О новых веяниях
В наше время существует два типа скептиков, которые часто путают между собой. Есть люди, которые ворчат, потому что неимущие получают образование, и есть люди, которые ворчат, потому что неимущие не получают образования. Все споры, связанные с образованием, отождествляются с отрицанием образования, с его абстрактным неприятием: с чем-то, что доступно лишь немногим избранным. Противники образования, с моей точки зрения, люди мало приятные и весьма недалекие. Было время, когда они негодовали от того, что кто-то хотел научить бедных детей играть на пианино. Я никогда не мог взять в толк, почему их можно учить букве «ф» по букварю, но нельзя учить звуку «фа» на рояле. Впрочем, не составляет труда разобраться, какой из двух случаев приносит больше практической пользы. Предположим, что в результате обучения игре на рояле ребенок часами колотил бы одним пальцем по одной и той же клавише, не имея ни малейшего представления не только о мелодии, но и о том, что за одной нотой должна следовать другая. Нам бы жаловаться не на то, что он научился играть, а на то, что он не научился играть. Нам бы помнить, что хотя рояль — сам по себе искусный и мелодичный инструмент, но без музыканта даже он является чем-то вроде белого слона, с которым его роднит наличие великолепной слоновой кости. Практическая польза от подобной игры сродни практической пользе от умения читать по слогам букварь. Букварь придуман не затем, чтобы учить людей читать по слогам, а затем, чтобы научиться читать и даже писать. В одном слове не больше толку, чем в одной ноте, — нам нужно, чтобы люди научились складывать слова в предложение, как ноты складываются в мелодию. Более того, нам нужно, чтобы люди в конечном счете научились складывать между собой предложения, и не так, как того требует учебник, а так, как того требует серьезный обмен мнениями. Раз человек учится играть в свое удовольствие, почему бы ему не учиться думать в свое удовольствие?
Какой же должна быть наша культура, если в человеческом обиходе избитые фразы преобладают над ходом мысли?! Большинство из нас отлично знает, что определенная тема предполагает использование определенных выражений, однако нам не приходит в голову поразмыслить о том, насколько эти заученные выражения применимы для какой-нибудь другой темы. Так, существуют избитые доводы, направленные против «роялей для народа», и не менее избитые доводы, отстаивающие «рояли для народа». Однако не часто встретишь человека, который бы задался мыслью: а не распространяется ли тезис «рояли для народа» на «скрипки для народа» и есть ли принципиальная разница между роялем, волынкой и гитарой? Задаться вопросом, на чем основывается тот или иной тезис, задуматься, к чему он ведет, поразмыслить над тем, применим ли он к другим случаям, — все это никогда не приходит в голову многим из тех, кто пользуется репутацией заядлых и искусных спорщиков. Все дело в том, что в определенной дискуссии они пользуются заданным набором слов, совершенно не вдаваясь в их смысл. Они оперируют формулами вроде тех, какие приводились в старых справочниках, предназначенных для членов дискуссионных клубов: «Самоуправление Ирландии: сто тезисов за и против».
Вот, например, фраза, которую я услышал на днях от весьма достойной и умной особы и которую нам всем приходилось по сто раз слышать от сотни достойных и умных особ. Одна молодая мать заметила мне: «Не хочу навязывать своему ребенку религиозные убеждения. Когда вырастет, сам разберется». Это типичный пример расхожей аргументации, которая часто приводится, но никогда на деле не подтверждается. Хочет мать того или нет, она всегда навязывает ребенку свои взгляды. С тем же успехом она могла бы сказать: «Когда вырастет, сам выберет себе своих друзей, а потому не стану водить его к родственникам». Взрослые не могут избежать ответственности воздействия на своих детей, даже если они берут на себя тяжкую ответственность не воздействовать на них вовсе. Мать может воспитывать ребенка, не навязывая ему религиозных взглядов, но в любом случае она навяжет ему домашнее окружение. Не занимаясь религиозным воспитанием ребенка, она уже тем самым воспитывает его. Мать может воспитать ребенка в полном одиночестве, на необитаемом острове посреди огромного озера, дабы избавить его от семейных предрассудков и от пагубного влияния общества. Но при этом мать выбирает остров, озеро и одиночество, отчего ее ответственность за воспитание своего ребенка ничуть не меньше, чем если бы она избрала для него секту меннонитов или теологию мормонов[214]. Всякому, кто возьмет на себя труд вникнуть в суть дела, станет совершенно ясно, что воспитание детей всецело зависит от отношения к ним взрослых, а не от отношения взрослых к проблемам воспитания. К сожалению, люди, затвердившие подобные доводы, не желают вникать в суть дела. Их фразеология никоим образом не подкрепляется философией. Они слышали, что такие доводы приводятся, когда речь идет о воспитании, но применить их по собственному разумению они не в состоянии. Им никогда не придет в голову изъять десяток заученных слов из привычного контекста и попытаться рассмотреть их в другом контексте. Они слышали, что есть люди, которые не желают навязывать детям свои религиозные убеждения. Однако с тем же успехом могут найтись люди, которые не пожелают навязать детям свои культурные ценности. Если ребенок, став взрослым изберет для себя иную веру, то он с тем же основанием может избрать иную культуру. Его может несказанно раздражать, что его воспитывали в духе учения Сведенборга; он может сокрушаться, что его не воспитали убежденным сандеманийцем[215]. Однако, если на то пошло, он может пожалеть и о том, что его воспитали английским джентльменом, а не свирепым пустынником-арабом. Рассматривая карту мира от Китая до Перу (при наличия, разумеется, недюжинных географических познаний), он может позавидовать величию конфуцианского кодекса[216] или всплакнуть над останками некогда великой цивилизации ацтеков. Но кто-то же должен был воспитать его кем-то — воспитать его никем было бы не под силу даже самым безответственным родителям.
Я мог бы привести еще множество затверженных фраз, которые все цитируют и никто не понимает. В результате подобной аргументации, к примеру, происходит невероятная путаница в спорах о красоте и величии человеческого тела. Всякий скажет вам, не вдаваясь в подробности, что человеческое тело прекрасно, хотя этот аргумент может привести к выводам, которые вам же покажутся сущим бредом. На самом же деле, о чем свидетельствуют философия и теология, человеческое тело тут совершенно ни при чем — речь идет о душе, а никак не о теле. Впрочем, в данном случае я имею в виду не столько правильный ответ, сколько отсутствие всякого ответа. Все дело в том, что мы задаемся вопросом, на который сами же не готовы ответить, даже на основании собственных доводов. Многие воспринимают проблему в приложении к какому-нибудь никчемному спору о французском романе или об американском балете, совершенно не пытаясь взглянуть на нее со стороны. Они только и делают, что голословно и заученно повторяют спорные выводы, возникшие в мелких и непринципиальных спорах. К мыслительному процессу подобные рассуждения имеют такое же отношение, как нестройный звук рояля, по одним и тем же клавишам которого колотят что есть силы, к виртуозному фортепьянному исполнению в стиле Падеревского. Разумеется, не всем дано играть так, как играет Падеревский, или думать так, как думал Платон, но мы, безусловно, приблизились бы к этим недосягаемым образцам, если бы нашли в себе силы освободиться от языковых пут, навязанных нам периодическими изданиями и краснобаями из дискуссионных клубов, и заговорили бы наконец на своем собственном языке, отвечая за то, что говорим.
[214] Меннониты — протестантская секта, близкая к баптистам. Основана в XVI в. Мормоны — религиозная секта, основанная в XIX в. в США. Ее учение зиждется на так называемой «Книге Мормона».
[215] Сандеманийцы — небольшая шотландская протестантская секта последователей Роберта Сандемана (1718—1771).
[216] Конфуцианский кодекс — учение, основанное на философии Конфуция. Было официальной идеологией в Китае до 1911 г.
Комментировать