Как же Господа не благодарить!?
В начале 1991 года в здании Духовной Академии открылись православные педагогические курсы, на которых получали богословское образование педагоги, врачи, воспитатели, представители творческой интеллигенции.
Почти каждый преподаватель после своих лекций был окружен благодарными слушателями.
— Коля, дорогой! Спаси меня! — умолял улыбающийся Игорь Цезаревич Миронович в окружении огромного числа любопытствующих, — я просто тону.
Большинство слушателей узнавали о курсах по объявлениям.
В храмах, однако, были и чудесные случаи попадания на курсы, один из которых очень запомнился.
— Жили мы, как все живут — дом да работа. С началом перестройки меня уволили по сокращению. Муж, правда, работал на секретном военном предприятии, но ему тоже по несколько месяцев не платили зарплату.
Сидим как-то с сынишкой дома, вдруг отец звонит и, шутя, говорит:
— Зарплату получил, ох, и много, не знаю, донесу ли такое большое количество денег?!
На другой день, в это же примерно время, к нам в квартиру позвонили, я пошла открывать, сынок остался в комнате.
Входит женщина — и прямо в комнату, ну я, конечно, за ней: «Куда Вы?»
Вдруг сзади на меня кто-то набросил черную кожаную куртку. Посадили на стул. По шагам и голосам чувствую, что человека четыре вошли.
— Где деньги, что муж вчера принес? Говори! Мать-перемать, а то голову снесем! — кричат они мне.
А у меня непонятно откуда какое-то спокойствие взялось, говорю:
— Ищите, раз знаете, денег у нас все равно никаких нет. Может, мне что-нибудь дадите, а то три месяца сидим без денег. Стали они везде ходить да искать. И странное дело, я вдруг стала видеть не только через черную куртку, но и сквозь стену. Вижу их лица, слышу все ясно, но не пойму, как это со мною случилось.
Нашли они перстень огромный — «печатка», из дорогого металла, дедушка с фронта принес и на днях внучку подарил. Обрадовались они и вроде как засобирались уходить, а я в это время с завязанной головой сижу в центре комнаты на стуле. Вдруг слышу голос, но не их, тихий, но настойчивый: «Падай! Падай, тебе говорю!» И я упала, да прямо на диван. Ушли они, а мы с сыном никак не можем понять, как я два метра пролетела до дивана от стула. Ну, это-то ладно. После их ухода на нас с сыном нахлынула такая невесть откуда взявшаяся радость, что мы пели, плясали, скакали.
Пришел отец с работы, мы к нему с криком:
— Нас обо-крали!
Он отвечает:
— Да у вас вид, будто одарили, а не обокрали. Что же взяли, если у нас ничего нет?
Посмеялись, посмеялись, но мы с сыном три дня есть вообще не хотели. Не знаем, что делать с радостью. Взяли дедушку девяностолетнего к себе жить, все равно радость так и прет из нас.
Пошла в церковь, думаю, там что посоветуют. При входе прочла объявление о педагогических курсах при Академии. В церкви объяснили, как до нее мне добраться.
Пятнадцатого сентября поехала на свое первое занятие. Возвращаюсь, что за ерунда? Дверь чуть-чуть только приоткрыла, кричу сыну:
— Помоги дверь открыть!
Еле пролезла в квартиру, спрашиваю сына:
— Что случилось, почему телевизор-«комбайн» у двери стоит?
— В пять часов, мама, деда вскочил, схватил телевизор и стал скакать по квартире вместе с ним, потом лег и заснул.
— Как же, — думаю, — больной мог с такой махиной скакать? Тут что-то явно не так.
Пригласила батюшку с курсов. Поисповедовал он его. «Мародерное» кольцо-то ведь было. На третьи сутки наш дед тихо отошел в Вечность.
Вот теперь учусь, все книги и богослужения понятны, жизнь стала интересней, и за сынулю не страшно. Как все-таки хорошо, что Церковь к народу навстречу пошла. А то все слышишь от интеллигентов: «Попы нас в свой круг не пускают, каста жрецов,» — и так далее. Всем советую теперь: «Учитесь своей вере отеческой, читайте книги, ходите в Церковь».
Вот так и попала на педагогические курсы. Слава Богу за все! Как же Господа-то не благодарить?!
Комментировать