Оглавление
Приключение с белыми медведями
Друзья мои торжественно отпраздновали моё благополучное возвращение в Лондон. От одного из них, капитана Фиппса, я узнал, что он отправляется в далёкое путешествие к Северному полюсу.
Я вызвался сопровождать его. Друг мой охотно принял моё предложение, и спустя некоторое время мы двинулись в путь.
Наше путешествие прошло вполне благополучно, и скоро мы были уже недалеко от полюса. Во время этого путешествия мой телескоп, о котором я вам уже рассказывал, принёс нам большую пользу.
Я никогда не выпускал его из рук, так как люблю всегда отдавать себе отчёт в том, что происходит вокруг меня.
Однажды я увидел в полумиле от нас на огромной ледяной глыбе двух белых медведей. Они стояли на задних лапах и, как мне показалось, дрались.
Захватив с собой своё ружьё, я спустился на лёд и направился к ледяной глыбе. Дорога, по которой мне пришлось идти, была очень опасна и трудна.
Приходилось взбираться на высокие ледяные горы, прыгать через страшные пропасти, пробираться по тонким, скользким и гладким, как зеркало, льдинам.
Наконец, мне удалось приблизиться к медведям.
Оказалось, что медведи не дрались, как мне показалось издали, а играли. Каждый из них был величиной не менее откормленного быка.
Шкура такого медведя ценится очень дорого, и я уже вычислял в уме, какую прибыль принесёт мне эта охота.
Я поднял ружьё и стал целиться, но в это мгновение я поскользнулся, упал и во время падения так сильно ударился о лёд головой, что лишился чувств.
Когда я очнулся, то почувствовал, что медведь навалился на меня всей своей тушей.
Не знаю, что сделало бы со мной страшное животное, если бы я не выхватил из кармана охотничий нож и не отрезал бы медведю три пальца на передней лапе. Медведь страшно заревел и выпустил меня.
Я воспользовался этим моментом, быстро схватил ружьё и, не дав животному опомниться, одним выстрелом уложил его.
Окровавленное животное заснуло вечным сном, но мой выстрел разбудил несколько тысяч его товарищей, спавших на льду, – и они с диким рёвом бросились на меня.
Меня ожидала верная гибель. Не скрою, что в эту минуту я несколько растерялся, но вдруг счастливая мысль осенила меня. Я бросился к убитому медведю, в одно мгновение снял с него шкуру и немедленно завернулся в неё.
В это время дикие звери с яростным рёвом приблизились ко мне, но вид мой сразу успокоил их, так как они приняли меня за своего товарища. Правда, я был несколько тоньше их, но так искусно подражал их движениям и их рёву, что хитрость моя вполне удалась. Теперь я стал обдумывать, как бы лучше воспользоваться доверием животных. Один военный врач рассказывал мне, что стоит только около затылка перерезать позвоночный хребет, как моментально наступает смерть. Теперь я вспомнил об этом.
Я приблизился к самому большому медведю и сильным ударом ножа рассёк ему хребет около затылка. Животное растянулось на льду, не издав ни одного звука.
Надо сознаться, что это было отважное дело. Если бы я промахнулся, медведь немедленно разорвал бы меня на куски. Но, к счастью, всё обошлось благополучно, и мне оставалось только тысячу раз повторить тот же удар. Медведи падали один за другим.
Когда я уложил последнего, я отправился на наш корабль, рассказал капитану о случившемся и попросил его отпустить со мной матросов, чтобы снять с убитых зверей шкуры и перенести на корабль окорока. Остальное мясо нам, к сожалению, пришлось оставить, так как наш корабль был перегружен, и мы должны были вернуться обратно в Англию, не достигнув Северного полюса.
Считаю своим долгом защитить капитана Фиппса от нападок за то, что он не добрался до полюса. Мы, несомненно, достигли бы намеченной цели, если бы из-за меня корабль не оказался перегружен медвежьими шкурами и окороками.
Как только мы прибыли обратно в Англию, я послал от имени капитана несколько окороков лорду-адмиралу, лорду-казначею, бургомистру, лондонскому магистрату и торговому союзу; остальные же окорока разделил между своими друзьями.
Все благодарили меня за ценный подарок; но между мной и капитаном Фиппсом словно чёрная кошка пробежала. Он завидовал моему успеху и старался умалить мою славу. Он уверял, например, что ему не нужно было бы облачаться в медвежью шкуру, чтобы обмануть медведей; они и так приняли бы его за своего товарища.
Не решаюсь спорить об этом с благородным пэром Англии. Может быть, он и прав.
Комментировать