Письмо № 35.
Сменивший республику 1848 года монархический образ правления привлек на свою сторону духовенство, которое всеми способами прославляло Наполеона III. Со своей стороны и Наполеон очень много заботился об улучшении быта духовенства и о предоставлении ему всевозможной свободы.
Ободренное этим покровительством, духовенство возмечтало о совершенной независимости от государства, но Наполеон тотчас же самыми крутыми мерами пресек эту попытку, чем вызвал неудовольствие духовенства.
Вот это-то столкновение Наполеона с духовенством и разбирает подробно о. Иосиф в настоящем письме к гр. А. Толстому.
Долгом считаю сообщить Вашему С-ву о совершающемся перевороте в отношениях между правительством и римско-католическим духовенством во Франции.
При водворении Империи во Франции Латинское духовенство жарко приняло сторону сего образа правления. Трудно сказать решительно: руководили, ли его действиями страх, направляющий всегда к стороне сильнейшего, или расчет, находящий большую выгоду в благосклонности одного постоянного правителя, нежели многих кратковременных. Как бы то ни было, только грамоты епископов, проповеди замечательнейших витий, за исключением республиканца Лякордера, колонны религиозных журналов под предводительством «L’Univers» — все восхваляло Императора и клялось в верности его престолу. В расчет на благодарность и благосклонность Императора клир не ошибся. Наполеон III расширил свободу наставления юношества, столь благоприятную католицизму, прибавил жалованья Епископам и священникам, дал место кардиналам и некоторым Епископам в Сенате, терпеливо слушал проповеди в дворцовой церкви, устроил на величественный размер придворное духовенство, многократно делал попытки к сближению с Папой, с которым вступил даже в духовное родство, и многие другие оказал попечения. Но важнее не то, что сделал Монарх Франции для духовенства, а то, что он ему позволил: собирать соборы, делать частые поездки в Рим, восстановлять монастыри и давать простор деятельности монашеским орденам. Ободренное сими успехами, латинское духовенство возмечтало о совершенной независимости и даже о владычестве, — этой постоянной мечте служителей Западной Церкви. На сем поприще зашли далее прочих Епископ Памиерскій (de Pamiers), открыто выражавший свои легитимистические мнения, и Епископ Муленский (de Moulins), распоряжавшийся в своей епархии в противность гражданским законам. Настояв пред Папой об удалении первого и обуздав декретом Государственного Совета последнего, Наполеон III показал, что есть предел, за который он не позволит переходить. Это обстоятельство было началом охлаждения отношений между Императором и клиром. Недавние действия и намерения здешнего Правителя довели это охлаждение до точки замерзания. Не дружественные отношения Наполеона III к Австрии и опасные его планы насчет временной власти Римского Первосвященника взволновали Французское духовенство, которое чтит Рим по вере и столько же привязано к Австрии —единственной опоре Рима. Известный Людовик Вельо, в свое путешествие в Рим вдохновившийся духом вражды против своего Монарха, довольно ясно высказывает свои новые чувства в «L’Univers». В разговорах же его суждения доходят до дерзости. Так, недавно встретившись со своим добрым знакомым генералом Копстом, адъютантом Императора, на вопрос — что нового? Вельо отвечал: «rien n’est nouveau que ce qui est oublié. Preuve — j’ai aujourd’hui vu le fiacre qui a emporté en 1848 Louis-Philippe, et chose plus étonnant, ce véhicule est réparé et netoyé!»[92].
Епископы со своей стороны, не скрывают своего удаления от Императора. Один из них, прибыв из Бретани, на вопрос Императора о состоянии умов в этой провинции отвечал: «Le peuple pense comme ses guides spirituels»[93]. Грубый прием Принца Наполеона, сделанный Епископу Мартиники, который должен был поспешно удалиться по причине непристойного ответа на свою просьбу, увеличил раздражение Епископства. Иезуиты, как всегда, составляют передовой отряд, с забвением даже свойственной им осторожности: «L’Empereur est contre Rome et contre l’Autriche, сказалъ мнѣ одинъ изъ нихъ, par conséquent contre nous. Nous ne pouvons donc pas être pour lui, et privé de notre appui il ne se soutiendra pas une année seulement»[94]. Кроме упомянутых причин удаления духовенства от правительства, есть еще одна, характеризующая и положение дел, и дух Папского клира. По основательному, или ошибочному суду (этого я не берусь решить) духовенство видит ослабление Империи во мнении народа, предвидит опасность для правительства в запутанности обстоятельств. Одно уже десятилетнее существование настоящего образа правления заставляет бояться за его прочность. Так мало французы, наученные опытом, верят постоянству. Между тем здешнее духовенство связало слишком тесно свою судьбу с правительством. Желая уклониться, на всякий случай, от опасных последствий этого союза, о чем еще так недавно писал аббат Мишон, духовенство расходится с правительством. Таким образом, вот в кратких словах силлогизм здешних пастырей душ: «Император не дает нам полной воли, нападает на наше гнездо Рим и Австрию, а притом сам он, кажется, не довольно тверд на троне: забудем его благодеяния и наши обещания, отдалимся от этого опасного союзника и поищем друзей в другом лагере». Другой вопрос: есть ли важная потеря для Империи в отложении духовенства и есть ли опасность в его противоборстве? Нет сомнения, что духовенство, несмотря на ослабление веры во Франции, имеет большую силу. Пятьдесят тысяч душ единодушных, образованных, полных ревности, не связанных житейскими попечениями, облеченных духовной властью, действующих на совесть людей, преимущественно же на матерей и детей, нельзя не согласиться, что это сильнейшая македонская фаланга! Если к сему присовокупить, что сие сословие не очень разборчиво в выборе средств, что оно вмещает в себе и сынов века и сынов света, то сила их окажется еще большею, особенно ко вреду. С другой стороны, и положение правительства во Франции весьма затруднительно. Будь оно в ладу с духовенством, — часть Франции укоряет его за союз с иезуитами. Удали от себя духовенство, — другая часть, вслед за пастырями, возопиет против правительства. Необходима большая мудрость, чтобы сочетать справедливость с мягкостью, уступки — с твердостью. На днях вышел декрет в духе свободы вероисповеданий, благоприятствующий протестантам. Не есть ли это ответ правительства на настоящее направление духовенства? Католики очень недовольны этой мерой, особенно потому, что она основывается на так называемых органических статьях (Lois organiques); ошиблись те, которые думали, что эти статьи Наполеона I погребены безвозвратно. Время покажет, пойдет ли начатое противоборство далее, или умирится силой убеждения, расчетом выгод и влиянием обстоятельств.
Париж, 18/30 марта 1859 г.»
[92] Ничего не ново как то, что забыто! Доказательство — я видел сегодня карету, которая увозила в 1848 году Луи-Филиппа и что всего удивительнее — эта колымага была починена и вычищена.
[93] Народ думает, как его духовные руководители.
[94] Император против Рима и против Австрии, следовательно, против нас. Мы не можем быть за него, и, лишенный нашей поддержки, он не продержится и одного года.
Комментировать