Скопирую сюда из другого обсуждения мой опыт касательно этой темы.
Успех в молитве связан, помимо общего евангельского устроения нравов, со степенью истончения плоти постом и целомудрием, которое некоторые уже называют святостью. Если человек годами не утончал свою плоть, чтобы носить постоянно, по слову Апостола, мёртвость Иисусову в теле своём, если в нём не прекратили своё грубое действие играния плоти и крови, если имеются плотские падения, заражающие нечистотой на годы и годы, то плодов молитвы, о которых пишут Отцы, не будет: это не та среда, где они возрастают.
Если же человек постоянно пребывает в постах (полный отказ от мяса, общее истончение плоти), хранит девство, целомудрие, продолжительное, многогодовое истрезвление от плотских падений, то общий путь молитвы такой:
1. Первый дар Святого Духа — благодатное внимание. У меня, например, это было предварено внезапным наплывом вражды к Богу, так что мне пришлось принуждать себя, как животное, к молитве. Это было новое для меня чувство. Демон, таящийся в сердце, начал двигаться. После этого принуждения Бог дал мне благодатное внимание, а вражда ушла. Ум больше не рассеивался и заключался в молитвенных словах.
2. Второй дар Святого Духа — сочувствие сердца. У меня было так. До этого вообще никакого сердца я в себе не ощущал, молился исключительно умом. Однажды по всему телу пошли мурашки, как это бывает, когда отлежишь ногу или руку, только здесь по всему телу. Про эти же мурашки слышал на ютубе известное свидетельство православного священника или дьякона, который умер и воскрес и ему были показаны небеса и ад; он упоминал эти мурашки, когда Господь вернул его душу в мёртвое тело и оживил его. После этого сердце, помимо моей воли или чего-то ещё, начало в прямом смысле физически сжиматься, сокрушаться от каждого слова молитвы, произносимого умом. Это нищета духа и сокрушение сердца, то есть первое евангельское блаженство. И здесь начинается война с дьяволом, потому что как сочувствие благодати усиливается, потому что сердце ожило, так и какие-то падения и согласие на грех и душевные страсти усиливаются, так что человек входит оживленным для молитвы и общения с Богом духом в общение с демонами и заражается ядом их злобы, если соглашается на грех, вследствие чего переживает демонические состояния. Именно поэтому так важно иметь крепкий фундамент евангельской нравственности, чтобы минимизировать риски, если по какой-то причине человек умолит Бога дать ему молитву с сердечным сочувствием.
3. Третий дар Святого Духа и третья ступень, она же вторая степень евангельских блаженств — это плач. Речь не о слезах. Плач — это укоренившееся от возделывания, хранения и навыка сокрушение сердца, но более тонкое. В этот период евангельских идеал печатлеется в уме и сердце, и в то же время зрится ежемгновенное несоответствие этому идеалу, что и рождает плач, так что человек постоянно видит себя во грехе. Здесь же оживает словесная сила вверху сердца, которой человек ощущает дух всякого слова при молитве, то есть его значение, смысл, вкус, не знаю, как сказать, то есть что это не просто набор букв, несущий информацию, но выражение какого-то явления, и человек ощущает его смысл именно этой сердечной словесной силой вверху сердца, а не умом. И что плач, что общее сокрушение сердца — очищают чувства души и сердца, так что человек освобождается от греховной тьмы, духа мира, нечистоты.
Всё, дальше этого я не ходил, потому что бесы скрутили меня и ввергли в ров падений, последствия чего я годами разгребаю. Бесы, например, убедили меня, что мне нужно поправить расшатанные грехами и войной с ними нервы и здоровье усиленным питанием и мясом, так что я отъедался мясом год и ещё два года обильно опаивал себя какао на молоке, как теленка. И пришёл в плотское состояние, так что уже вообще не мог молиться, у меня болела от молитвы голова, хотя раньше мог молиться дважды в день по полтора часа и в течение дня ещё творить молитву. А после такой диеты уже через минут двадцать я изнемогал. При всём при этом я не был тучным, у меня даже проглядывал пресс, потому что я занимался спортом. И от этой накормленной дебелости плоти у меня могла болеть голова весь день, до течения слёз, потому что я пытался внимательно помолиться. И я не был жирным, как сказал, я весил 80кг при росте 188. И этого было достаточно, чтобы полностью сокрушить духовную жизнь.
Сейчас стараюсь вернуться в прежнее состояние, но пока безуспешно, хотя и из озвученного плотского состояния в большей мере вышел благодатью Христовой в продолжение нескольких лет, хотя и не в ту меру, с которой начинал.
Вообще молитва — это образ жизни, это центр всей жизни христианина. Бог посылает очень много скорбей на этом пути. У меня, например, нет друзей, в социальном отношении я едва не бомж и прочее. Очень уничиженная жизнь, очень уединенная жизнь. Это тоже, как понимаю, непременный атрибут молитвы. Если вы широко живете, имеете общение с этом миром, то могут возникнуть серьезные препятствия для преуспеяния.
Поэтому легче всего молитве научиться в молодости и будучи в девстве, когда восприимчивость, цельность произволения и благодать в полной мере сохранены в человеке. Таковой, при должном рачении, взлетит, как орёл, в небеса. Если же человек уже пожил в миру, сокрушил себя смертными грехами, утратил вследствие этого юношескую восприимчивость, горячность, цельность произволения и крепость воли, благодать Духа отошла от него, то с большим трудом обретается молитва и успех в духовной жизни. Это уже как бы инвалид, хотя благодать Христова и может уврачевать всё, но немногие способны иметь произволение преп. Марии Египетской и вместить меру её подвигов, чтобы очиститься.
Но и то смешно, как некоторые ждут плодов молитвы от малых упражнений в ней, тогда как плоды её являются от едва непрестанной, то есть частой молитвы, когда человек живет этим, то есть держит правила и всегда, когда ум его может, понуждает себя к молитве и проводит в этом дни свои, то есть в молениях, молитвах, прошениях, славословии, благодарении. И молится не акафистами, правилами с многоглаголивыми молитвами, хотя и они, по младенчеству, иным, неспособным к твердой пище, полезны, но молится краткой молитвой, немногими словами ударяя в небеса.
Если есть какие-то вопросы, то могу ответить, если знаю ответ.
