Отец Георгий, к нам обратилась Анна, женщина, которая серьезно болеет, ограничена в движении и не имеет возможности написать сама.
Будучи парализованной, она продолжает себя обслуживать сама. Но очень страдает из-за равнодушия и даже жестокости своих дочерей. Да, говорит она, я четко знаю, что неправильно их воспитала - всю жизнь проработала, чтобы их обеспечить, была груба с ними, сейчас достаю их. И теперь они мне отплачивают той же монетой.
Очень часто плачу, говорит женщина, осознавая, что исправить ничего не могу, т.к. что сделано, говорит она, то сделано. Она пытается со взрослыми дочерьми наладить отношения, но увы. Можно ли и каким образом смягчить их сердца? - спрашивает Анна.
Она понимает, что неправильно жила, отдаваясь работе и развлечениям, не уделяя внимания детям, что завидует и желает зла всем, кто здоровее ее и счастливее. Более того, скорбит еще и от того, что не знает, как справиться со своим характером, со своей завистью, ненавистью к людям, которые здоровы, злостью и унынием. Говорит об этом искренне, каясь. Помощи просит.
Будучи парализованной, она продолжает себя обслуживать сама. Но очень страдает из-за равнодушия и даже жестокости своих дочерей. Да, говорит она, я четко знаю, что неправильно их воспитала - всю жизнь проработала, чтобы их обеспечить, была груба с ними, сейчас достаю их. И теперь они мне отплачивают той же монетой.
Очень часто плачу, говорит женщина, осознавая, что исправить ничего не могу, т.к. что сделано, говорит она, то сделано. Она пытается со взрослыми дочерьми наладить отношения, но увы. Можно ли и каким образом смягчить их сердца? - спрашивает Анна.
Она понимает, что неправильно жила, отдаваясь работе и развлечениям, не уделяя внимания детям, что завидует и желает зла всем, кто здоровее ее и счастливее. Более того, скорбит еще и от того, что не знает, как справиться со своим характером, со своей завистью, ненавистью к людям, которые здоровы, злостью и унынием. Говорит об этом искренне, каясь. Помощи просит.