Письмо № 37.
Получив перечисленные в предыдущем письме книги, граф Толстой письмом от 8 июля благодарил о. Иосифа и вместе с тем высказал сожаление о замедлении выходом в свет французского перевода статьи «Суждение православного грека о способе соединения Церквей», а также предложил о. Васильеву перевести па французский язык брошюру «К русским римско-католикам». В настоящем письме № 37 прот. Васильев подробно отвечает на замечания графа Толстого, а также делает насколько интересных сообщении: о борьбе католического духовенства с правительством Франции, о проекте издания православного религиозного журнала на французском языке и о напечатанном на французском языке Евангелия в распределении зачал, принятых Православной Церковью.
«Сообразно приказанию Вашего С-ва, изложенному в письме Вашем от 8-го июля, имею честь изложить причины замедления появления в свет в французском переводе «Суждения Православного грека о книжице иезуита Гагарина». Препятствия касательно появления в свете упомянутой книги окончательно устранены и опасения рассеялись к концу великого поста. Конец четвертой и всю пятую неделю я провел в Ницце, куда был приглашен обществом русских путешественников; особенно я не мог отказать, возвращенной мной в 1857 году в православие, Елене Григорьевне Скарятиной, которая, осаждаемая явными и тайными действиями папистов, призывала меня для утверждения ее в православии и преподанный Св. Тайн. В Ницце я имел утешение исповедовать и приобщить к телу и крови Господней более семидесяти человек. Едва успел возвратиться в Париж, как настала Страстная седмица; время многотрудное и по долготе богослужения и по многочисленности говеющих. На этой неделе говело до трехсот пятидесяти человек, из коих выпало на мою долю исповедать двести восемьдесят человек. В Великую Среду и Пяток я должен был оставаться в церкви в продолжение десяти часов до совершенного изнеможения сил моих. Бог подкрепил меня до пятка Светлой недели, а в этот день я слег в постель от головной боли, прервавшей все мои занятия на пятнадцать дней. В начале мая занялся я печатанием перевода, которое пошло успешно. Когда была уже проверена корректура четвертого листа, Г. Лафит, о котором я уже имел честь писать Вашему С-ву, в разговорах с известным Пиципиосом, автором книги: «L’Eglise orientale», упомянул с колкостью, что скоро выйдет брошюра, в которой он, Пиципиос, описан верными, но не совсем светлыми красками. Хитрый грек дошел до источника дела и явился ко мне в типографию с угрозой подать жалобу на бесчестье. В самом деле, выражения автора о Пиципиосе слишком резки и могли привести переводчика к важным неприятностям. Нужно было убедить щекотливого со стороны чести писателя отражать литературное нападение пером, а не судом, успокоить типографщика, каковые переговоры, при других занятиях, замедлили дело двадцатью днями. Наконец, печатание обуреваемого перевода пошло беспрепятственно вперед и в день получения письма Вашего, 28 прошлого июля, тиснение было окончено[96]. Вместе с этим письмом препровождаю к Вашему С-ву пакет с десятью экземплярами, прося наставления Вашего, сколько экземпляров из тысячи напечатанных, отправить в С.-Петербург. Посольство не берет тяжелых посылок, поэтому я отправляю оные обыкновенным путем всех посылок. Замедление появления в свет упомянутой книги нисколько не повредит ее благому действию, как потому, что содержание оной важно и способно выдержать все случайные перемены обстоятельств, так и потому, что спорь писателей римских с православными получает теперь особую важность от современного политического положения главы Западной Церкви.
Сие последнее обстоятельство вызвало печатный суд одного из сынов Православной Церкви, разумею книжицу Сергия Петровича Сушкова[97] под заглавием: «Le pouvoir temporel des papes devant l’Evangile et les hommes»[98]. Составленный довольно наскоро в Париже, этот труд напечатан в Брюсселе. Уже тысячу экземпляров оного разошлось и читаются с сочувствием в Германии, Швейцарии и особенно в Италии. Во Франции эта книга не допущена; здешнее Министерство Внутренних Дел обещало дозволить свободный ввоз оной через три месяца. Так французское правительство находится в состоянии двоедумном. При всем желании произвести основные преобразования мирской власти Папы, оно не желает возбудить ненависть католиков, которых влияние на дела оказались сильнее, чем можно было воображать.
Настоящие события служат пробным камнем Римской церкви, яко да откроются от многих сердец помышления их. Думали, что папский католицизм слаб, замер во Франции, открывается, что он силен остановить такую сильную руку, какова рука Наполеона III. Думали, что папский католицизм изменился, сравнительно со средними веками, что мирская власть Папы найдет в нем немного приверженцев, открывается, что он остался неизменен ни в духе, ни в условиях своего бытия; временная власть Папы почитается всеми, и не без причины, необходимым условием существования католицизма. Во Франции собственно верования римско-католические весьма поколебленные, но привычки римско-католические остались. Этими то привычками сильно духовенство, этим-то привычкам уступает правительство, сознающее, что для жизни и силы Государства нужна вера, хотя бы она была искаженная. Близкое будущее покажет, какая перемена совершится в папстве. Нельзя ожидать, чтобы обновилась, яко орля юность его; но можно опасаться, что оно получит ограждение и утверждение благодаря вольному или невольному содействию римско-католических держав.
Сочинитель, прилагаемой при сем книжицы о временной власти Папы, собирает теперь материалы для составления полного и обстоятельного сочинения против его духовной власти. Есть надежда, что труд будет основателен и полезен и издастся на французском языке. Это будет уже шаг наступательный, свойственный Церкви Православной; ибо истина должна распространяться и рассеивать ложь, как свет разгоняет тьму. Кто обороняется, тот всегда слабее. Римские-католики поняли это, и вместо оборонительного положения, в котором они были до Флорентинского Собора, приняли наступательное.
Есть здесь мысль об издании на Западе Православного религиозного журнала, по две тетрадки в месяц, в духе силы и кротости; мысль эта уясняется, и если, при помощи Божией, приведется в исполнение, то голос истины непрерывно будет оглашать Запад.
Все это есть дело предварительное, начинательное, которое если запад имеет уши слышати, должно вести за собой другой ряд дел и средств, могущих назваться совершательными. В самом деле, в случае обращения в православие сынов Западной Церкви, они не нашли бы в Церкви Православной приюта и поддержания их веры и деятельности, за недостатком удобопонятного Богослужения и устроенного руководства. Естественно и благотворно, что сыны Церкви Православной, сохраняя единство веры, вместе с тем, находят в своем богослужении отличие национальностей. Но желательно было бы иметь, так сказать, запасной внешний способ единства для пришельцев в Православную Церковь. Этим способом, может быть, столь всеобщий в Европе французский язык, служа первоначально к распространению истин Православия, а потом к Богослужению. С этой мыслью я содействовал к изданию на французском языке Евангелия с завалами, определенными Православной Церковью и с месяцесловом. Издание сделано на счет одной благотворительной соотечественницы, с которой вместе мы переписали, перечитали и по силам исправили французский перевод, следуя главным образом переводу иезуита Бугура (Dominique Bouhours), одобренному двадцатью тремя французскими Епископами, но иногда исправляя оный заимствованием из других переводов, как то: Саси, Женуда, Мартена и Остервальда. Пусть Запад видит в этом Евангелии мудрость Церкви Православной в распределении зачал по Воскресным дням, праздникам и частным случаям. Не осмеливаюсь делать при сем моего суждения о том, было ли бы полезно появление этого издания в России, и вполне доверяюсь суду и распоряжению по сему Вашего С-ва. При сем прилагаю на усмотрение Ваше два экземпляра упомянутой книги.
Вместе с сим посылаю, по приказанию Вашему, пятнадцать экземпляров книжицы: «К русским римско-католикам», которая в непродолжительном времени будет издана на французском языке.
Париж, 4/16 августа 1859 г.»
[96] К сожалению, допущены типографией несколько не важных опечаток. Примеч. И.Васильева.
[97] Сушков, Сергей Петрович. Род. в 1816 г.; по окончании курса Михайловского артил. училища, служил на Кавказе. В 1857 г. — переселился в Париж, принимал участие в «L'Union Chrétiennе». В 1862 г. поступил на службу по духовному ведомству. Ск. в 1893 г.
[98] Временная власть пап перед Евангелием и народом.
Комментировать