Александр Грибоедов
Грибоедов Александр Сергеевич (1795–1829) – поэт, драматург, дипломат. Первым его биографом был А.С. Пушкин. Через четыре месяца после трагедии в Тегеране он направлялся в действующую армию на Кавказе и Персии, описав в «Путешествии в Арзрум»: «Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, поднимались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу. «Откуда вы?» – спросил я их. «Из Тегерана». – «Что вы везете?» – «Грибоеда». Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис». Тогда же Пушкин набросал штрихи к биографии Грибоедова, с горестью отметив в заключение: «Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок! Написать его биографию было бы делом его друзей; но замечательные люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны».
В марте 1819 года, назначенный секретарем при русском поверенном в Персии, Грибоедов прибывает в Тегеран, Персию, оказавшись на несколько лет, по его словам, «в дипломатическом монастыре». С этого времени начинается не только дипломатический, но и самый плодотворный творческий период его жизни в Персии и на Кавказе, куда Грибоедову удавалось вырываться из тегеранского монастыря. Так было с декабря 1821 по май 1822 года, когда он находился по дипломатической части при штабе «правителя Кавказа» А.П. Ермолова. К этому времени относится запись в дневнике В.К. Кюхельбекера, прибывшего в штаб Ермолова почти одновременно с Грибоедовым и сообщавшего в письме к матери: «Я встретил здесь своего милого петербургского знакомого Грибоедова. Он был около двух лет секретарем посольства в Персии; сломал себе руку и будет жить теперь в Тифлисе до своего полного выздоровления. Он очень талантливый поэт, и его творения в подлинном чистом персидском тоне доставляют мне безконечное наслаждение». Пройдет немного времени, и в дневнике Кюхельбекера появится первое упоминание о комедии «Горе от ума»: «Грибоедов писал «Горе от ума» почти при мне, по крайней мере мне первому читал каждое отдельное явление непосредственно после того, как оно было написано». Но и Кюхельбекер тоже читал Грибоедову свои стихи. «А я – и в ссылке, и в темнице // Глагол Господень возвещу», – писал он в «Пророчестве». Вслед за ссылкой на Кавказ последует темница – двадцать лет самых страшных тюремных казематов России, в которых он будет продолжать вещать глагол Господен. По имеющимся свидетельствам современников, на Кавказе он изучает Священное Писание вместе с Грибоедовым, создавшим свое переложение 151 псалма Давида. Е.П. Соковникова вспоминала, как зимой 1823 года Грибоедов учил ее «понимать высокопоэтические достоинства псалмов Давида, заставляя переводить некоторые из них». Отправляя своего «Давида» сестре, он напишет на автографе: «Дорогая Мария, я провел мучительную ночь. Будьте добры отправить этот продукт моей безсонницы Кюхельбекеру». В это время Кюхельбекер уже вернулся в Москву, начав с января 1824 года издавать вместе с Владимиром Одоевским журнал «Мнемозина», первый же номер которого открывался его стихотворением по мотивам 90 псалма «К Богу» и «Давидом» Грибоедова.
Давид
Не славен в братии измлада,
Юнейший у отца я был,
Пастух родительского стада;
И се! внезапно Богу сил
Орган мои создали руки,
Псалтырь устроили персты.
О! кто до горней высоты
Ко Господу воскрилит звуки?..
Услышал Сам Господь-Творец,
Шлет Ангела, и светлозрачный
С высот летит на долы злачны,
Взял от родительских овец,
Елеем благости небесной
Меня помазал. Что ж сии
Велики братия мои!
Кичливы крепостью телесной!
Но в них Дух Божий, Бога сил,
Господень дух не препочил!
Иноплеменнику не с ними,
Далече страх я отженя,
Во сретенье исшел: меня
Он проклял идолми своими;
Но я мечом на них взыграл,
Сразил его и обезглавил,
И стыд Отечества отъял,
Сынов Израиля прославил!
1823
Комментировать