Детская молитва
Сразу же после рукоположения в диакона или в священника новоиспеченные батюшки обязаны пройти необходимую сорокадневную ежедневную практику служения, которая так и называется — сорокоуст.
Помню, когда у меня уже заканчивался диаконский сорокоуст, в областном центре, мы служили всенощное бдение под Вход Господень в Иерусалим, или Вербное воскресение. Служба шла в кафедральном соборе и возглавлял её Владыка.
Когда всенощную на Вербное воскресение служит Владыка, то заранее готовятся небольшие букетики. Для священников — пальмочка и пять гвоздичек, а для диаконов, пальмочка и три гвоздички. Церковь строго иерархична, и даже в мелочах эта иерархия всячески подчеркивается. Во время помазания маслом, которое совершает сам Епископ, каждому из сослужащих, он помазуя лоб, вручает освященные букетики, или, как мы говорим, «ваийечки».
Я получил свои ваийечки и стал решать, куда мне их девать? В те дни я жил в общежитии при епархиальном управлении и нести цветы в комнату, где мне никого не удалось бы ими порадовать, было неинтересно. Домой я собирался только через несколько дней, и везти их с собой не имело смысла, поскольку цветы к тому времени уже бы завяли, или замерзли в дороге. Пасха в тот год была ранняя.
Ваийечки нужно было кому-то подарить, но кому? В областном городе, где ты никого не знаешь, это проблематично. В храме на службе находилось более восьмисот человек, но мне от этого было не легче. Я никого из них не знал. Подарить цветы мужчине? Не поймут. Женщине? Если подарить молодой женщине, то тоже можно было попасть впросак. Это я сейчас уже седой, а тогда был еще орел. Мало ли какие мысли могут придти в голову молодке. Подарить старушке, так та в долгу не останется и полезет в кошелек. И вдруг, мне приходит замечательная мысль: а подарю ко я их ребенку! А какому ребенку? Ну, конечно же, девочке лет восьми — девяти. Ведь у меня самого дома осталась и ждет дочка, по которой я очень соскучился. Замечательно! Я определился, кому сделать подарок, и оставалось только одно — выбрать подходящего ребенка, и отдать ему ваийечки.
В тот момент, который я описываю, мы с несколькими иподиаконами стали так, чтобы разделить людей на потоки, дав им возможность организованно подойти к Владыке на помазание маслом. Сперва люди проходили сзади меня, а затем совершая поворот направлялись на помазание, и тогда я уже мог видеть их лица. Немного повернув голову влево и назад, я заметил именно такого ребенка, о котором и подумал. Когда девочка поравнялась сзади со мной, я развернулся, и, поздравив её с праздником, вложил ей в ладошку букетик с ваийечкой и гвоздиками.
От неожиданности ребенок не сказал мне ни слова и прошел дальше, но сзади ко мне подошла её бабушка, которую я так и не увидел. Она сказала мне следующее, дословно привожу её слова.
«Батюшка, Вы не представляете, что сейчас произошло. У нас большая дружная семья, в которой много детей. Всякий раз в этот день мы покупаем для всех вербочки и идем святить их в храм на службу. Сегодня вечером девочка вместе со своими родителями опоздали к назначенному часу. Мы подумали, что они вообще не придут, и все веточки разделили между другими её двоюродными братьями и сестрами. А когда они все-таки приехали, никто из детей не захотел с ней поделиться. Ребенок так горько плакал, а я, чтобы её утешить, сказала: «Ты помолись, и Бог тебя обязательно услышит. В такой день Он не может не услышать. И у тебя будут ваийечки ещё даже лучше, чем у твоих братиков и сестричек»».
К тому времени, когда бабушка срывающемся голосом заканчивала мне свой рассказ, девочка уже вышла на прямую дорожку к помазанию маслом и освящению букетика от руки Владыки. Девочка шла и держала перед собой на вытянутых ручёнках свои замечательные ваийечки, которые были несравнимо красивее, чем те, которыми с ней не захотели поделиться. Она держала их как знамя, знамя её веры, подтвержденной молитвой.
Получалось, что весь ход моих мыслей о том, кому сделать подарок, был мне подсказан со стороны. Молитва ребенка, горячая и искренняя, заставила меня стать частью Промысла Божия. По какой-то причине Ему понадобилось укрепить веру девочки, еще в самом детстве, может для того, чтобы эта вера проявилась потом и принесла многий плод? А еще наверно, и мне, начинающему священнику, показать пример молитвы, которой нужно подражать. Мы с ней оба были в начале пути, и это нас сближало.
Уже через годы, к нам в храм привезли мальчика лет пяти. Я в это время находился в алтаре. Меня попросили выйти к ребенку, который что-то хотел мне сказать. Когда я вышел, то мальчик с подсказкой мамы попросил меня помолиться о нем. У него было больное сердечко. На днях ожидалась операция, в процессе которой, ему в вену должны были ввести катетер, а потом с помощью этого приспособления войти в маленькое больное сердце, чтобы оно перестало страдать.
Я предложил ему: «А давай мы с тобой вместе помолимся о твоем исцелении». Ребенок согласился. Мы подошли к образу Великомученика и целителя Пантелеимона. «Попроси святого человека, малыш. Он помолится о тебе перед Богом».
Ребенок посмотрел на образ целителя Пантелеимона и стал молиться. Его молитва без всякой экзальтации, наигранности, сомнений, была просто разговором маленького человека с понимающим и бесконечно любящим его Отцом.
Доверчивости и надежде, отсутствию всяких сомнений, вот чему учит детская молитва. Я смотрел на ребенка, слушал его незатейливое обращение к Богу и понимал, что если в конце моих дней достигну меры детской молитвенной простоты, то наверно войду в радость Господина своего…
Комментировать