Владимир Григорьевич Бенедиктов
Поэтическая судьба Владимира Григорьевича Бенедиктова (1807-1873) складывалась странно, отчасти парадоксально. Вначале, при выходе первой книги в 1835 году, поэт имел шумный успех, иные ценители ставили его даже выше Пушкина. Но затем имя Бенедиктова оказалось едва ли не навсегда связано с понятием (от этого имени и произведенным) — «бенедиктовщина», что означает: невысокий вкус, банальность, шаблонность поэтического мышления. «Развенчал» Бенедиктова Белинский — с его почти непогрешимым эстетическим чутьем. Конечно, художественный дар поэта не выделялся силою и оригинальностью, особенно в лирике любовной, да и в некоторых притязаниях на философское осмысление бытия. Однако в обращении к духовным темам поэтическая искренность Бенедиктова помогала ему, особенно в поздний период, превозмогать немощь таланта, рождала смелые образы, неизбитые идеи. А что это так — доказывает созвучность его стихов нашему времени.
К России
Не унывай! Все жребии земные
Изменчивы, — о дивная в землях!
Твоих врагов успехи временные
Пройдут, как дым, — исчезнут, яко прах,
Всё выноси, как древле выносила,
И сознавай, что в Божьей правде сила,
А не в слепом движении страстей;
Не в золоте, не в праздничных гремушках,
Не в штуцерах, не дальномётных пушках
И не в стенах могучих крепостей,
Да, тяжело… Но тяжелей бывало,
А вышла ты, как Божий день, из тьмы:
Терпела ты и в старину не мало
Различных бурь и всякой кутерьмы.
От юных дней знакомая с бедами,
И встарь ты шла колючими путями,
Грядущего зародыши тая,
И долгого терпения уроки
Внесла в свои таинственные строки
Суровая История твоя.
Остаётся лишь удивляться, как точно он угадал и отметил наши беды, нашу боль, наши проблемы. Из глубины времени обращая к нам жёсткий вопрос, поэт указывает каждому и собственную вину в собственных же бедах:
А мы так много в сердце носим
Вседневной лжи, лукавой тьмы —
И никогда себя не спросим:
О люди! христиане ль мы?
Творя условные обряды,
Мы вдруг, за несколько монет,
Ото всего отречься рады,
Зане в нас убежденья нет, —
И там, где правда просит дани
Во славу Божьего креста,
У нас язык прилип к гортани
И сжаты хитрые уста.
Поэт полностью бездарный и неоригинальный никогда не сумеет одолеть жёстких границ своего времени, а если и ответит сочувственно настроениям и потребностям душевным какого-то круга читателей, то ненадолго. Важно и то, что поэзия Бенедиктова в лучших, хоть и немногих образцах своих одухотворена искренней верою и исконно православным стремлением к смирению и покаянию — а это верный признак истинной духовности высших проявлений его поэтического мироосмысления. Поэт знает несомненно: только в уповании на Бога, в Его помощи, в Его милосердии обретается человеком опора всегда и всюду.
Над нами те ж, как древле, небеса, —
И так же льют нам благ своих потоки,
И в наши дни творятся чудеса,
И в наши дни являются пророки.
Бог не устал: Бог шествует вперёд:
Мир борется с враждебной силой змия;
Там — зрит слепой, там — мёртвый восстаёт;
Исайя жив и жив Иеремия.
Не истощил Господь Своих даров,
Не оскудел духовной благодатью:
Он всё творит, — и библия миров
Не замкнута последнею печатью.
Кто духом жив, в ком вера не мертва,
Кто сознаёт всю животворность Слова,
Тот всюду зрит наитье Божества
И слышит всё, что говорит Егова. —
И, разогнав кудесничества чад,
В природе он усмотрит святость чуда,
И не распнёт он Слово, как Пилат,
И не предаст он Слово, как Иуда, —
И брата он, как Каин, не убьёт;
Гонимого с радушной лаской примет,
Смирением надменных низведёт,
И слабого, и падшего подымет, —
Не унывай, о малодушный род!
Не падайте, о племена земные!
Комментировать