В. Горт — Псалом 18
Давид
Диpижёpy —
для хорового ансамбля
Псалом раба Господнего — Давида.
Слова сей песни рек он в дивный день,
когда Господь помог ему в беде:
спас от руки Шауля — и обида
померкла пред победой…
Бог! — сказал он, —
люблю Тебя! Ты — вот! Ты — мощь! Ты — мой!
Скала и крепость на уступе скальном!
Походный щит! Победный рог! Покой!
Врученье Небесам судьбы — залог
счастливого конца борьбы со злом.
За миг до казни сердце полагалось
на Божью логику, ладонь и благость!
Я восхваляемым Его назвал —
и с тем пробился сквозь врагов навал.
Когда, потоком бедствий сбитый с ног,
запутанный во вражеские сети,
застрявший в ужасе в ловушке смерти,
я вопль немой послал в Его чертог —
Он внял.., мольба коснулась Божья уха…
И Божий гнев ударил по земле.
Качнув утёсы, дрогнула округа.
И вот — небесный край клоня ко мне,
Бог Адонай сошёл по сизой мгле:
дым рвался из ноздрей, огонь — из уст,
обгладывая мир, как жухлый куст…
Затем, на ветрокрылом херувиме
воссев верхом, понёсся Адонай,
как всадник, мглой обёрнутый, незримый, —
от волн морских — до туч небесных стай.
И шёл морозный град и угль горящий
от сердца Божьего сквозь мглистый плащ.
Был слышен Бог, громами говорящий.
Подобный сонму игл с сосновых чащ —
во взвитый скоп палёных вражьих тел
вонзился сноп калёных наших стрел.
Бог — молнии метал: блистали лентой
извилины пещерных тайных вод.
Стал зримым, раскалясь, скелет вселенной —
от гласа Божьего и выдоха Его.
Бог вызволил меня из вражьих толпищ,
как тонущего — из болотной толщи.
Сильней меня был ненавистник мой,
упорно шедший на меня войной.
Враги разбили лагерь близ пещеры,
где был я одинок, чтоб взять врасплох.
Но не учли, что Бог мне — свой, и щедрый
на тысячи подмог, что мною Бог
любим,
я — Им!
Бог вывел на простор меня, воздав мне
по чистоте намерений и рук.
Я — чист!, сверяя по привычке давней
со стуком Божья сердца — сердца стук.
Как требовал Господь — так я и делал.
Боясь греха — от смут я был далёк.
По праведности мыслей, слов и дела —
по справедливости воздал мне Бог.
Бог с милостивым — милостив, святого —
по святости его Он чтит с лихвой.
Но дерзкого — наказывает строго,
не жалуя строптивости лихой.
Тобою, Бог, спасается смиренность.
Тобой на место ставится надменность.
Твоим огнём горит светильник мой,
и — не охвачен я тревожной тьмой.
С Тобой — вотру в песок врага наскок.
Вал крепостной возьму с девизом «Бог!».
Бог — щит от зла. Лишь Бог. А нам осталось
лишь уповать на Божий долг и благость.
Кто, кроме Ягве..? С чьих сбегая дланей,
под ноги стелются дороги мне?
Кто голень мне скроил, подобно ланьей?,
стопу установил на крутизне?
Победы план открыв мне перед схваткой,
Кто мощью препоясывает стан мой?
В мгновенье медный лук врага разбит мной —
Ты обучил мой дух владенью битвой!
Твой правый локоть — моему опора.
Боюсь в бою — лишь Твоего укора.
Я следом шёл — а Ты мой ширил шаг:
вот — мной настигнут побежавший враг.
Пока не сокрушу я всех их, многих —
в своё убежище не возвращусь.
Бог! Ты вручил мне лук, копьё, пращу:
вот — падают враги ко мне под ноги.
Твоя любовь превознесла меня,
всех лютых недругов мне подчиня.
Ты обратил ко мне их лагерь тылом —
я разложу их войско по могилам.
Вопят — но нет спасителя: Всевышний
в ответ мятежным не отверзнет рот.
Вот — пали в прах.., как сор, вдоль улиц лишний,
смету их.., хоть они и мой народ…
Ты спас меня от казни — лютой самой:
своими быть убитым на войне, —:
нездешним людом признан царский сан мой..,
народ, мне незнакомый, служит мне…
Заискивают.., но предать готовы..!
Нет! — души их иссохнут от вины,
их кисти, голени — иструт оковы,
век доживут, красот не видя новых,
там, где и будут мной заточены.
Лгут чужаки!, лгут их чужие боги!,
жив дивный Бог спасенья моего!!!,
мстя за меня, открытый пикам бок их
мне подставляя в схватке боевой.
Ты спас меня от зла и от злодея —
царя рабов Твоих.., а был в беде я..!
Любовь Твою венчая славы нимбом,
слог «Эль» пою!, меж кем и где б я ни был.
Ты Своего помазанника, Бог,
побереги и дале, как берёг!
Потом… услышь меня!.. — с Тобой Давид
устами правнука заговорит…
Комментировать