Борис Полянский, будущий архимандрит Герман, родился в г. Тирасполе в 1901 году в семье священника-миссионера. До закрытия Зосимовой пустыни он несколько раз приходил в обитель, однако увлекся обновленчеством и лишь в 1924 году под влиянием архиепископа Варфоломея (Ремова) принес покаяние в увлечении обновленческими идеями. В том же году он пришел в Высоко-Петровский монастырь и начал обучение в существовавшей при нем тайной Духовной академии. 17 марта 1926 года в Высоко-Петровском монастыре Борис принял монашеский постриг с именем Герман в память о духовном отце владыки Варфоломея – Зосимовском старце Германе (Гомзине).
Трогательны слова владыки Варфоломея по пострижении монаха Германа: «Брат! Божественная Путеводительница привела тебя в свою Зосимовскую обитель. Ты пришел туда и там от суеты мира, от лжи так называемой культурности потянулся к старцам, к их простоте честной и правдивой. Ты почуял, что всех их, а с ними и меня грешного, объединяет один дух батюшки отца Германа, нашего общего старца. Тебе не пришлось непосредственно учиться у него, но ты почувствовал эту великую силу, в тишине совершавшуюся, почувствовал ее во всей незаметности, во всей ее глубокой скрытости от взоров людских... И вот теперь тебе наречено его имя и, конечно, это — на пользу тебе. Как сам батюшка никогда не возносился, как его обыкновением было всегда себя осуждать, окаявать, так это пусть будет и твоим обыкновением. Не рассеивайся. Обычно мы смотрим по сторонам, за другими, и от этого нам некогда следить за собою. Видим грехи других, а своего-то не замечаем, так как, конечно, нельзя делать того и другого вместе. Внимай поэтому себе (Втор.15:9), всяким хранением храни, блюди свое сердце, этот источник жизни, это средоточие ее (Притч.4:23). Понимай, как это понимал и до сих пор сонм подвижников, как понимал это и приснопамятный батюшка, — что монах есть понуждение естества всегдашнее…»
Уже через месяц епископ Варфоломей рукоположил его во иеромонаха, а в 1932 году – в архимандрита. Став во главе одной из Петровских общин, он был очень внимателен к своим многочисленным духовным чадам, в основном, из числа молодежи.
Отец Герман был ближайшим и преданнейшим духовным сыном и помощником владыки Варфоломея. По воспоминаниям монахини Игнатии, «он часто во время службы подходил по делам к владыке и подолгу задерживался около его кресла. Он был высокого роста, ходил медленно, с раскачкой (из-за больных ног), постоянно держа ту или иную книгу под мышкой; вероятно, он помогал владыке в делах Академии, – нам, чадам других старцев, не было ничего известно об этом делании владыки». В 1932 году отец Герман защитил магистерскую диссертацию, отзыв на которую составлен священномучеником митрополитом Анатолием (Грисюком), в прошлом ректором Казанской духовной академии. Отзыв рукописный, очень подробный (занимает больше трех страниц формата А3). Заканчивается он так: «Ученая сторона диссертации довольно высока для нашего времени. Литература привлечена достаточно обширная. Автор изучил греческий язык и почти везде безошибочно переводит подлинный текст взятого церковного писателя. Он делает ряд экскурсов в литургику, в биографические тонкости. По всем этим данным и принимая во внимание условия для богословско-научных работ в нынешнее время, считаю автора... заслуживающим поощрения».
Когда община Высоко-Петровского монастыря покинула стены родной обители и перебралась в храм преподобного Сергия на Большой Дмитровке, отец Герман, по благословению владыки Варфоломея, одновременно стал часто служить также и в церкви свт. Николая в Соломенной Сторожке, где служил также и будущий свяшенномученик Василий Надеждин, и в церкви свт. Митрофания Воронежского в Петровском парке.
В январе 1933 года он был арестован по «Делу членов кружка христианской молодежи», которым руководил после смерти отца Василия Надеждина и ареста игумена Митрофана (Тихонова) с 1930 г. «Ведя работу среди молодежи, – говорил он в своих показаниях, – я преследовал перед собой задачу подготовки кадров церковного актива ревнителей Церкви».
В феврале 1933 г. было арестовано 25 человек – клириков и прихожан Высоко-Петровского монастыря, преподавателей существовавшей при нем тайной академии. Сегодня нам известно имя человека, служившего в обители и дававшего подробнейшую информацию ОГПУ обо всем, что в ней происходило. Его показания и легли в основу большинства «показаний» арестованных, которые они, выслушав, подписывали. Изучая документы следствия, протоколы допросов, необходимо помнить о критическом отношения к документам ОГПУ, и все же нельзя не обратить внимания на ту роль архимандрита Германа в монастыре, которая отмечена во многих показаниях. «Руководящую роль монастырем кроме епископа Варфоломея проводит Полянский и его помощники», «К себе на квартиру я несколько раз приглашала духовенство для совершения церковных служб… Службы эти совершал мой духовный отец Герман Полянский». «Руководящую роль нелегального кружка союза христианской молодежи последнее время занимал Полянский Борис Иванович, иеромонах Герман и Фортунатов Игорь Константинович. Их руководство нелегальным кружком христианской молодежи заключалось в объединении кружковцев и внедрении христианских идей, а также сплочения антисоветского актива молодежи для борьбы с безбожной соввластью. На одном из нелегальных собраний кружка на кв. Надеждиной Е.С. осенью 1932 г., месяца точно не помню, Полянский говорил: "В современных событиях варварского гонения на религию, духовенство и верующих в Советском Союзе, необходимо объединение молодежи для борьбы с безбожной соввластью. В Советском Союзе молодежь развращена всякими "культурными" мероприятиями, как-то: т.н. общественными организациями, вроде "Безбожник" и физкультура, и нам, сознательным христианам необходимо спасать молодежь от большевистского дурмана". Присутствовали на этом нелегальном собрании Столыпин, Мерцаловы М.Н. и Н.Н., Цельевы К.В. и Т.В., и Надеждина Е.С., говорили, что они готовы вести борьбу с безбожной властью и не бояться большевистских репрессии и гонения, хотя бы им грозила ссылка или тюрьма».
Вот еще несколько показаний о жизни Высоко-Петровской общины того времени, в том числе и о роли в ней архимандрита Германа, «переведенные» на язык ОГПУ. «Руководящую роль монастыря проводят Герман Полянский и вернувшийся из ссылки иеромонах Ширинский-Шихматов, а также остальные монахи до пятнадцати человек все эти монахи руководят молодежью привлекая их в послушники человек двенадцать их я не знаю по фамилии по имени знаю Бориса и Владимира. Герман Полянский устраивал у меня на квартире тайное богослужение присутствующих монашек я не помню. Также имеется при церкви штат послушниц и много монашек. Также проводятся тайные постриги в монашество но их я не знаю потому что это сугубо проводится секретно. Я на существующий строй смотрю как на наказание за грехи посланной Богом Советскую власть которая разрушает храмы и гонит религию». «…Молодежь привлекалась в чтецы и иподиаконство. Также существует штат послушниц, которые привлекаются в хор по фамилии их не знаю, знаю по именам Ольгу, Зинаиду, Елену, Надежду, всего человек до 20. Руководствуются они старцем Агафоном Лебедевым, Ширинским Николой, Полянским. Послушницы пишут рапортички о своей жизни и деятельности, но о чем конкретно я не знаю. При монастыре существует нелегальный сбор средств для сосланного духовенства, которым руководит Варвара Александровна (пред. ц. совета). За невыполнение определенных приказаний руководством монастыря вводились меры взыскания вроде отбить столько-то поклонов за непослушание. Руководство и воспитание молодежью принадлежало Полянскому».
«При церкви Сергия на Дмитровке существовал нелегальный монастырь, куда собирались монахи и монахини их разных закрытых монастырей. Вокруг вышеупомянутой церкви группировались люди настроенные против Сов. власти – благодаря чему среди прихожан проводились систематическая контр-революционная агитация. Особо злостно агитировал архимандрит Герман Полянский. Он же увлекал и постригал тайно в монашество молодежь. Мне известны несколько случаев тайных постригов в монахи и монахини. Постригались люди из числа ревнителей церкви – постоянных проверенных прихожан. Из этих людей мы имели ввиду подготовить кадры для борьбы с безбожием. ...Руководителями этого нелегального монастыря считались Герман Полянский, Исидор Скачков, Шихматов Никола недавно вернувшийся из концлагеря, Лисицин, Богоявленский, Сергеев и др. Деятельность нелегального монастыря была направлена на создание ячеек среди главным образом интеллигенции посещающих эту церковь. Вовлечение в активную работу, как ревнителей церкви, проводилось разными способами, а именно: посредством исповеди, посредством вовлечения в так называемые чтецы (читали в церкви), посредством вовлечения в хор певчим и т.п. После того как какому-нибудь руководителю становилось ясным, что тот или ной объект "укрепился", ему начинали предлагать уйти от мирской жизни и перейти в монашество. Лиц, дававших на это согласие – тайно постригали или привлекали к церковной службе иподиаконом. Таким образом практическая к.р. деятельность нелегального монастыря сводилась к подготовке контр-революционных кадров из числа лиц ревнителей церкви антисоветски настроенных. ...В указанном мною монастыре лицам провинившимся давалось наказание в виде "поклонов", в числе других этому наказанию подвергнут был и я – т.е. архимандрит Агафон за неявку на службу предложил мне выполнять, вплоть до его отмены, по 50 поклонов в день».
Архимандрит Герман был осужден на пять лет лагерей. Содержался он в Мариинском лагере в Западной Сибири, откуда присылал письма, которые в Москве разрезались на кусочки, адресованные разным чадам. К нему в лагерь по поручению владыки Варфоломея ездила его духовная дочь – Черкова Зинаида, которая (по некоторым данным) передавала ему Святые Дары. Узнав в заключении о смерти своего духовного отца, архиепископа Варфоломея, отец Герман написал два заупокойных канона, посвященных его памяти. «Светом Христовым озарени доблии мученицы, Свет Христов в мире принесоша, проливши крови ваша, и быше Тому священная жертва», – поется в одном из них.
В 1936 году от отца Германа пришло письмо, из намеков в котором близким стало ясно, что дело его пересмотрено и срок добавлен. Действительно, в 1936 году он был вновь осужден еще на пять лет и переправлен в Сиблаг в Новосибирской области. В лагере отец Герман не оставлял своего пастырского служения. Поздравляя с Пасхой 1937 года своего духовного сына, школьника Бориса Клушанцева (племянника Зинаиды Черковой), он писал ему из заключения: «Для тебя сейчас самое главное – разумно и серьезно почувствовать всю силу нашей веры, веры мучеников и исповедников. Но самое главное – исповедовать веру в жизни, чтобы сердцевина твоя была бы такая сильная и благостная, чтобы не то что слышался, а чтобы чувствовался – проявлялся хр<истиани>н». Борис сохранял веру всю свою недолгую жизнь – в 1941 году в 19-летнем возрасте он пропал без вести на Западном фронте Великой Отечественной войны.
Находясь в заключении, архимандрит Герман продолжал свой пастырский труд – тайно крестил и заступался за заключенных, хоть и знал, чем ему это грозит. В октябре 1937 года он был обвинен в систематической контрреволюционной агитации и приговорен к расстрелу вместе с архиепископом Серафимом (Самойловичем). Преподобномученик Герман был расстрелян в лагере в день празднования Казанской иконы Божией Матери 4 ноября 1937 года.
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских в августе 2000 года. Поскольку по всем официальным документам он проходил под своим мирским именем, изначально он был прославлен как священномученик Борис Полянский. Позже было установлено, что священник Борис, о котором шла речь во время канонизации, и архимандрит Герман – одно и то же лицо.
Источник: pstgu.ru
