XVIII. Будьте знакомы!
Волька проснулся от мелодичного звона, походившего на звон ламповых хрустальных подвесков. Спросонок ему было показалось, что это Хоттабыч выдёргивает свои волшебные волоски, но нет: старик, тихо посапывая, спал сном праведника. А звенели на свежем утреннем ветру сосульки на его бороде и обледеневшая бахрома ковра.
На востоке поднималось ослепительно блестевшее солнце. Понемножку стало припекать. Растаяли сосульки на бороде Хоттабыча, на бахроме ковра; растаяла противная ледяная корка, которой покрылась вся его свободная от пассажиров поверхность. Хоттабыч повернулся на бочок, сладко зевнул и засопел тоненько-тоненько, словно в носу у него была какая-то свистулечка.
А Женя от сырости и тепла проснулся, прильнув к озябшему уху Вольки, прошептал:
– Кто же всё-таки этот старичок?
– Признавайся, – прошептал ему в ответ Волька, опасливо косясь на Хоттабыча. – Хотел ты посудачить с ребятами насчёт моего экзамена по географии?
– А что?
– А то, что он этого не любит!
– Чего – не любит?
– А того, чтобы про меня болтали лишнее!
– Фу-фу!
– Вот тебе и фу-фу! P-раз – и в какую-нибудь пустыню. У него это просто.
Женя недоверчиво хмыкнул.
Волька снова бросил опасливый взгляд на Хоттабыча, ещё ближе придвинулся к Жениному уху.
– Ты мне веришь, что я нормальный?
– Странный вопрос!
– Что я совсем нормальный…
– Факт.
– Так вот, верь не верь, а этот старичок – джинн, самый настоящий джинн из «Тысячи и одной ночи»!
– Брось!
– И как раз он мне на экзамене и напортил… Он подсказывал, а я должен был, как попка, всё повторять…
– Он?!
– Только ни слова ему, что я засыпался на экзамене. Он поклялся погубить учителей, если они меня провалят. И вот я всё верчусь, как проклятый, чтобы спасти от его колдовства Варвару Степановну. Чуть что, отвлекаю. Ясно?
– Не очень.
– Всё равно, молчи!
– Молчу, молчу! – задумчиво прошептал Женя. – Так, значит, это он меня и в Индию зашвырнул?
– Ну да, он. И из Индии тебя тоже он… Он тебя, если хочешь знать, забросил туда, чтобы тебя там продали в рабство.
Женя прыснул:
– Меня в рабство?! Хо-хо-хо!
– Тише, ещё разбудишь его!
Но Волькино предостережение запоздало.
Хоттабыч раскрыл глаза, сладко зевнул:
– Доброе утро, о Волька. А этот отрок, заключаю я, и есть не кто иной, как друг твой Женя?
– Да, будьте знакомы, – произнёс Волька таким тоном, словно дело происходило не на ковре-самолёте высоко над землёй, а где-нибудь в актовом зале их школы, и представил Хоттабычу своего вновь обретённого приятеля.
– Очень приятно, – церемонно промолвил Женя.
А Хоттабыч маленечко помолчал, внимательно вглядываясь в Женино лицо, словно примеряясь, стоит ли этот отрок добрых слов. И, видимо, удостоверившись, что Волька не ошибся в выборе Друга, Хоттабыч улыбнулся самой широкой из своих улыбок:
– Нет границ моему счастью познакомиться с тобой. Друзья моего юного повелителя – лучшие мои друзья.
– Повелителя? – удивился Женя.
– Повелителя и спасителя.
– Спасителя?! – не удержался и громко фыркнул Женя.
– Напрасно смеёшься, – строго остановил его Волька. – Тут ничего смешного нет.
И он вкратце рассказал Жене обо всём, что уже известно нашим внимательным читателям.
Комментировать