Оглавление
Тяжёлый мешок
Бенбехир, кади[1] города Церы, повстречался на дороге с одной вдовой, которая гнала перед собой осла и плакала.
— О чём ты плачешь, бедная женщина? — спросил кади.
— Да, правда, я бедная женщина! — отвечала вдова. — Этот осёл, пустой мешок да эта одежда, которая прикрывает мою наготу, —- вот всё, что осталось мне от моего имущества; всё остальное у меня отнял калиф.
— А в чём заключалось твоё остальное имущество?
— У меня был маленький хутор; он достался мне в наследство. Этот хутор был нам с мужем особенно дорог: здесь мы родились и выросли, здесь полюбили друг друга. Мы мирно жили здесь и неустанно трудились. Мой муж на смертном одре просил меня позаботиться о том, чтобы наше маленькое именьице, наследие наших отцов, досталось нашему сыну и не попало в чужие руки. Наш сын служит в войске калифа, и, может быть, в настоящую минуту он проливает кровь за своего господина, который обобрал его мать.
— А почему калиф отнял у тебя твоё имение? — спросил кади.
— Он хочет выстроить себе там дворец. «Милосердный Боже!— подумал кади. — У него столько дворцов и замков, и из одной прихоти — построить себе лишний дворец, он выгоняет бедную женщину из её владенья!»
— Сколько же заплатил тебе калиф за твой хутор? — спросил Бенбехир.
— Заплатил? Он мне ничего не заплатил, — отвечала вдова. — Калиф предложил мне сначала за него немного денег, но я отказалась продать дорогое моему сердцу именье, и тогда калиф отнял его у меня силой.
— Ты рассказала ему о твоём тяжёлом положении?
— Я бросилась перед ним на колени, — отвечала вдова, — обливала слезами его ноги, просила, умоляла его… Я высказала ему всё, что только могли подсказать мне горе и отчаянье…
— И твои просьбы не тронули его? —спросил Бенбехир с участием.
— Он жестоко и сурово оттолкнул меня, — отвечала она, плача.
Бенбехир поднял глаза к небу.
— Отец Небесный! — сказал он, вздохнув, — Калиф, царь наш, заступающий Твоё место на земле, отталкивает от себя тех, кто требует от него только справедливости, а Ты относишься долготерпеливо и милосердно к самым несправедливым поступкам людей. Женщина! — обратился Бенбехир к вдове: — Дай мне ненадолго твоего осла и твой мешок и следуй за мной в отдалении. Я имею некоторое влияние у калифа. Где он теперь?
— Он там, — отвечала вдова, — на той земле, которую я раньше называла своей… Но на что тебе осёл?
— Не беспокойся ни о чём и следуй за мной! Бенбехир взял осла и отправился с ним на хутор вдовы. Калиф встретил его очень ласково.
— Я так давно не видал тебя, Бенбехир, — сказал ему калиф, — как это случилось, что мы встретились с тобой здесь?
— Повелитель! — отвечал Бенбехир. — Я только что говорил с одной бедной женщиной, она…
— Я догадываюсь, о чём ты хочешь сказать, — прервал его строго калиф, — и не желаю ничего слышать об этом! Женщина должна быть наказана за своё упрямство! Разве я не властен над жизнью и имуществом моих подданных?
— Твоя власть на земле беспредельна! — отвечал кади. — И бедная женщина не требует обратно своего прежнего имущества, она умоляет тебя позволить ей взять себе кое-что на память об её хуторе. Если ты дозволишь, я исполню её желание и наполню этот мешок её родной землёй.
— Это я могу разрешить ей, — воскликнул калиф смеясь, — пусть берёт хоть десять мешков! Бенбехир, в скором времени ты не узнаешь этого места. Здесь будет выстроен великолепный дворец, вон там я устрою водопад — он очень оживит эту местность, дальше будет возвышаться высокая башня, с которой можно будет видеть далеко все окрестности.
— Вот как! — проговорил Бенбехир, который в это время наполнял мешок землёй.
— Я сейчас закончу мою работу, только позволь мне попросить тебя об одном одолжении: помоги мне, пожалуйста, взвалить этот мешок на осла.
— Ты с ума сошёл! — воскликнул калиф. — Этот мешок слишком тяжёл для меня!
— Слишком тяжёл? — произнёс Бенбехир. — Этот мешок с землей кажется тебе слишком тяжёлым? О, государь! как же ты не думаешь о том дне, когда ты предстанешь пред нашим общим Судией, подавленный тяжестью не только этого мешка с землёй, но и всей этой земли с дворцами и башнями, которые ты собираешься на ней выстроить, со всеми слезами несчастных, которыми она полита? Теперь ты неограниченный властитель — одним мановением руки ты можешь сократить жизнь человеку. Но придёт день, когда и ты будешь стоять наравне с твоими рабами.
Калиф долго молчал, потом распорядился возвратить вдове её наследственный хутор и прирезать к нему ещё кусок хорошей земли из его владений.
Комментировать