- Кризис веры: начало
- Давить или не давить
- Больше общения: полезная привычка задавать вопросы
- Уйти навстречу Богу?
- У Бога нет внуков
- Ребенок — зеркало семьи
В жизни ребенка наступает день, когда вера подвергается сомнению и переосмыслению. Семьи воцерковленных родителей и даже священников — не исключение. Часто взрослые не знают, пугаться или радоваться таким переменам: с одной стороны, кажется, что подросток теряет жизненную опору, а с другой — начинает самостоятельно мыслить и делать осознанный выбор. Как помочь ребенку в этот непростой период и надо ли вообще вмешиваться? Есть ли универсальные советы, которые помогут пережить этот период детям и родителям?
Кризис веры: начало
Ваш малыш с детства ходил в храм, церковная служба для него — привычное дело, в воскресной школе — «свои люди», а дома есть красный угол и соблюдаются посты. Казалось бы, созданы все условия для вхождения в благочестивую жизнь без падений и потрясений. Но ребенку исполняется 12–15 лет, и мы с удивлением узнаём, что богослужение — это долго и скучно, убранство храма (свечи, иконы, которые так восхищали раньше) не кажется чем-то особенным, в воскресной школе одни малыши и ничего нового, молитвы непонятные, а посты вообще не нужны. Вон мои одноклассники по воскресеньям спят, в храм не ходят, едят всё что угодно — и ничего, живут себе, я тоже так хочу. И вообще, зачем вы мне навязываете свою веру, я хочу сам разобраться.
Ясно, что наступил кризис, но как действовать, родители часто не знают, особенно если такого опыта не было. Все дети разные, на кого-то действуют уговоры и словесные аргументы (редко), другие поддаются давлению и делают из-под палки, а некоторые под родительским натиском замыкаются или даже начинают действовать назло. Цель у родителей одна — удержать ребенка в вере, которую мы считаем истинной. Но надо ли удерживать любой ценой?
Давить или не давить
Однажды подросток заявляет: «Я не хочу в храм». В ответ на вопрос «почему?» вы услышите, что он не видит смысла, верит в душе или совсем не верит (последнее особенно пугает). Заставлять ли его молиться, ходить в церковь, соблюдать посты?
Существует два противоположных мнения по этому вопросу. Первое — давить и заставлять нельзя ни в коем случае, «невольник — не богомольник», причем его придерживается многие священники и православные психологи.
Лагерь родителей чаще выбирает второй вариант: стараются всеми силами сохранить налаженный порядок вещей, а для этого договариваются, уговаривают, заставляют… Но если походы в церковь и пищевые ограничения еще можно «продавить», то как заставить молиться?
Ребенок-подросток — максималист, и всё, что кажется ему бесполезным, нелогичным и непонятным, он будет отрицать. Есть вероятность, что результата вы не добьетесь, если будете заставлять его совершать формальные действия, которые он считает бессмысленными. Преподобный Паисий Святогорец в одном из писем советовал:
«Говорите ему (ребенку) о добре по-доброму и не давите на него… но покажите, что беспокоитесь о том пути, каким он пошел… Вы исполняйте свой долг, давая советы, а потом надо доверить своего ребенка Богу».
Православный психолог и писатель Александр Ткаченко уверен, что заставлять молиться точно не надо, хотя родители чувствуют ответственность за православное воспитание:
«У прп. Паисия Святогорца есть по этому поводу хорошее детское воспоминание: «Мама нас не учила молиться. Она нас вообще ни к чему не принуждала, она просто жила, и молитва сопровождала всю ее жизнь. Готовит выпечку какую-нибудь, у печки хлопочет и читает молитвы, псалмы поет. Если разбила что-нибудь — не ругается, а «Господи, помилуй!», и всё. Мы на это смотрели и напитывались, это не было принуждением». Только примером можно воздействовать! Ведь что такое подросток? Это уже — плод твоего воспитания. Часто ты пожинаешь то, что посеял. И когда тебе не нравится то, что взошло, это часто говорит о том, что ты не справился, как родитель. Эта мысль может быть очень неприятной. И возникает желание срочно что-то исправить в подростке. Но это будет проекция. Так в психологии называют действие, когда ты свои ошибки пытаешься исправить, но не в себе, а в другом человеке. Поэтому есть смысл в первую очередь посмотреть на себя — что с тобой не так? В чем ты отличаешься от мамы Паисия Святогорца? И, может быть, что-то еще успеешь поправить в себе, чтобы подросток смог напитаться от тебя тем, чего ему сейчас так недостает».
По словам протоиерея Василия Зеньковского, если настаивать на соблюдении правил и выполнения действий, тоже можно добиться желаемого в каких-то случаях, но успеха это не гарантирует:
«Существует даже такое мнение, что через приучение к внешнему выражению создается у ребенка и внутренний религиозный мир. Известной практической справедливости этого я не буду отрицать, хотя и необходимо обратить внимание на то, что такой путь от внешнего к внутреннему, по меньшей мере, в 50% не дает положительных результатов».
Безусловно, попробовать стоит, но важно не перегнуть палку и вовремя остановиться, если потребуется, а в случае отрицательного результата не стоит отчаиваться — ведь Бог любит вашего ребенка не меньше вас, а родители могут оказать молитвенную поддержку.
Больше общения: полезная привычка задавать вопросы
Чтобы понять, как действовать, нужно выяснить, что именно смущает вашего подростка: обрядовая сторона церковной жизни и ее смысл, сомнения в вере, мнение окружающих или что-то другое. Но чтобы получить ответы, нужно задавать вопросы, а многие подростки этого стесняются, боятся показаться наивными, невежественными. Поэтому ни в коем случае не надо допускать даже тени насмешки в разговоре, отвечать репликами вроде «в твоем возрасте стыдно не знать этого» или «мы же об этом сто раз говорили».
Неосторожное слово, и подросток замкнется в себе, а следующий диалог может состояться очень нескоро. Родитель с определенного момента перестает восприниматься ребенком непогрешимым авторитетом, но важно остаться для него самым близким, надежным и понимающим человеком, опорой и другом. И, если проявить такт и терпение, можно сохранить доверие, а контакт не прервется даже в самый трудный период взросления.
Часто нам кажется, что ребенок, особенно выросший в церковной среде, по умолчанию знает смысл молитв и библейских текстов, порядок богослужения, значение таинств. Но может оказаться, что он всё просто воспринимал как должное, а о смысле не задумывался. Иногда выясняется, что он многого не понимает и вообще у него «каша в голове». Если ребенок задает вопросы и готов слушать, то он может сделать интересные открытия для себя, а что-то и переосмыслить. В любом случае, он получит пищу для размышления, которую надо «переварить», а на это нужно время.
Для беседы с подростком взрослому надо самому знать основы Православия, Священное Писание и богослужение, и если вы пока не готовы к серьезному общению, переадресуйте его вопросы, например, священнику, которому оба доверяете. Иначе вы рискуете «сесть в лужу», а ребенок только укрепится в своем мнении.
Но особенно подростки ценят, когда взрослые — родители, педагоги — видят в них личность, а не объект воспитания, только так можно завоевать доверие. Повелительный, назидательный или высокомерный тон — лучшее средство, чтобы оттолкнуть, но, увы, часто и в школе, и дома дети привыкают именно к такому общению. Между тем, то, какой тон выбрать для беседы с подростком, не менее важно, чем содержание беседы. Оскорблять и унижать детей нельзя ни в коем случае.
Уйти навстречу Богу?
Понимая, что Бог даровал человеку свободу выбора, родители с определенного момента должны отпустить ребенка — дать ему возможность самоопределения, и это многих пугает: ведь в 13–17 лет человек еще несамостоятелен, и даже в школе за опоздания и успеваемость спрашивают с родителей. Без сомнения, и прививать ребенку дисциплину, и контролировать, и ограждать его от чего-то вредного нужно. Но где и как установить границу, за которой заканчивается родительский контроль и начинается свобода, чтобы не «упустить» ребенка и не удариться в гиперопеку?
Александр Ткаченко считает, что ребенка мы отпускаем с момента его рождения:
«Сепарация начинается с отделения от матери, с перерезания пуповины. И дальше воспитательный процесс состоит из двух больших стратегических составляющих. Это безусловная любовь к ребенку, когда любят не за что-то, а просто потому, что он есть, чтобы сформировать у него ощущение, что он любим, что у него есть место в этом мире, и он не зря сюда пришел. Вторая стратегическая составляющая — это разумные ограничения. Для определения этого понятия я обычно предлагаю метафору в виде расширяющегося конуса: чем старше становится ребенок, тем шире становится тот диапазон, в котором он может принимать решения и брать на себя ответственность. То есть нет того момента, когда мы ограничивали-ограничивали, а потом всё сняли — тогда ребенок с ума сойдет просто! И вот когда конус подошел к самому широкому значению, он просто исчезает, потому что диапазон настолько широкий, что человек может уже сам о себе позаботиться. Он повзрослел и отделился от тебя — вот такая динамика».
В отличие от детей, воспитанных в безрелигиозной среде, подросток, который получил основы христианского воспитания, уже имеет базу для сравнения, на которую он может опираться в период духовных поисков. (И эту базу надо постараться заложить, пока не пришло время сомнений.) Очень вероятно, что, повзрослев, подросток вернется к духовному пристанищу, но уже в новом качестве — через свой личный опыт, переосмыслив знакомые вещи. Главное для него — понимание, что тебе всегда рады безо всяких условий (вспомним притчу о блудном сыне). Что бы ни случилось, пусть подросток знает, что ему есть к кому обратиться. Здесь всё зависит от мудрости и терпения взрослых, которые все когда-то переживали и периоды поиска, и кризис веры — и об этом тоже стоит разговаривать с детьми.
Конечно, горько видеть, что в определенном возрасте ребенок отдаляется от Церкви, но гораздо опаснее, если человек выполняет набор привычных действий не по велению сердца, а по инерции, и в душе его поселяются равнодушие и лицемерие.
У Бога нет внуков
В книге митрополита Каллиста (Уэра) «Православный путь» есть такие слова: «У Бога есть дети, но внуков у Него нет». Отпуская ребенка в свободное плавание в житейском море, мы забываем, что у него есть не только мы, его земные родители: Небесный Отец всегда рядом. Каждый человек должен пройти свой путь богопознания.
Здесь на первое место выходит наша молитвенная поддержка.
«Это буря, и она пройдет. Не убивайтесь, он придет в себя позднее, — пишет преподобный Паисий. — Я думаю, что боль принесет больше результатов, если будет обращена в молитву».
Ребенок — зеркало семьи
Смысл этого утверждения Василия Сухомлинского передают также известные народные выражения про «яблочко от яблони» и «апельсинки от осинки».
По словам святителя Луки (Войно-Ясенецкого), дети воспитываются прежде всего примером родителей своих.
Цельность и последовательность, нравственные принципы, которыми живет семья, личный пример — лучшее, чем можно поделиться с ребенком. А что могут дать родители, которые находятся в начале пути, недавно воцерковились, может быть, не проявляют большого усердия в духовных делах и не слишком последовательны в церковной жизни? На самом деле, подросток понимает, что родитель — не тот, кто лучше всех, всё знает и умеет, как думают малыши. Папа или мама — человек со своими недостатками, которые он умеет признавать, но также он может поддержать и выслушать. Если родители делятся переживаниями, рассказывают о своем духовном опыте, пусть и не всегда удачном, дети это обязательно оценят и тоже будут более искренними и открытыми.
А если духовный опыт родителей уже приносит плоды, то это отразится на детях в первую очередь.
Но когда ребенок видит, что слова родителей не соответствуют поступкам, вряд ли он станет прислушиваться к их советам и воспринимать их всерьез.
Родителям, как всегда, надо начинать с себя. Это трудно, но другого пути нет.
Комментировать