Иван Аксаков
Аксаков Иван Сергеевич (1823–1886) – поэт, публицист, общественный деятель, издатель. Сын автора «Семейной хроники» С.Т. Аксакова, брат одного из идеологов славянофильства К.С. Аксакова, муж дочери Ф.И. Тютчева А.Ф. Аксаковой. Известность Ивану Аксакову как поэту принесла поэма «Бродяга» (1846–1850), ставшая предтечей некрасовской народной эпопеи «Кому на Руси жить хорошо». Современники отмечали как сюжетное сходство двух поэмстранствий по Руси, так и ритмическое – преобладание трехстопного ямба с дактилическими окончаниями. На Аксакова возлагали большие надежды. В основном сбывшиеся, но не в сфере поэзии. Закончив в 1842 году Училище правоведения, он успешно продвигался по службе, но в письме к родным признался: «Закабалить на 25 лет службы, чтоб на 26-й проснуться, все равно, что заложить на время душу черту, – плохое дело для души». В двадцать восемь лет он подает в отставку, уже будучи автором «Бродяги», отрывки из которой впервые увидели свет в третьем номере «Московского Сборника» (1852). В этом же номере он выступил с заметкой «Несколько слов о Гоголе» и программным стихотворением «Могучим юности призывам…», а на титульном листе значилось его имя как редактора. Вскоре после выхода он напишет: «Сборник имеет успех громадный, а шум – и того больше. Все поражены его честной физиономией и считают это дерзостью, ибо честные физиономии в наше время непозволительны». За что и поплатился. Четвертый номер был запрещен, а его, как редактора, лишили права редактировать какие-либо издания. Так, в тридцать лет он оказался вообще не у дел – вне службы и вне, как он выражался, «общественной Деятельности в литературе». Этот запрет был снят лишь в царствование Александра II. Возобновляя издательскую деятельность, он напишет: «Неужели еще не пришла пора быть искренним и правдивым? Неужели еще мы не избавились от печальной необходимости лгать или безмолвствовать? Когда же, Боже мой, можно будет, согласно с требованием совести, не хитрить, не выдумывать иносказательных оборотов, а говорить свое мнение прямо и просто, во всеуслышание?..» В 60-е годы он стал редактором-издателем и основным автором газеты «День», обретя себя в публицистике. Вершиной его общественной и публицистической деятельности стала поддержка национально-освободительного движения славянских народов. Во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов он руководил сбором средств, покупкой и доставкой оружия, даже выдвигался на болгарский престол, его именем в знак благодарности назвали одну из центральных улиц в Софии.
Публицистическое наследие Ивана Аксакова составило семь объемистых томов: историко-литературное – наиболее полная биография Ф.И. Тютчева по семейным архивам; эпистолярное – три тома писем; поэтическое наследие (по объему) гораздо скромнее – один сборник, вышедший в 1886 году. Посмертно. Поэзия так и не стала для него основным призванием.
«Свеж и неиссякаем был бы источник поэзии во мне: бил бы он постоянным ключом», – признавался он. Но все это нисколько не умаляет значения Ивана Аксакова как одного из ярких поэтических имен 40–50-х годов XIX века.
Подтверждение тому – романсы, созданные на его стихи А.А. Алябьевым, А.А. Гурилевым, М.А. Балакиревым и другими композиторами. Большой популярностью пользовалась детская хоровая песня «Всенощная» (на музыку Н.А. Соколова) из поэмы «Бродяга».
Из поэмы «Бродяга»
В Холмах, селе большом,
Есть церковь новая;
Воздвигла Божий дом
Сума торговая;
И службы Божие
Богато справлены,
Икон подножия
Свечьми уставлены.
И стар и млад войдет –
Сперва помолится,
Поклон земной кладет,
Кругом поклонится;
И стройно клирное
Поется пение,
И дьякон мирное
Твердит глашение:
О благодарственном
Труде молящихся,
О граде царственном,
О всех трудящихся,
О тех, кому в удел
Страданье задано…
А в церкви дым висел,
Густой от ладана,
И заходящими
Лучами сильными
И вкось блестящими
Столбами пыльными –
От солнца – Божий храм
Горит и светится;
Стоит Алешка там
И также светится
Довольством, радостью,
Здоровьем в добрый час,
Удачей, младостью
И тем, что в первый раз
На кружку вынул он
Из сумки кожаной
И слышал медный звон
Копейки вложенной,
В труде добытой им…
В окно ж открытое
Несется синий дым
И пенье слитное…
Звенят ко всенощной,
К молитве благостной…
Приди ты, немощный,
Приди ты, радостный!..
В Хохлове также звон;
В нем также храм стоит;
Бедней убранством он,
Поменьше свеч горит;
Но дружно клирное
Поется пение,
И дьякон мирное
Твердит глашение:
О благодарственном
Труде молящихся,
О граде царственном,
О всех трудящихся,
И тех, кому в удел
Страданье задано…
А в церкви дым висел,
Густой от ладана,
Волнами синих туч
Все лица скрадывал,
И солнца слабый луч
Едва проглядывал
В стемневший Божий храм
Сквозь рощи близкие…
Стоит Парашка там:
Поклоны низкие
Перед иконами
Кладет не по разу,
Вслед за поклонами
И свечку к образу
Усердно вправила:
Ему в спасение,
Ему во здравие,
На возвращение
Домой бродячего…
О ком же молишь так?
Худа ты для чего?
Что очи красны так?
Ты, верно, плакала
Иль ночь работала?..
Взгрустнув, поплакала,
Но не работала!..
1847–1850
Комментировать