Письмо № 20.
Воспользовавшись государственным переворотом 1848 года, католическое духовенство Франции старалось усилить свое влияние в государстве. Одно из средств для достижения сей цели — было воспитание и образование юношества. Делом этим занимались иезуиты, которые учреждали во всех городах гимназии (collèges), составили катехизис применительно к вкусам публики и пр. Описывая подробно действия католического духовенства, о. Иосиф указывает в этом письме на расположение к церкви правительства и в особенности президента Людовика Наполеона. Церковная политика Франции того времени сводилась к тому, что всевозможными уступками, делаемыми Церкви, или обеспечить себе ее поддержку в светских делах, или к тому, чтобы ее обезвредить.
Особенный интерес настоящего письма представляет сообщение о. Иосифа о статье в журнале «L’Univers», в коей говорится об обратном переход в католичество Митрополита Иосифа (Семашко). Сенсационное измышление это вызвало одного француза (графа Пельпора) на составление опровержения, которое «L’Univers» не хотел напечатать. Другой, не менее интересный факт, сообщаемый здесь о. Иосифом — это появление брошюры аббата Мишона: «La solution nouvelle de la question des Lieux saints», в коей автор решает спор о святых местах в пользу православія. Несколько слов о графе Пельпора, занимавшемся духовно-православною литературою и печатавшего о ней благоприятные отзывы заканчивают это двадцатое письмо.
Вместе с важным переворотом политическим во Франции совершается переворот нравственно-религиозный. Сей последний не может иметь быстроты первого, и до сих пор более выражается в надеждах, направлении и некоторых начатках. Пастыри церкви Римско-католической во Франции надеются воскресить и усилить Веру и Церковь двумя способами: а) свободой в воспитании юношества и b) содействием настоящего правительства. Духовенство почти беспрепятственно допущено до воспитания юношества; надзор со стороны Государства ограничивается одной внешностью (чистота, здоровье воспитанников), и то остается без исполнения. Университет или правительственное учебное сословие день за днем теряет свою силу и влияние. Главными деятелями в воспитании юношества не суть священники приходские, подавленные обязанностями своей службы, а корпорации религиозные; из них же особенно выдается орден Иезуитов. Члены сего ордена уже учредили многие гимназии (colleges) в разных городах франции, между прочим, одну в Париже (rue de Vaugirard), в которой исправляет должность инспектора (préfet d’études) отступник от православия, бывший князь Гагарин[50]. Пока одно дворянство вверяет своих детей иезуитам, другие же классы напитаны прежним недоверием к ордену Лойолы. Другая церковная корпорация, деятельно участвующая в воспитании юношества, есть братья Христианского учения (Frères de la doctrine chrétienne). Члены сего общества, признанного правительством, находятся в распоряжении Епископов и комитета свободного просвещения (comité d’enseignement libre), в котором заседают замечательные лица духовные, например, Дюпанлу Епископ Орлеанский, и светские, каковы: графы Моле и Монталамберт. По новой программе народного просвещения, дано влияние Епископам и на все казенные и университетские школы; законоучители, пользовавшиеся прежде независимостью в назначении и преподавании, теперь подчинены надзору местных Епископов. Архиепископ Парижский поручил этот надзор одному из своих викариев, аббату Darboy.
Для успешнейшего преподавания Закона Божия в Парижской епархии составлен предстоятелем оной и дан в общее употребление катехизис, которым заменяется предшествующий катехизис и исключаются все другие.
Замечательно по сему случаю пастырское послание Архиепископа. — Высказав сначала, как редко и осторожно надобно прибегать к составлению новых катехизисов, автор как бы оправдывает свое дело всеобщим голосом и требованием лучшего, сравнительно с прежним, руководства к наставлению в истинах веры. Затем он объясняет способ составления катехизиса следующими словами: «Nous en avons poursuivi l’exécution (du catéchisme) pendant deux ans, avec une sollicitude constante. Des théologiens consommés, des curés pleins de zèle, des catéchistes expérimentés ont successivement élaboré l’oeuvre que nous vous présentons. Enfin dans ces derniers temps plusieurs de nos vénérables collègues de la province de Paris ont bien voulu examiner avec nous et corriger ce catéchisme»[51]. Нельзя не сознаться, что дело было совершено мудрым образом. В катехизисе есть разные стороны: догматическая, литературная и педагогическая, необходимо удовлетворение всем сим сторонам, иначе или взойдут погрешности и неточности в учении, или трудность и невозможность в его учении.
Ревнуя о чистоте воспитания христианского юношества, партия ультракатолическая впала в крайность, внушая изгнать греческих и латинских классиков из системы образования. «L’Univers», поддерживаемый некоторыми прелатами (во главе их стоит кардинал Реймский Gousset) и учеными в роде аббата Гома (Gauine), был главным представителем этой мысли не новой, ибо она была предметом долгих споров в Англии назад тому 300 лет. Этот журнал проклинал классиков, пророчил, в случае не изгнания их, всеобщий упадок веры и нравственности, не щадил никого в своих жарких упреках, и за то сам подвергся строгому обличению большинства епископов. «L’Univers» принужден молчать; а все-таки нельзя не видеть некоторой благодетельности отсюда о классиках: теперь уже заботятся о лучшем выборе и большей осторожности в составлении хрестоматии и, что еще важнее, дают место Святым Отцам и духовным писателям. Нет худа без добра!
Правительство Французское хорошо расположено в пользу Церкви римско-католической; доказательством тому, — кроме уступленных прав в воспитании юношества, избрания шести прелатов в Сенаторы, призвания молитв Церкви во всех важных гражданских случаях, — могут служить слова и дела президента в его последнее путешествие по Франции. По примеру Православных Венценосцев Людовик Наполеон по приезде в какой-нибудь город, прежде всего, посещал Соборную Церковь, благодарил духовенство за молитвы, столь спасительные для него; удовлетворял нуждам церквей щедрыми подаяниями; словом, везде показывался человеком верующим, склонным содействовать процветанию церкви. По крайней мере, духовенство так поняло его поступки и слова. Епископы в приветственных речах превозносили и благодарили президента за восстановление Папы, за покровительство Церкви. Один из них не устыдился назвать Людовика Наполеона Св. Равноапостольным Царем Константином! Люди осторожные не вполне доверяют искренности и прочности новых дружеских отношений Людовика Наполеона и духовенства; с той и другой стороны видно желание употребить себя взаимно, как средство. Президент помнит, что духовенство не только благословляло его дядю, но и проклинало; а епископы не забывают, что Император Наполеон не всегда почтительно обращался с Папой.
Вражда ревностного Римско-католического журнала «L’Univers» против Православной Церкви известна. Он не упускает случаев выставить мнимые недостатки нашей Церкви; так, например, разногласие церкви Российской с Греческою о действительности крещения через обливание он постарался выставить делом чрезвычайной важности, предполагая в этом начало разделения, раскола. При недостатке же поводов невыгодно говорить о нашей Св. Церкви, «L’Univers» вводит в заблуждение Французов фактами, злонамеренно вымышленными. В прошлом сентябре месяце (13 числа) он напечатал будто бы из Польши полученные известия о Волынском митрополите Иосифе. Неизвестный корреспондент этого журнала уверяет, что архипастырь Виленский раскаялся в своем обращении к православию, написал окружное послание к своей пастве, убеждая возвратиться к соединению с римско-католической Церковью, и будто бы правительство Русское, опасаясь важных последствии сего дела, объявило преосвященного Иосифа сумасшедшим. Один француз, крепко приверженный к Православию, граф де Лафит де Пельпор написал опровержение на эту клевету; но «L’Univers» не хотел напечатать этого письма. Я предполагаю, что эта небывалая новость сообщена униатским священником Терлецким. Замыслы этого человека велики, но безуспешны; приход его не умножается, а уменьшается. Недавно Господь помог мне исторгнуть из рук Терлецкого одного грека, совращенного нуждой и обманом. Я воссоединил его (по Греческому служебнику) к Православию в нашей посольской церкви. Подписку этого грека Папаниколаидеса я отправил к преосвященнейшему Никанору[52]. Терлецкий составил теперь общество для совращения православных, и представлялся по сему случаю Президенту Республики, прося его утверждения и покровительства, и был удостоен благосклонного приема. Я говорил об этом нашему министру Николаю Дмитриевичу Киселеву[53]. Он сказал мне, что Президент сделал это не по убеждению, а только для сближения с духовенством. Честь имею приложить при сем печатный статут общества[54].
Зная Терлецкого, я уверен, что он делает все это для поддержания и содержания себя в Париже. Впрочем, ничтожное в начале, может быть важным впоследствии; пребывание Терлецкого в Париже причиняет мне не малую скорбь и заботы.
Благодарение Богу! есть и явление светлое в пользу Православия. Это аббат Мишон (l’abbé Michon), каноник Ангулемский и Бордосский. Он долгое время не безуспешно говорил проповеди в Бордо; а в 1850 и 51 годах он путешествовал по Востоку в качестве спутника де Сольси (de Saulsy), члена института.
Аббату Мишону случилось быть в Иерусалиме в интересное время решения вопроса о святых местах; французский священник, разобрав беспристрастно дело на месте, решил его в пользу православных. Его брошюрка «La solution nouvelle de la question des Lieux saints»[55] произвела видимое впечатление на читающих. «L’Univers» провозгласил автора схизматиком, даже патриарх Иерусалимский Латинский (Joseph Valegra) написал против Мишона обличительное послание. На все упреки обвиняемый отвечал основательно, но насколько неумеренно. Беспристрастный аббат издает теперь религиозный журнал «La presse Religieusе». Главной задачей сего журнала редактор поставляет умеренность в отношении к разным Церквам и единение с ними в вере и любви. Мирные рассуждения и Вселенский Собор — вот средства, представляемые Г. Мишином к вожделенному соединению Церквей. Вскоре после начала своего предприятия учредитель журнала впал в большие затруднения финансовые, и откровенно обратился ко мне за помощью (я знаком с ним с июня месяца); я доложил об этом нашему министру Николаю Дмитриевичу Киселеву, который охотно выдал мне требуемую сумму (150 франков). Честь имею приложить при сем все номера de «La presse Religieuse»; особенно указываю Вашему вниманию: № 1 — 1-го мая, №2 — 22-го мая, № 5 — 29 мая, № 8 — 19 июня, № 9 —26 июня, № 10 — 3 июля, № 12 — 17 июля, № 14 — 31 июля, № 18 — 28 августа (письмо Патриарха Иерусалимского), № 19 — 4 сентября (письмо графа Пельпора), № 21 — 18 сентября (письмо графа Пельпора) (все 1852 г.)[56].
Теперь журнал Мишона начинает приобретать сотрудников и подписчиков. Еще нет основания думать, что аббат журналист обратится в Православие; уже много того, что мы имеем в нем не врага, а в его журнале можем поместить иногда верные сведения о Святой Церкви Восточной. Я надеюсь, что, по отпечатании введения в Богословие Преосвященнаго Макария, можно будет поместить там отчет об этом замечательном труде. Пока напечатано только четыре листа. Дело подвигается медленно по причине значительных поправок в этом неудачном переводе. К новому году вся книга явится в западный свет.
В поправке перевода много трудится со мной граф де Лафит де Пельпор. Считаю моею обязанностью сообщить Вашему П-ву нечто об этом лице. Граф Пельпор — сын пленного маркиза Пельпора, который не хотел возвратиться во Францию. Несмотря на то, что он был исповедания латинского и женат на протестантке, он крестил двух сыновей своихъ Евгения и Иосифа в православии. Старший сын его проходит должность учителя французского языка в Орловском кадетском корпусе, а младший Иосиф Пельпор служил во Франции в Драгунском полку. Будучи кандидатом на офицерский чин, он, по случившимся неприятностям, вышел в отставку и живет теперь в Париже. Сначала он занимался переводами некоторых сочинений Пушкина, но не нашел журнала для помещения их, а сам не имеет средств отпечатать отдельно. В журнале «Conslitutionel» напечатали его письмо в опровержение нелепых слухов о смерти Гоголя. Теперь Г. Пельпор занимается преимущественно духовной православной литературой. Вы встретите его письма в указанных мной номерах «La presse Religieuse». Там же в фельетонах он думает поместить очерк истории Русской Церкви, по источникам моей библиотеки. Перо этого писатели очень живо и бойко, и по его ревности к православию, может быть полезно Церкви и России.
Несколько дней тому назад явилась в свет книга графа Монталамбера под заглавием: «Les intérêts du Catholicisme au dix-neuvième siecle»[57]. Сочинение религиозно-политическое, в котором сочинитель не изменяет себе, как жаркий католик и неумеренный либерал.
Отец диакон[58] берет на себя сделать подробный отчет об этом сочинении и представить Вашему П-ву.
По пашей Церкви и клиру все обстоит благополучно. Ожидаю приказаний Вашего П-ва, чтобы начать постройку церкви или иконостаса. Русских в Париже опять много. Начались уроки, в которых помогает мне о. диакон.
О. Василий Полисадов отправился в Швейцарию дней на двадцать для погребения умершего сына Г-жи Рюминой. Она живет в Лозанне.
Париж, 12, rue de Berry, 18 октября 1852 г.»
[50] Кн. Иван Сергеевич Гагарин. После короткой дипломатической службы он в 1813 г. оставил Россию, перешел в католичество и поступил в орден иезуитов. Ск. в 1882 г.
[51] Мы продолжали составление (катехизиса) в течение двух лет с постоянной заботливостью. Совершенные богословы, священники полные усердия, опытные катехизаторы последовательно переработали произведение, которое мы вам преподносим. Наконец в последнее время многие из наших уважаемых коллег Парижской провинции хотели проверить и исправить вместе с нами этот катехизис.
[52] Никанор (Клементьевский), в 1820 г. еписк. Ревельский; 1831 г. — Калужский; 1831 г. — Минский; 1840 г. — Волынский; 1814 г. — архиепископ Варшавский; 1848 г. ноября 4 — Новгородский; того же года ноября 20 — митр. Новгородский и С.-Петербургский. Ск. 1854 г.
[53] Посланник в Париже.
[54] В деле не оказалось.
[55] Новое решение вопроса о святых местах.
[56] См. дело Канцелярии обер-прокурора № 37475.
[57] Польза католичества в XIX веке.
[58] Афанасий Константинович Петров. В 1831 г. окончил курс в СПб. Дух. Акад.; 10 сент. того же года определен дьяк. к Парижской церкви.
Комментировать