Стефан был старшим из сыновей прпп. Кирилла и Марии Радонежских. Когда Стефану исполнилось семь лет, его отдали вместе с младшими братьями – Варфоломеем и Петром – обучаться грамоте. Стефан успешно осваивал преподаваемое учение. Между 1333–1340 гг. в Радонеже он женился на благочестивой девице, у них родилось двое детей – старший, Климент, и младший, Иоанн. Но вскоре молодая супруга Стефана скончалась, и Стефан, решив принять монашеский постриг, удалился в Покровский Хотьков монастырь, где с великим усердием упражнялся в посте и молитве.
После похорон родителей Варфоломей упросил Стефана отправиться вместе на поиски пустынного места для уединенной молитвы. Такое место братья нашли в чаще леса на горе Маковец. Горячо помолившись и призвав благословение Божие, они устроили хижину для ночлега, келию, а рядом с ней поставили небольшую церковь. Когда пришло время освящения храма, Варфоломей спросил совета у Стефана: «Ты мой старший брат не только по крови, но и по духу. Мне надо слушаться тебя как отца. Усердно молю тебя ответить, во имя какого святого нам следует освятить церковь». Стефан сказал: «Ты сам знаешь ответ на свой вопрос. Родители много раз говорили, что Господь избрал тебя еще в материнской утробе и послал знамение до рождения твоего, когда ты трижды прокричал во время Литургии. Священники и старцы ясно истолковали это знамение, говоря: "Ребенок сей будет учеником Святой Троицы". Посему тебе подобает освятить эту церковь во имя Святой Троицы». Варфоломей, глубоко вздохнув, ответил: «Правильно ты сказал. Того же и я хотел. А спрашивал я тебя ради смирения». По благословению митр. Феогноста на гору Маковец прибыли священники, которые привезли с собой антиминс, мощи святых мучеников и все остальное, что необходимо для освящения храма. Церковь была освящена во имя Святой Троицы.
Некоторое время Стефан проживал с братом на Маковце, но постепенно суровая, исполненная лишений жизнь пустынника начала его тяготить. Оставив брата, он ушел в Москву. Как писал Епифаний Премудрый, «хотя одно чрево произвело их на свет, но имели они разные наклонности... один пожелал жить так, другой иначе; один решил подвизаться в городском монастыре, другой же пустыню сделал подобной городу».
В Москве Стефан стал монахом Богоявленского монастыря, которому покровительствовали семьи вел. князя и тысяцкого Протасия, земляка боярина Кирилла. В этой обители Стефан вел суровую, постническую жизнь, усердно трудился, преуспевал в добродетели. Здесь же около 1319 г. принял постриг будущий митр. Алексий (Бяконт). Вместе они жили общей духовной жизнью. Во время богослужений, стоя рядом, Стефан, Алексий и чудный старец Геронтий пели на клиросе. Алексий стал покровителем Стефана как старший по возрасту.
Узнав о достоинствах Стефана, владимирский, московский и новгородский вел. кн. Симеон Иванович Гордый приблизил его ко двору и избрал своим духовным отцом. Вслед за князем многие бояре также стали духовными чадами преподобного. Среди них были и сыновья умершего тысяцкого Протасия – новый московский тысяцкий Василий Протасьевич и его младший брат Федор Воронец.
Положение Стефана стало тяжелым после того, как в 1353 г. во время эпидемии чумы умерли его духовный сын вел. кн. Симеон и митр. Феогност. Новым правителем Москвы стал бывший звенигородский удельный кн. Иоанн II Иоаннович Красный. Он решил уменьшить влияние бояр Протасьевичей (Вельяминовых).
Стефан решил вернуться на Маковец. Трудно сказать с определенностью, по какой причине он оставил жительство в Богоявленском монастыре и переселился в Троицкую обитель. Можно лишь предположить, что им руководило стремление к более строгой монашеской жизни, нежели та, какую он вел в Москве.
Взяв с собой двенадцатилетнего сына Иоанна, он пришел в Троицкий монастырь к прп. Сергию, ставшему к этому времени настоятелем. Стефан попросил младшего брата постричь сына в иноки. Сергий выполнил просьбу брата и постриг Иоанна в монашество с именем Феодор. Позднее он стал основателем Симонова монастыря в Москве.
С прибытием Стефана в Троицкий монастырь в обители возникли нестроения. Стефан претендовал на то, чтобы его почитали больше, чем Сергия. Одним из камней преткновения стал вопрос о монастырском уставе. Старший брат придерживался древней традиции особножительства; младший, наоборот, выступал за переход к общежитию. Получив в январе-феврале 1377 г. от послов Константинопольского Патриарха грамоту и дары, прп. Сергий начал энергично преобразовывать обитель в общежительную. Из-за этого среди части монахов возникло недовольство.
Однажды на вечернем богослужении Стефан с гневом воскликнул: «Кто здесь игумен? Не я ли первым основал эту обитель?» Желая избежать распри, смиренный и кроткий Сергий ничего не сказал брату. После окончания службы он, никем не замеченный, тихо ушел из обители.
Спустя некоторое время братия Троицкой обители просила прп. Сергия о возвращении. Прп. Стефан удалился в один из московских монастырей. Позднее он некоторое время пребывал в Троицкой обители. «Ясно, что он раскаялся в своей минутной вспышке и примирился с своим святым братом-игуменом», – утверждает архиеп. Никон (Рождественский).
Точное время кончины прп. Стефана неизвестно. Принимая во внимание, что Епифаний Премудрый стал собирать сведения о преподобном Сергии еще в 1393–1394 гг., можно предполагать, что Стефан умер позже брата. Очевидно, что прп. Стефан преставился в середине или во 2-й половине 90-х гг. XIV в.
Источник: stsl.ru
