Оглавление
XII. Избранные письма Императрицы Александры Феодоровны и ее дочери, великой княжны Марии Николаевны
Наименее известная из всех сестер, Великая княжна Мария Николаевна, в истории Семьи была затенена большой общественной деятельностью двух своих старших сестер и загадочной личностью младшей сестры, Великой княжны Анастасии Николаевны. Софи Буксгевден, фрейлина Императрицы и подруга всех четырех девушек, вспоминает:
“Мария Николаевна, подобно Ольге Николаевне, была живой, с такою же, как у сестры, улыбкой, овалом лица, цветом глаз и волос, но все у нее было более яркое, а ее глаза — “Мариины блюдца“, как говорили ее кузины, были изумительны, глубокого темно-синего цвета… Мария Николаевна, одна из всех сестер, обладала талантом рисования, наброски ее были весьма хороши. “Машка,“ — как звали ее сестры, — была в полном подчинении у младшей, Анастасии Николаевны, “постреленка”, как звала ее мать”.[20]
Сидней Гиббс добавляет, что Великая княжна Мария Николаевна в 18 лет (в 1917 г.) “была плотной и очень сильной, легко могла меня поднять. Приятной внешности, после болезни (корь) очень сильно похудела. Она рисовала карандашом и красками и неплохо играла на пианино, но хуже, чем Ольга или Татьяна. Мария была простая, любила детей, немножко склонна была к лени; возможно, из нее бы получилась прекрасная жена и мать”.[21] Таким образом, из нескольких фрагментов мы можем сложить портрет простой и скромной молодой девушки, с художественными наклонностями, безусловно, с твердыми убеждениями и развитым материнским чувством. Интересно отметить, что в последнюю ужасную поездку в Екатеринбург, когда детей временно оставили в Тобольске, потому что Алексей Николаевич был слишком болен, чтобы ехать, Николай Александрович и Александра Феодоровна взяли с собой именно Марию Николаевну, с тем чтобы она помогала Матери.
Следующие отрывки из переписки между Императрицей Александрой Феодоровной и Великой княжной Марией Николаевной немного проясняют образ этой наименее известной из всех сестер. Ее нежность и душевность просматриваются во всем богатстве сердечном молодой девушки, и до самого конца, видно, как растет ее вера, видна ее любовь к Богу.
[В 1903 году Марии было четыре года. Следующую записку написала, возможно, одна из ее старших сестер с тем, чтобы она ее скопировала.]
Без даты, 1903 год.
Моя дорогая Мама,
Я тебя целую. Когда ты приедешь? Здоров ли Папа? Целую дядю Мишу. Как ты спала?
Мария
30 декабря 1907 года.
Моя дорогая малышка,
Я надеюсь, что ты сама сможешь прочитать это письмо, хотя оно написано по-английски. Большое тебе спасибо за твое милое письмо.
Я рада, что вам всем намного лучше. Бог даст, я скоро вас всех снова увижу. У меня в спальне во время обеда будет много гостей — Папа, Ольга и Анастасия. Правда, настоящий прием? Головная боль у меня совсем прошла, но чувствуется еще усталость. Я сейчас должна почитать Библию и молитвы, так как не хожу в церковь. Я надеюсь, что ты и Татьяна тоже так сделаете.
Нежно целую мою милую малышку, твоя любящая старушка
Мама
Да благословит тебя Бог.
Без даты, 1909 год.
Милая Мама,
Крепко тебя целую. Мы придем завтра к тебе с твоим братом. Думаю, что совсем ненадолго… Мне ужасно жаль, что ты не с нами, но надеюсь, это скоро пройдет.
Скажи Евгению Сергеевичу (доктору Государыни — Боткину — ред.), чтобы он тебя совсем вылечил. Желаю тебе счастливого дня.
Твоя любящая дочь,
Мария
4 февраля 1910 года.
Милая маленькая Мария,
Твое письмецо меня очень тронуло. Конечно, ты можешь повесить колечко на образ. Я сохраню его для тебя, а потом мы сможем обдумать, как и когда это сделать. Спи спокойно. Да благословит тебя Бог. Старайся всегда больше всего любить Его и быть хорошей терпеливой маленькой девочкой и старайся всегда быть послушной.
Очень нежно тебя целую,
Твоя Мама †
7 марта 1910 года.
Дорогая Мария,
С любовью благодарю тебя за несколько твоих милых писем. Наш Друг пришел на очень короткое время. Старайся всегда быть хорошей и послушной маленькой девочкой, тогда все будут любить тебя. У меня с Анастасией нет никаких секретов, я не люблю секреты. Да благословит тебя Бог.
Много поцелуев от твоей,
Мамы †
11 марта 1910 года.
Моя дорогая Машенька,
Твое письмо меня очень опечалило. Милое дитя, ты должна пообещать мне никогда впредь не думать, что тебя никто не любит. Как в твою голову пришла такая необычная мысль? Быстро прогони ее оттуда. Мы все очень нежно любим тебя, и только, когда ты чересчур расшалишься, раскапризничаешься и не слушаешься, тебя бранят, но бранить не значит не любить. Наоборот, это делают для того, чтобы ты могла исправить свои недостатки и стать лучше!
Ты обычно держишься в стороне от других, думаешь, что ты им мешаешь, и остаешься одна с Триной вместо того, чтобы быть с ними. Они воображают, что ты не хочешь с ними быть. Сейчас ты становишься большой девочкой — и тебе лучше следовало бы быть больше с ними.
Ну, не думай больше об этом и помни, что ты точно так же нам дорога, как и остальные четверо, и что мы любим тебя всем сердцем.
Да благословит тебя Бог, дорогое дитя. Нежно тебя целую.
Очень тебя любящая,
старая Мама †
14 марта 1910 года.
Дорогая Машенька,
Много раз тебя благодарю за твою прелестную открытку. Я надеюсь, что сегодня тебе разрешат спускаться вниз. Сейчас я не буду подниматься наверх, а пойду в церковь — да, сегодня придти не могла. Приду позднее.
Нежно целую и благословляю.
Твоя старушка Мама †
15 марта 1910 года.
Дорогая Мария,
Я надеюсь, что ночь у тебя пройдет спокойно, без болей — знать, что ты так страдаешь, для меня очень тяжело. Я хорошо знаю, как это ужасно, когда болят уши. Утром постараюсь подняться к тебе.
Благословляю и целую.
Твоя старушка Мама †
Хочешь какие-нибудь наши головоломки?
15 февраля 1911 года.
С любовью целую, дорогая Мария, за твое милое письмо. Да, я тоже очень опечалена тем, что наш любимый Друг сейчас уезжает. Но пока он в отъезде, нужно стараться жить так, как он нам этого желает. Тогда мы будем чувствовать, что он с нами в молитвах и мыслях. Спи хорошо.
1000 поцелуев от твоей старой Мамы †
На следующей неделе я возьму тебя в церковь.
Ошибки в твоем письме:
ofoul – awful
ofoon – often
too diner – to dinner
awey – away
sech – such
taem – time
I wood – I would
no – know
wat – what
angele – angel
we – wee
suit – sweet
rite – write
Communion
25 февраля 1911 года.
Мария, дорогая,
Не забудь перед исповедью и Причастием почитать книгу, которую тебе дал Батюшка. Аня и я делаем то же самое.
Благословение от твоей старушки Мамы †
Без даты [возможно, весна 1912 года].
Дорогая Мама,
Я надеюсь, ты не забыла, что на Пасху в России принято “троекратно лобызаться”. Анастасия целует тебя и Папу. Я тоже вас всех целую.
Ваша любящая,
Казанка
[Отец и Сестры иногда называли Марию “Казанкой”, так как она была почетной покровительницей Казанского полка.]
5 апреля 1912 года, Ливадия.
Мария, дитя мое,
Ну, не будь слишком дикой, обязательно слушайся старших сестер и не простужайся. Я надеюсь, что ты отлично проведешь время на яхте. Спи спокойно.
Благословение от твоей старушки Мамы †
18 июля 1912 года.
С любовью благодарю тебя, дорогая Мария, за твою записку. Сердце у меня в порядке. Я надеюсь, твой животик больше болеть не будет, мой болел и еще болит, не знаю от чего, возможно, от вишен. Прекрасно светит солнце после того, как всю ночь лил дождь… Когда будешь писать, поцелуй тетю Ольгу.
Благословляю,
целую, твоя старушка Мама †
Без даты, 1913 год.
Моя дорогая-дорогая Мама,
Ты не представляешь, как мне жаль, что ты плохо себя чувствуешь. Так ужасно видеть, как ты страдаешь. Я не могу понять, как ты можешь [так] терпеть. Анастасия целует тебя и грустит, что ты не можешь спуститься, и желает тебе доброй ночи.
[к записке есть добавления от Анастасии или Алексея]
(Драгоценнейшая мадам, я боюсь идти домой (в спальню — ред.) в темноте, поэтому сижу в туалетной комнате, ковыряю в темноте палец на ноге).
Я надеюсь, ты скоро поправишься. Ложись спать и будь спокойна. Доброй ночи, хороших снов. Да благословит тебя Бог.
Твоя Мария
1 октября 1914 года.
Моя дорогая Мария,
Ты прочитаешь это, когда мы уедем — очень печально оставлять вас, троих малышей, и я буду постоянно о вас думать. Ты в этой группе старшая и поэтому должна хорошо присматривать за младшими — я никогда не оставляла Бэби на двое суток.
Ходи в госпиталь… и в Большой Дворец навещать раненых. Показывала ли ты Грудно твой госпиталь? Сделай это, дорогая, доставь ей удовольствие. Загляни к Соне, когда будешь свободна. Пошли телеграмму… Когда вы утром встанете, напиши, как у вас, троих, дела, и вечером — о том, как вы провели день. В воскресенье, с утра пораньше — в церковь.
Не унывай, дорогая, мы скоро вернемся. Хорошенько делай уроки. Ты можешь пойти на всенощную, а если стесняешься, будь в моей маленькой (молельне — ред.)[22], и в воскресенье тоже.
Да благословит, защитит и хранит тебя Бог. Не веди себя слишком шумно. Я тебя нежно целую, дорогое дитя, и остаюсь твоя вечно любящая
старая, Мама †
Напиши тете Ольге, вечером в город должен ехать человек.
[Одна из молодых фрейлин Государыни, 23-летняя Соня Орбелиани серьезно заболела. Она была сиротой, и Александра Феодоровна ухаживала за ней, как за собственной дочерью, проводя с нею каждый час, свободный от дворцовых обязанностей. Она поместила Соню во Дворце рядом с комнатами дочерей. У Сони была медленно прогрессирующая болезнь позвоночника, и в течение 9 лет Императрица ежедневно навещала ее; она сидела ночами у постели Сони при сильных приступах боли, и когда девушка снова могла сесть в кресло-коляску, ее привлекали к активному участию в жизни Семьи и Двора. Александра Феодоровна не хотела, чтобы Соня чувствовала себя просто обузой, требующей августейшего внимания. Пишет Софи Буксгевден:
“Огромное влияние имела на нее Императрица; несчастной девушке, которая знала, что ее ждет, именно она привила чувство христианского смирения, и та не только терпеливо переносила болезнь, но была бодра духом и проявляла горячий интерес к жизни“.
В 1915 году Соня умерла, и Александра Феодоровна пишет Государю:
“Вот и еще одно верное сердце ушло в страну неведомую! Я рада, что здесь для нее все кончилось, потому что в дальнейшем ей суждены были тяжкие страдания. Да упокоит Господь ее душу с миром и да благословит ее за великую любовь ко мне во все эти долгие годы. Никогда это дитя не жаловалось на здоровье — даже парализованная, она до конца умела радоваться жизни. Что за великая тайна — жизнь.
Вот все ждут рождения маленького существа, а вот уже ждут расставания души с телом. Что-то великое во всем этом, и чувствуешь, как малы и ничтожны мы, смертные, и как велик наш Отец Небесный. Трудно выразить на бумаге все мысли и чувства, я ощущаю себя как человек, который весь вверил себя лишь попечению Божию, ожидая от него счастья души своей; охватывает благоговейный страх и чувство святости момента — такое тайное можно постичь только т а м“.]
1 декабря 1914 года.
Моя любимая Мама,
Я так рада за тебя, рада, что ты скоро увидишь дорогого Папу. Я или Анастасия будем читать молитвы с Бэби. Я надеюсь, что ты будешь спать хорошо и совсем поправишься… Надеюсь, что в церкви увижу кого-нибудь интересного, но боюсь, что этого не будет, так как мы будем стоять в маленькой (молельне — ред.).
Нежно целую тебя и сестер. Любящая
Мария †
1 декабря 1914 года.
Мария, моя дорогая,
Хотя я очень рада, что скоро увижу дорогого Папу, все же я чувствую себя несчастной от того, что со мной нет трех моих сокровищ. Да благословит тебя Бог — пусть все у тебя будет хорошо, не ссорься ни с кем. Возьми с собой в госпиталь мадемуазель Лизи… пригласи ее на обед. Пригласи как-нибудь Настеньку, ей так одиноко. Ежедневно телеграфируй.
1000 поцелуев от твоей Мамы †
3 декабря 1914 года, Москва.
Дорогая Мария,
Пожалуйста, раздай всем офицерам в Большом Дворце (во время Первой Мировой войны Государыня превратила Екатерининский Дворец в военный госпиталь — ред.) эти образа от меня. Разверни их… Если будет слишком много, то остаток отдай мне обратно. Потом, я посылаю хлеб; освященную просфору и неосвященную — они должны это разогреть и съесть. Я также посылаю образа для наших раненых офицеров, но я не знаю, сколько их у нас лежит, и некоторые не православные. Лишние передай офицерам в вашем госпитале. Надеялась, что ты принесешь мне письмо.
Да благословит и да хранит тебя Бог.
1000 поцелуев от твоей старушки Мамы †,
которая очень по тебе скучает
25 декабря 1914 года.
Мама, моя дорогая,
Желаю тебе счастливого Рождества и надеюсь, что Бог пошлет тебе силы снова ходить в госпиталь. Спи спокойно.
Твоя любящая дочь, Мария †
Я тебя люблю и нежно целую.
Без даты, весна 1915 года.
Моя дорогая Мама!
Ты говорила мне, что хотела бы пойти причаститься Святых Христовых Таин — знаешь, я тоже хотела пойти в начале поста.
Надеюсь, у тебя будет хорошая поездка.
Много раз целую тебя и Папу. Анастасия тоже вас целует. Как бы мне хотелось пойти на исповедь 14-го. Да благословит вас Бог.
Твоя Мария †
Без даты, 1915 год.
Дорогая Мама,
Я ужасно тебе благодарна за то, что ты так часто приглашаешь меня к обеду… Мама, дорогая, ты не представляешь, какое прекрасное чувство я испытывала, когда причастилась. Прежде я никогда такого не испытывала.
Я целую тебя 1000000 раз. Да пребудет с тобой Бог, мой ангел, Мама.
Твоя маленькая Мария
Пожалуйста, напиши мне письмецо.
Без даты, 1915 год.
Моя дорогая Мама,
Желаю тебе доброй ночи.
Знаешь, это очень странно, но когда я вышла из комнаты Алексея после молитвы, у меня было такое чувство, как будто я пришла с исповеди… такое приятное небесное ощущение.
Нежно целую тебя и Аню.
Твоя любящая,
Мария
Да благословит тебя Бог.
Спи спокойно.
Комментировать