Оглавление
«Тут они, тут»
После бессонной ночи Хлопуша казался чернее тучи. Страшно глянуть, страшно подойти к человеку.
Облазили казаки, башкирцы и сам Хлопуша вдоль и поперек весь завод, опросили всех жителей, на конях выезжали в лес и в степь. Никаких следов, ни слуху ни духу. Словно и вовсе не приезжал на завод Гришатка.
И вот, когда, казалось, все надежды потеряны, в избу к Хлопуше ввалился плечистый, бородатый детина. Бросился в ноги.
— Не гневись, батюшка.
— Подымись, работный человек, — произнес Хлопуша.
Детина поднялся.
— Батюшка, сыскался, сыскался твой… — пришедший детина запнулся, — сынок, значит.
Хлопуша вскочил, схватил детину руками за грудки, тряхнул:
— Да где же он, говори!
— Играли, играли мальцы, — заторопился детина. — На руднике, на шахте. Да упустили бадью. А в бадье он, он самый — твой, значит. Мальцы с перепугу молчали. А потом Санька — мой, значит, взял и признался. Я его, батюшка, уже отодрал батогом, значит. Конопатый он у меня, до баловства дюже прыткий. Не гневись, батюшка.
К руднику Хлопуша мчал с лошадиной прытью, только пятки сверкали. Подлетел, сразу полез в бадью.
— Да куда ты, батюшка? — пытался остановить великана дядя Митяй. — Да ты тут постой, тут. Мы без тебя.
— Крути! — крикнул Хлопуша сбежавшимся людям.
Спустили Хлопушу.
— Гришатка! Дитятко! Гришатка! — кричит великан.
Тихо. Нет мальчика.
Бросился Хлопуша в подземные коридоры. Следом за ним спустились другие. С факелами, с фонарями в руках. Расползлись люди в разные стороны.
— Гришатка, Гришатка! — несется со всех сторон.
— Гришатка, дитятко! — перекрывает всех голос Хлопуши. Носится, мечется он по коридорам и переходам, словно ветер-буран в непогоду.
И вот наконец великан различил маленький, съежившийся комок — детское тельце.
— Дитятко, дитятко! Родненький. Сынок! — задыхался от счастья Хлопуша. Подхватил он Гришатку на руки. — Головушка моя, рученьки, ноженьки!..
Гришатка с трудом приоткрыл глаза.
— Дядя… Афанасий…
— Я, я! — заревел Хлопуша, и слеза за слезой забили глаза.
Потащил он Гришатку к свежему воздуху, к выходу.
— Стой, стой, — прошептал Гришатка.
Хлопуша остановился.
— Мортиры.
— Что — мортиры? — не понял Хлопуша.
— Тут они, тут.
— Да ну? — только и молвил Хлопуша.
Комментировать