193. И. А. Анненкову[473]
[Под Петербургом], 10 генваря 1857 г.
Со взморья, с дачи брата Николая, пишу вам, любезный друг Иван Александрович. Приветствую вас, добрую Прасковью Егоровну, милую Наташу, Володю и Николая с наступившим новым годом. Всем вам от души желаю всего лучшего!
На днях узнал, что по желанию вашему устроен ваш выезд из Сибири; подробности этого дела описал вам Константин Иванович, и, верно, вы уже получили официальную бумагу. Сердечно радуюсь, что нет препятствий к оставлению Сибири.
Без сомнения, вы не будете медлить и воспользуетесь зимним путем. Назначение ваше в Нижний нисколько не обязательно, – если пожелаете переменить место служения, то это всегда можно. Впрочем, я надеюсь, что вам понравится иметь дело с А. Н. Муравьевым, и, во всяком случае, достигнувши Нижнего, вы на пути, куда бы ни вздумали направить полет. Вдобавок это место из самых дешевых для существования, что тоже не безделица. Итак, благословясь, снимайтесь с якоря. Отсюда вижу, как довольна Прасковья Егоровна возможности проститься с Тобольском. Помогай Бог. Пожалуйста, не медлите – летний путь еще далеко и требует лишних издержек.
Оленька нетерпеливо вас ждет, я несколько раз виделся с нею, пока был в Петербурге, и сюда уже она приезжала с Константином Ивановичем.
Я вполне возвратом на родину насладился, одна только нога до сих пор мешает мне действовать. Это время еще не удалось заняться починкой ноги. Все надобно кого-нибудь из родных и друзей видеть. С самого Нижнего все отрадные встречи.[474] Когда-нибудь, Бог даст, увидимся – потолкуем. Так время наполнено, что нет возможности заняться перепиской. Вера Ивановна Анненкова в числе многих, необыкновенно балующих меня. Эта женщина – с теплой душой. Восполняет ту дружбу и радушие, которые я везде встречаю. Когда увидите ее, сами в этом убедитесь.
Барон вам кланяется, он попрежнему ходит и занимается мимикой. Не успели еще с ним поговорить особняком, все встречались в публике. Сын его славный человек – это общий голос.
Оленька, верно, вам писала, что я в вагоне встретился с Башмаковым молодым, который хотел послать денег нашему старику – хотел доставлять ему ежегодно 300 целковых. Без сомнения, начало этому делу уже положено, и Флегонт Миронович успокоен, потому что молодой Башмаков намерен был выслать в Тобольск 150 ц. тотчас по приезде в Петербург. Я с ним расстался в Твери, оставшись у племянницы Полторацкой на сутки. Обнимаю вас крепко.
Верный ваш И. П.
Прилагаемое письмецо передайте по адресу.
[473] До этого письма было письмо Пущина к Якушкину от 26 ноября 1856 г. из Казани. В Казани Пущин виделся с профессором И. К. Бабстом, отметившим это свидание в своем декабрьском дневнике (неизданный, PO, M 5742, № 1).
[474] В те самые дни, когда Пущин «от самого Нижнего» имел «все отрадные встречи», нижегородскому губернатору А. Н. Муравьеву было из Петербурга предписано установить за возвращенным из Сибири декабристом полицейский надзор. Бывший декабрист, губернатор сообщил министерству, что у него нет для этого ни полномочий, ни средств.
Комментировать