Антихристу — не поклонюсь!
— Тут у нас интереснейшие самородки церковные имеются, — начал загадочно свой рассказ отец Сергий. — Взять хотя бы пример обращения к Богу нашего Феди киватского. Его история заслуживает внимания.
— Федя, расскажи сам.
— Спивался я, батюшка, сильно. Чувствую: конец мне скоро, в рай-то уж точно не попаду. Пьяницы-то Царства Божия не наследуют, в Писании сказано. Господь-то врать не будет, это уж точно. Раз в рай не попаду, значит — в ад. Уж больно в ад к бесам на вечную муку не охота, не охота и все тут! Что же, думаю, делать-то мне? Может, надо что-то сотворить?! И задумал я антихриста проклясть, а уж тогда помирать. Я в то время в райтопе работал, уголь по предприятиям развозил. Все начальники меня знали в лицо, так как я все время черный от угля ходил. Стал я свой план проклятия антихриста вынашивать, но страх у меня все же сильный был. Выпил я для храбрости граммов сто пятьдесят и пошел в райисполком. Захожу в главный кабинет, там как раз совещание у них было. Глядь, а антихриста-то и нет!? Видимо, они отдали его покрасить белилами или почистить от пыли. В углу он всегда стоял, этот идол-то, Ленин-антихрист.
Я, когда осмотрелся, что антихриста-то нет, то решил не уходить без дела — все равно ведь пропадать мне. Вижу: они уже встревожились и спрашивают:
— Федя, Федя, что с тобою?
— Смотрю, а у них перед носом газета с орденом Ленина лежит. Я подошел, указал на него пальцем и говорю:
— Антихристу не по-кло-нюсь!
Они опять испугались, загалдели:
— Федя, Федя, что ты, что ты?
— Я повернулся и вышел. С тех пор на душе легче стало. Пить бросил и в церковь пошел. Батюшка Сергий взял меня шофером. Иногда на клиросе читаю.
Отец Сергий заулыбался при последней фразе Федора:
— У нас Федя считает слово «председатель» вторым по вредности после слова «антихрист». Председатель колхоза у нас — человек неверующий, вот Федор и в обиде на это самое слово. Даже курьез в Церкви произошел из-за этого. День был памятный: чтили на службе вечерней Святителя Григория Паламу, архиепископа Фессалоникийского.
«Дай, — говорит Федор, — почитать мне в Церкви нашей канон». И он с жаром в голосе стал читать. Народ диву давался: все-таки мужчина в храме читает не каждый день, да еще Федя.
Я стоял у престола в алтаре, и меня особо никто не видел. Дошел Федя в своем чтении до похвалы Святителю, и голос его, удивленный, сразу изменился до изумления:
— Радуйся, Григорие! Афонский пред-се-да-те-лю?!?
«Вот это да! Как же это может быть, чтоб председатель был святым — они ведь все безбожники!»
Теперь у Феди другое увлечение: высчитывает конец света, читает на эту тему книжки. Да ты его сам послушай, что говорит.
— Как не говорить! — вставил Федя. — Знамения-то на лицо. Глады-то, моры-то — по местам. Вот тебе и конец. Все по писаниям сходится. Конец света скоро. Мы вот с прежним батюшкой Александром все время конец света ждали, только и вели разговоры об этом. А отец Сергий мне наотрез отказал говорить на эту тему: «Хватит ждать антихриста, давай ждать Христа. С этого дня запрещаю тебе вещать про антихриста, народ пугать нечего». И запретил. Не с кем теперь ни поговорить, ни душу отвести.
— Ты знаешь, — сказал отец Сергий, — а тот случай с Федей в админис-трации имел продолжение. Позвонили они куда надо, как говорится, человек специальный из области приехал, из органов, понятно, о Феде везде осторожно выспрашивал. Господь известными Ему путями все же Федю нашего сохранил от подвига мученичества. Худо-бедно, а в Бога верит и в церковь ходит Богу молиться. Не каждый в наше время на такой шаг решится! Хоть и с отчаяния поступил так, но все равно к пользе души. Лжерелигию похулил, ну надо же! Вот так Федя-исповедник! Я в свое время, как только из семинарии приехал священником служить, то по установленному порядку должен был получить регистрацию в области у уполномоченного по религии. Дело было перед праздником Ильи-пророка.
— А вот скажи, — спросил уполномоченный, — надо христианину заповедь «не убий» исполнять?
— Конечно, надо, — ответил ему.
— А как же Илья-пророк эту заповедь нарушил: убил 400 пророков Вааловых, да еще святым в Церкви стал? — лукаво улыбнулся он.
А сам ручки потирает, на меня хитро так поглядывает, ну, думает, семинариста-батюшку на крючок взял. Но не тут-то было:
— В те времена, — говорю ему, — много лжепророков развелось и нечестивая власть их активно поддерживала, а может быть, и подкармливала, не знаю, на что-то они жили? Но еще до тех мрачных времен весь народ сам постановление принял: всех лживых пророков камнями побивать, чтоб чуждых богов народу Божьему не навязывали и не соблазняли. Так что тогда эти лживые пророки доказали своей деятельностью, что они ни на что доброе не способны. Помните, как они тщетно огонь с неба на свои жертвы призывали? Илья-пророк после их бесплодного занятия напомнил народу о его забытом долге. Конечно, в Ветхом Завете, я думаю, образно сказано, что Илья-пророк 400 Вааловых пророков уничтожил. Одному человеку перебить четыреста человек враз не под силу, а всем вместе враз с ними справиться не трудно.
Вывод из этой притчи очень простой для нас. Если мы будем с вами ложных богов проповедовать, то со временем народ может исполнить над нами свои прежние заветы. Так что будем истинного Бога проповедовать, ради чего я и приехал к вам.
Удивительно, но регистрацию он мне дал, не чудо ли Божие это? Когда я батюшке Александру, бывшему здешнему настоятелю, эту историю рассказал, тот, в свою очередь, поделился своей. Уполномоченный был любитель каверзных вопросов, и отца Александра он спросил: «А скажите? Почему немцы с именем Бога на своих бляхах шли на нас и потерпели поражение, а мы со звездой антихриста их победили? Где же тут Бог-то был, на стороне антихристов что ли?»
Отец Александр не смутился и достойно ответил: «Все православные в России молились истинному Богу Иисусу Христу и Божией Матери о победе над сатанистом Гитлером. А писать и маскироваться можно под какие хошь правдивые вывески — жизнь безбожную от Бога и Его правды не скроешь».
Первый раз был у них жаркий спор с уполномоченным до такой степени, что регистрации отец Александр не получил. Владыка Иоанн его потом укорил, зачем, дескать, так резко обличил начальство, лучше бы промолчал. Кажется, через годик владыка Иоанн уговорил чиновника дать батюшке регис-трацию в наше село Кивать, но первый раз — ни в какую. Вот такие, брат, киватские самородки у нас церковные. Жив Господь, и живы мы!
Комментировать