Святцы: А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ш Э Ю Я

Пасха: история, богослужение, традиции

См. также раздел «ПАСХА».


Юрий Рубан

В книге даётся краткое изложение истории христианской Пасхи, раскрывается её внутренний смысл и ретроспективная связь с одноименным еврейским праздником. Описание православной пасхальной службы сопровождается переводом наиболее значимых богослужебных текстов на русский язык и их комментариями, продолжением которых является краткий словарь церковно-богослужебной терминологии. Изъясняется содержание важнейших пасхальных обрядов и обычаев. Помещённые в Приложении материалы способствуют более осмысленному восприятию не только Пасхального богослужения. Издание адресовано всем желающим уяснить подлинный смысл праздника Пасхи в богословском и культурологическом аспектах.

103fb80d3bc022946a3e423b80b48025

razvorot

Оглавление

Предисловие. Пасха или Христово Воскресение?

84651Казалось бы, смысл Пасхи – как мы обычно называем наш главный праздник – достаточно прозрачен. Увы! Опыт говорит о другом. Приведу лишь два наиболее характерных примера.

Урок в одной «Православной гимназии». Желая выявить уровень знаний детей, спрашиваю: «Как праздновали Пасху Христос и апостолы?» – Отличник вскидывает руку: «Они ели куличи и крашеные яйца»! Резонно! Возразить на это нечего! А как взрослые?

Пасхальное ночное розговенье в одном храме. Действительно, едим яйца и куличи (и не только). «Вдруг» одному уже немолодому певчему приходит в голову важная мысль, и он растерянно обращается к священнику (с богословским образованием). «Батюшка! Вот мы всё поём и поём «Христос воскресе!», а праздник называем «Пасхой»! Так ведь и евреи Пасху празднуют, а во Христа вовсе не веруют! Почему так?!» – Священник задумался, стал перебирать в голове обрывки семинарских знаний, да так и не смог сказать ничего вразумительного!

Это не исключение: то, что мы с детства воспринимаем на бытовом уровне, как некий красивый обряд, кажется нам само собой разумеющимся и не требующим изучения.

Давайте же устроим себе «пасхальный урок» и спросим: какие ассоциации рождает в нашем сознании долгожданное пасхальное приветствие Христос воскресе! – Воистину воскресе!

Крестный ход со свечами под огромным куполом ночного неба, – не задумываясь, ответит каждый, – красные ризы священно- и церковнослужителей, радостное пение, взаимные приветствия и лобызания, дарующие счастливую возможность поцеловать понравившуюся тебе девушку. На домашнем столе появляются знакомые с детства кушанья – красные и затейливо расписанные яйца, румяные куличи с крапинками изюма, пахнущие ванилью творожные пасхи, освящённые накануне заботливой бабушкой.

Да, но ведь это – лишь внешняя атрибутика праздника, – возразит вдумчивый читатель. – Мне же хочется знать, почему величайшее христианское торжество Светлого Христова Воскресения именуется обычно еврейским словом Пасха? Ведь так называется ветхозаветный праздник, установленный ещё за тринадцать веков до Рождества Христова, и смысл его совсем иной. Для правоверных иудеев Мессия (Христос) ещё не пришел! Какова же в таком случае связь между еврейской и христианской Пасхой?

Почему Спаситель мира, от дня Рождения Которого человечество отсчитывает Новую эру, должен был непременно умереть и воскреснуть, притом умереть позорной – «рабской смертью», как римляне называли распятие? Почему Бог предал Своего Сына на оплевание, заушение и поругание неблагодарной черни и грубых солдат? Разве нельзя было установить Новый Союз (Завет) с людьми по-иному? Как соотносятся с этим одновременно страшным и радостным событием милые пасхальные традиции: крашеные яйца и куличи, ставшие для многих едва ли не главным содержанием праздника Пасхи? Какова символика нашего пасхального богослужения и праздничных обрядов? Что означает ночной Крестный ход? Почему Пасхальная служба начинается на улице? Как пели пасхальный тропарь в Древней Руси? Почему во всю Светлую седмицу не читается Псалтирь? Какое отношение к Воскресению Христову имеют красные яйца и куличи? Почему нет земных поклонов? Как долго можно приветствовать друг друга возгласом Христос воскресе! Наконец, что такое «Пасхальный цикл»: когда он начинается и когда завершается?

Попытаемся кратко и доступно ответить на эти обязательные для каждого образованного человека вопросы, сохраняющие, несмотря на наличие бесчисленных книг и брошюр, свою актуальность.. Автор старался соблюсти посильное равновесие между историко-богословской точностью и популярностью изложения весьма непростых тем.

Для облегчения восприятия основного текста (доступного, как показывает опыт предыдущих изданий, широкому кругу читателей) комментарии вынесены за основной текст и в раздел Приложение. Важнейшие термины и понятия достаточно подробно изъясняются в особом словаре-глоссарии. Этот материал предназначен в первую очередь преподавателям и студентам, но также и всем любознательным читателям, стремящимся расширить свои знания о знакомых, казалось бы, с детства предметах.

Большая часть библиографических ссылок даётся в основном тексте в прямоугольных скобках в соответствии с нумерацией использованных источников и литературы.

Автор выражает искреннюю благодарность своему научному редактору и старому другу профессору архимандриту Ианнуарию (Ивлиеву), общение с которым расширило для него горизонты не только библейского богословия. Особая благодарность литературному редактору Антону Викторовичу Вознесенскому, потомку наших славных академических профессоров XIX столетия. Сугубая благодарность моей бывшей студентке Марии Борисовне Наниевой (ныне сотруднице библиотеки СПбПДАиС), чьи скрупулёзные библиографические разыскания помогли создать корректную базу для выводов и обобщений.

Last but not least, как говорят англичане: столь же искреннюю признательность хочу выразить настоятелю нашего Скорбященского храма протоиерею Вячеславу Харинову, без заинтересованной поддержки которого работа не была бы доведена до завершения.

Не называя больше имён – отнюдь не из недостатка уважения! – хочу поблагодарить всех «доброхотов» (термин Ал. Солженицына), приложившим руку (или хотя бы перст) к рождению моей скромной книги в типографии, и с удовольствием восприму конструктивные предложения для её переиздания в обозримом историческом будущем.

Читатели могут направлять автору свои замечания и пожелания по электронной почте mm@bcex.ru или по адресу:

Церковь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». 191123. Санкт-Петербург, Шпалерная ул., д. 35а.

Ю. Рубан

Санкт-Петербург, март 2014 г.

* * *

Помещаемый ныне на сайте «Азбука веры» текст электронного варианта книги заново пересмотрен и в ряде случаев дополнен. Поэтому условно можно говорить о её четвёртом издании.

Иподиакон Георгий Новгородский

Во Граде Святого Петра,

16 ἀπριλίου 7524 ἀπὸ τοῦ κόσμου, ἀπὸ τοῦ Άδάμ, 9-й год индикта,

29.IV.2016 ab Incarnatione Domini nostri Jesu Christi

Страстная Пятница

От Пасхи земной к Пасхе Небесной

Прообразы: «Пасха земная»[1]

«Наблюдай месяц авив (нисан),

и совершай Пасху Господу, Богу твоему,

потому что в месяце авиве вывел тебя Господь,

Бог твой, из Египта ночью» (Втор.16:1)

Постарайтесь хотя бы перелистать первые главы библейской книги Исход, и вас наверняка поразят исполненные эпического величия события, в память которых и был установлен этот главный праздник еврейского календаря. Она рассказывает о четырёхвековом периоде египетского рабства, в котором пребывал угнетаемый фараонами еврейский народ, и чудесной драме его освобождения. Девять наказаний («казней египетских») обрушил на страну пророк Моисей, наделённый от Бога особыми полномочиями, но жестокое сердце фараона, не желавшего лишаться рабов, возводивших ему новые города, заставила смягчиться лишь десятая. Ей стало поражение египетских первенцев, вслед за которым и последовало заранее организованное бегство – исход из Дома рабства. Ночью, в ожидании начала исхода, израильтяне совершают первую пасхальную трапезу. Глава каждой семьи, заклав однолетнего агнца (ягнёнка или козленка), помазывает его кровью дверные косяки (Исх.12:7), а само запечённое на огне животное съедается, но так, чтобы не были сломаны его кости.

«Ешьте же его так: пусть будут чресла ваши препоясаны, обувь ваша на ногах ваших и посохи ваши в руках ваших, и ешьте его с поспешностью: это – Пасха Господня. А Я в эту самую ночь пройду по земле Египетской и поражу всякого первенца в земле Египетской, от человека до скота, и над всеми богами египетскими произведу суд. Я – Господь. И будет у вас кровь знамением на домах, где вы находитесь; и увижу кровь и пройду мимо вас, и не будет между вами язвы губительной, когда буду поражать землю Египетскую» (Исх.12:11-13).

Так в первое весеннее полнолуние (в ночь с 14/15 месяца авива, или нисана) во второй половине XIII века до Рождества Христова совершился исход из Египта, ставший важнейшим событием ветхозаветной истории. А Пасха, совпавшая с избавлением, стала ежегодным праздником – воспоминанием об исходе. Само же название «Пасха» (евр. песах – «прохождение», «избавление») указывает на тот драматический момент ночи («10-ю казнь»), когда поражавший Египет Господь (Его Ангел), видя кровь пасхального агнца на дверных косяках еврейских домов, проходил мимо и щадил первенцев израильских (Исх.12:13). Как говорит святитель Иоанн Златоуст, «наименование праздника, изъяснённое правильно, – «пасха» – в переводе «прохождение» – обозначает именно то, что губитель, умерщвляя первенцев египетских, миновал дома евреев» [22. С. 69].

Исторический характер еврейской Пасхи подчеркивается особыми молитвами и рассказом о её событиях, а также ритуальной трапезой, состоящей из мяса агнца, горьких трав и сладкого салата, что символизирует горечь египетского рабства и сладость обретенной свободы, а пресный хлеб напоминает о спешных сборах (тесто не успело закиснуть). Сопровождают пасхальную домашнюю трапезу четыре чаши вина.

Все совершающие Пасху должны чувствовать себя, как и их праотцы, всё ещё рабами, лишь собравшимися в путь странниками, на что указывало вкушение ритуальных блюд стоя (Исх.12:11). Но, поселившись в Земле обетованной, евреи нарушили это древнее предписание – за трапезой стали возлежать и «есть пасху» подчёркнуто неспешно в ознаменование приобретённой свободы.

Итак, в библейские времена слово «пасха» употреблялось в следующих основных значениях: 1) сам праздник, а иногда и примыкающая к нему неделя опресноков, 2) пасхальный агнец, 3) все жертвы, закалаемые 14 нисана. (См.: [49]).

Ночь исхода стала вторым рождением народа, началом его самостоятельной истории. Окончательное же спасение мира и победу над духовным рабством совершит в будущем Божий Помазанник[2] из рода царя Давида – Мессия, или, по-гречески, – Христос. Так сначала именовались все библейские «помазанники-цари», а вопрос о том, кто в их ряду станет Последним и Единственным, оставался открытым. Поэтому каждую пасхальную ночь израильтяне ждали явления Мессии.

Исполнение: «Пасха небесная

«Всем сердцем желал Я вкушать эту пасху вместе с вами

прежде Моих страданий! Говорю ведь вам, больше не вкушать Мне её,

пока не свершится она в Царстве Божием» (Лк.22:15-16)

Действительно, Мессия-Христос, пришедший ради избавления всех людей от духовного «рабства египетского», принимает участие в иудейской «Пасхе ожидания». Он завершает её исполнением заложенного в ней Божественного замысла, – и тем самым её упраздняет.

«Совершившееся и временное, как прообраз и подобие вечного, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – было заранее установлено с целью запечатлеть истину, которая воссияла сегодня. А когда истина явилась, то образ стал не нужен, подобно тому, как, с появлением царя среди своего народа, никто не пожелает, оставив самого живого царя, кланяться его изображению. Отсюда очевидно, насколько прообраз меркнет пред истиной» [22. С. 68].

Одновременно кардинально меняется характер взаимоотношений Бога и человека: выполнивший своё предназначение временный Союз Бога с одним народом становится «ветхим» («устаревшим»), и Христос заменяет его Новым – и вечным! – Союзом-Заветом со всем человечеством. Во время Своей последней Пасхи на Тайной вечере Иисус Христос произносит слова и совершает действия, меняющие смысл праздника. Он Сам занимает место пасхальной жертвы, и ветхая Пасха становится Пасхой нового Агнца, закланного ради очищения людей единожды и навсегда. Христос учреждает новую пасхальную трапезу – таинство Евхаристии (Благодарения) – и говорит ученикам о Своей близкой смерти как о пасхальном жертвоприношении, в котором Он – Новый Агнец, закланный «от создания мира». Вскоре Христос спустится в мрачный Шеол (Аид) и вместе со всеми ожидавшими Его там людьми совершит великий Исход из царства смерти в сияющее Царство Своего Отца. (Вспомним сюжет иконы Воскресения.) Неудивительно, что в ритуале ветхозаветной Пасхи обнаруживаются основные прообразы Голгофской жертвы.

Пасхальный агнец (ягненок) евреев был «без порока, мужеского пола» (Исх.12:5) и приносился в жертву во второй половине дня 14-го нисана. Именно в это время последовала крестная смерть Спасителя. Казнённых следовало похоронить непременно до наступления праздничной пасхальной ночи, – отмечает евангелист Иоанн, – поэтому римские воины, чтобы ускорить их смерть, перебили ноги двум разбойникам, распятым вместе с Господом (Ин.19:31-32). «Но, подойдя к Иисусу, – пишет он далее, – они увидели, что Он уже умер, и не перебили Ему голеней, но один из воинов копьём пронзил Ему бок, и вышла тотчас кровь и вода. Ведь это случилось во исполнение (слов) Писания: "Кость Его да не сокрушится" (Исх.12:46). И ещё в другом месте Писания сказано: "Будут смотреть на того, Кого они пронзили" (Зах.12:10)» (Ин.19:33-34,36-37). При этом и само приготовление пасхального агнца было прообразом крестной смерти Спасителя: животное «распинали» на двух крестообразно соединенных кольях, один из которых проходил вдоль хребта, а к другому привязывались передние ноги.

Эта глубочайшая взаимосвязь ветхой и новой Пасхи (подробнее см.: [14]), их сосредоточенность (упразднение одной и начало другой) в лице Иисуса Христа объясняют, почему праздник Его Воскресения сохраняет и ветхозаветное название Пасха. «Пасха наша – принесённый в жертву Христос», – говорит апостол Павел (1Кор.5:7). Так в новой Пасхе произошло окончательное завершение Божественного замысла о восстановлении падшего («ветхого») человека в его первоначальном, «райском», достоинстве – его спасение. «Ветхая Пасха празднуется из-за спасения кратковременной жизни иудейских первенцев, а новая Пасха – из-за дарования вечной жизни всем людям», – с блестящим риторическим лаконизмом определяет соотношение этих двух торжеств Ветхого и Нового Завета святой Иоанн Златоуст [22. С. 68].

В другом Слове великий проповедник объясняет переход от временного к вечному спасению: «Смерть первенцев проходила мимо тех, кто приносил в жертву прообразовательного агнца и помазывал его кровью притолоки дверей. А нас совершенно не касается смерть, проникшая в мир с первозданным человеком, ибо она бессильна держать в своей власти того, кто принял жертвенную кровь Агнца Божественного, твёрдо веруя в её спасительную силу» [24. C. 83–84]. Тогда смерть проходила мимо отмеченных кровью агнца еврейских домов, даруя их обитателям временную жизнь, теперь же, видя символ крови Спасителя в христианских храмах и домах, она в ужасе бежит прочь, не в силах удержать получивших залог Вечности!

Как мы были спасены?

«Поистине священна и достойна всяческого торжества

эта спасительная и светозарная ночь,

предвозвестница светоносного Дня Воскресения...»

(из Пасхального богослужения)

Мы называем пасхальную ночь спасительной, а нашего Господа – Спасителем. Что же такое «спасение» на языке христианского богословия? (Подглавка основана на статье: [62. C. 339–340]).

Спасение (греч. сотериа, сотириа[3], лат. salus) – это идеальное состояние верующего, характеризующееся избавлением от зла – как зла морального («порабощенности греху», – Рим.7:14), так и зла физического (страдания и самой смерти). Спасение является конечной целью религиозных усилий человека и высшим даром со стороны Бога.

Идея спасения в ветхозаветные времена сначала вполне вещественна: это прежде всего освобождение от египетского рабства, о чём каждый год напоминает праздник Пасхи, возвращение из Вавилонского плена (538 г. до н. э.) и восстановление Иерусалимского храма; а в частной жизни – долголетие, многодетность и удача. Одновременно нарастают нравственные условия спасения: это «мир» и «справедливость» (Ис.2:9 и сл.). Поскольку спасение целостно и обнимает всё бытие человека, оно не может ограничиться лишь сферой земной жизни, но требует для себя веры в загробную жизнь и воскресение, веры в «будущий мир», где оно завершится. Эту веру выразили библейские авторы времени Маккавейского восстания (середина II в. до н. э.). Они впервые со всей определённостью возвестили веру в воскресение мёртвых и нравственное воздаяние за совершённые на земле поступки (Дан.12:2-3; 2Макк.7:9 сл.; 14:16). Такое целостное спасение – свободный дар Бога, Который, в Своей единственности, уже не просто Бог, могущий иногда, по Своему произволению, сообщить кому-либо спасение, но Он Сам по Своей сущности – Спаситель для всех верующих в Него (Пс.26:1-2,50:16,78:9; Сир.51:1).

Всеобъемлющее спасение не могло быть достигнуто в истории древнего («ветхого») Союза-Завета, заключенного Богом с одним народом и имевшего характер временный и подготовительный. Мы помним, что смысл призвания Авраама, «отца верующих», определяется тем, что некогда в нём «благословятся все племена земные» (Быт.12:3). Он и его будущий народ избираются как представители всего человечества, единого по крови и отношению к нему Бога, избираются на служение всему человечеству. К несчастью, большинство потомков Авраама переосмыслили это временное избранничество в плане некоей «вечной» национальной исключительности, и это определило катастрофу Древнего Израиля (см.: Мф.3:7-10,8:10-12; Лк.19:41-44 и др.).

При наступлении «полноты времен» (Гал.4:4) он сменяется Новым Союзом со всем человечеством и на все времена. Ранее Бог подготавливал и через пророков возвещал, теперь же совершил спасительное для всех воплощение Своего Сына. «Сына родит Она, – говорит ангел Иосифу, – и ты наречёшь Ему имя – Иисус, потому что Он спасёт народ Свой от грехов их» (Мф.1:21). Неудивительно, что синонимом Его личного имени Иисус (греческая передача евр. Йешуа – «Бог спасает») и как бы вторым именем становится слово Спаситель (греч. Сотэр, Сотир, слав. Спасъ). Учитывая основное значение греческого слова сотериа, термин Спаситель следует перевести как Целитель или Врач! Отсюда – и «медицинские термины», употребляющиеся для обозначения совершённого Господом спасения людей («уврачевать», «исцелить»). Это не случайно и глубоко знаменательно.

Православное богословие рассматривает приход Бога в мир людей как искупительное средство врачевания от пагубных последствий грехопадения. «Если кто-либо из неверных вопросит тебя: "Для чего был распят Христос?", – то ответь ему: "Дабы распять диавола". А если скажет тебе: "Зачем Господь был повешен на древе?", – то скажи: "Дабы изгнать грех, проникший в рай через древо". Человеколюбец Иисус восхотел уврачевать Своё создание и для нас претерпеть всё, дабы избавить нас от осуждения», образно поясняет св. Иоанн Златоуст [23. C. 61].

Своими собственными силами человек не мог преодолеть глубочайшее отчуждение от Бога, потому что страшный удар (грехопадение) расколол его естество сверху донизу – от высшего сознания до телесной природы. Сохранив в себе, как основу своего существа, образ Божий, человек утратил способность осуществить в себе подобие Божие. Поразившая человечество болезнь оказалась смертельной: накапливающееся в мире зло вело его к окончательной деградации и гибели. Теперь исцеление и спасение заражённых грехом потомков Адама означало по существу новое творение человека.

«Спасением одинаково не могло почитаться ни полное уничтожение ветхого Адама (например, во время всемирного потопа), ни создание нового человечества, никакой связи с этим старым не имеющего, – пишет известный православный мыслитель прот. Сергий Булгаков. – Должно быть спасено именно это человечество, ветхий Адам, притом само, ибо только это совместимо с его свободой, но и не само, ибо самоспасение превышает его силы. Поэтому спасителем человечества мог явиться только человек, и притом в онтологическом своём естестве резюмирующий в себе всю природу человека, иначе говоря, Перво-Адам, самый корень человеческого древа» [8. С. 342].

Это новое творение человека совершилось через крестный подвиг Сына Божия, восприявшего в Себя всю полноту психофизической природы человека и ставшего Вторым Адамом. Только Он имел силы восстановить в первоначальном достоинстве природу Первого Адама (т. е. всего человечества). Умерев плотью, Он умертвил с Собой и всю ветхозаветную (смертельно больную) человеческую природу. Главное же – было умерщвлено и само «жало смерти», то есть грех (1Кор.15:56), «ибо умерший освободился от греха» (Рим.6:7).

Воскреснув затем в той же реальной плоти (Лк.24:39), Он совоскресил с Собой к новой жизни и всю человеческую природу, неподвластную более тлению смерти, потому что сам источник смертельной «инфекции» – Адамов грех – истлел в могиле. Не отдельным избранникам, не касте презревших мир аскетов, но самому человеческому естеству была дарована потенциальная способность к просветлению и бесконечному богоуподоблению, что именуется греческим словом тэосис – «обожение». Именно это имеет в виду первый христианский ученый богослов, апостол Павел, говоря о так называемом предопределении. Апостол «имеет в виду только спасаемых (Рим.8:29-30; Еф.1:5,11), но отнюдь не погибающих. Никогда и нигде он не говорит о предопределении к погибели. Бог "хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины" (1Тим.2:4), и предопределение ко спасению следует понимать как выражение непреклонной воли Божией сделать всё необходимое для спасения тех, кто хорошо пользуется своей свободной волей» [11. C. 46].

После вознесения Иисуса Христа новая человеческая природа (через нерасторжимую связь со Вторым Лицом Святой Троицы) оказывается воспринятой в глубины внутрибожественной жизни. «Человека, стоявшего так низко, после того, как он перескочил все эти [ступени], Иисус Христос посадил на небесах, на троне. Того, который был ниже камней, поставил выше ангелов, архангелов, престолов, господств», – так говорит о состоянии нашей новой природы святитель Иоанн Златоуст [25. C. 79]. Перспектива человеческой участи уходит вверх и в бесконечность, которая скрывается и раскрывается в Боге: «Возлюбленные! Мы теперь дети Божьи; но ещё не открылось, что будем!» – в восторге восклицает апостол Иоанн Богослов (1Ин.3:2). (К этим словам «достаточно известных» христианских богословов следовало бы прислушаться скептикам, с мазохистским унынием твердящим о нашей перспективе, уходящей вниз – к скорому «концу света». Очевидно, Христос, у Которого так и «не хватило» сил совершить исцеление человека и всего космоса, «напрасно умер»? (Гал.2:21)).

Этот положительный аспект идеи спасения лежит в основе динамичной христианской цивилизации, стремящейся создать предельно возможные условия для свободного развития постоянно совершенствующихся социальных институтов и конкретной личности. В конечном итоге, этим определяется понятие религиозного и культурного «прогресса» (то есть «движения вперёд»), понимаемого как непрекращающийся диалог между Богом и спасённым Им человечеством, как стремление Церкви и каждого христианина, живущего не «по закону», а «по благодати», понять своё назначение в этом многополярном мире на каждом новом историческом этапе.

От смерти к Воскресению

Богослужения Страстной седмицы

«О, неразумные и медлительные сердцем,

чтобы поверить всему, что возвещали пророки!

Разве не так надлежало Христу претерпеть страдания,

а затем войти в славу Свою?»

(Лк.24:25-26)

Ранняя весна 30 года от Рождества Христова (разумеется, люди не подозревают, что уже живут в Новой эре!). Каждый год с дополнительным отрядом легионеров в Иерусалим в это время прибывает префект Иудеи Понтий Пилат, чтобы наблюдать за мятежными подданными. От своих советников он знает, что именно к Пасхе евреи ждут «пришествия» своего Мессии-Освободителя, и небезосновательно опасается националистических волнений[4].

Действительно, скоро еврейская Пасха, и за шесть дней до неё Христос направляется к городским воротам, словно бы желая воссесть на принадлежащий Ему царский престол. При этом Он впервые позволяет называть Себя Царём. Это – последняя попытка обратить людей от политических заблуждений, указав истинный характер своего Царства «не от мира сего». Поэтому под Иисусом не боевой конь, но кроткий осел, символизирующий мир[5]. А люди размахивают пальмовыми ветвями и кричат осанна! («спасай нас!»). Они ждут, что Он явит божественную силу, ненавистные римские оккупанты будут уничтожены – и придёт вечное Мессианское Царство. Но Христос не будет истреблять римские легионы или даже «мирным путём» изменять политическое устройство мира. Это бессмысленно, если нет обновления нравственного. Подобные попытки оборачиваются ещё бо́льшей бедой. Пройдет четыре дня, и неверные ученики в страхе разбегутся из ночного Гефсиманского сада, оставив связанного Учителя в руках стражи; а толпа, ныне приветствующая Мессию восторженными криками, будет в озлоблении вопить: "Распни, распни Его!" Он обманет её надежды...

С понедельника после праздника Входа Господня в Иерусалим церковный календарь открывает череду печальных и торжественных дней, именуемых по-славянски «Страстно́й седми́цей», то есть «Неделей страданий» Иисуса Христа. За каждым из дней закреплено воспоминание и богослужебное воспроизведение определённых событий евангельской истории. Чтения и песнопения ведут христиан по следам Господа, грядущего на вольную смерть.

Страстной Понедельник. Близкие страдания и смерть Спасителя символизируются повествованием о жизни ветхозаветного праведника Иосифа Прекрасного, проданного своими завистливыми братьями в Египет за двадцать сребреников (Быт.37 гл.). В евангельской притче о бесплодной смоковнице, не принесшей плода, а потому про́клятой, изображается гибельность пути духовной лености. Тему продолжает притча о злых виноградарях, которые должны понести заслуженное наказание (Мф.21:18-46). Об этой страшной каре, которая положит конец библейскому Израилю, так и не понявшему смысл своего пути в дарованной ему Богом Священной истории, говорит скорбное пророчество Господа о близком разрушении Иерусалима (Мф.23:37-24:35).

В Страстной Вторник Господь призывает нас к постоянному бодрствованию и приумножению своих дарований, поясняя это притчами о десяти девах (мудрых и неразумных) и о талантах (в прямом и переносном смысле), которые даны нам вовсе не для того, чтобы зарывать их в землю. Иначе нет оправдания на Страшном суде (Мф.24:36-26:2).

Между тем, «оставалось два дня до Пасхи и праздника Опресноков. И стали первосвященники и книжники искать, какой бы хитростью схватить Его и убить. "Но только не в праздник! – говорили они, – пусть не будет смуты в народе". Тогда Иуда Искариот, один из Двенадцати, пошел к первосвященникам, чтобы предать им Иисуса. А они, выслушав его, обрадовались и обещали дать ему денег. И он стал искать удобного случая выдать Его» (Мк.14:1-2,10-11).

Приближается трагическая развязка, и смысловым центром Страстной Среды становятся два взаимно противоположных по смыслу события: покаяние грешной женщины, благодарно возлившей драгоценное миро на ноги Иисусовы, и трагический замысел Иуды, предложившего властям помочь тайно арестовать своего Учителя за тридцать сребреников (Мф.26:6-16).

Прошло уже четыре дня после Входа Господня в Иерусалим. «Днём Иисус учил в Храме, а с наступлением вечера уходил и проводил ночь на горе, что зовется Ма́сличной (Елеонской). А весь народ с раннего утра приходил в Храм, чтобы послушать Его», – пишет евангелист Лука (Лк.21:37-38).

Мы знаем, что люди ждали от Иисуса чуда, – какого-то явного сигнала к началу антиримского восстания, и именно этого больше всего боялись вожди народа. Все они были утверждены в своих должностях римскими оккупационными властями и отвечали за политическое спокойствие в Иудее. Теперь они уверены, что им удастся без шума арестовать опасного для них галилейского Учителя, объявившего себя Мессией. Он будет вкушать пасху на день раньше[6], и завершит праздник ночной молитвой в безлюдном Гефсиманском саду. Такой случай покончить со «смутьяном» больше не представится. Медлить нельзя.

Всё это иудейская администрация узнала от одного из ближайших к Иисусу людей, быть может, лучше других понимавшего Своего Учителя. Когда он увидит, что события развиваются не по его сценарию, то в отчаянии покончит с собой, не дожидаясь даже вынесения Ему смертного приговора. Наделённый равным с другими учениками даром апостольства, Иуда не был туповатым скрягой, как его изображают наивные живописцы (сидящим у выхода с денежным мешком, который он сейчас потащит в банк), и не деньги подвигли его на предательство (но это – особая тема).

Наступает Страстной (или Великий) Четверг.

Вечером Христос совершает знаменательную пасхальную трапезу, известную нам как Тайная Вечеря[7]. Умыв ноги ученикам и тем преподав им урок смирения, Господь вкушает с Двенадцатью Свою последнюю в земной жизни пасхальную трапезу и устанавливает таинство Евхари́стии (буквально «Благодарения») – таинство Своего вечного единения и общения со всеми нами. «Взяв хлеб и произнеся над ним благодарение, Он разломил его и раздал им со словами: "Это – Моё Тело, за вас предаваемое. Делайте так в память обо Мне". И так же сделал с чашей после трапезы, говоря: "Эта чаша – Новый Завет (Союз), скреплённый Моей кровью, за вас проливаемой"» (Лк.22:19-20). С тех пор все люди, потомки Адама, вкушающие вместе со Христом от одного хлеба и испивающие от одной чаши, становятся Его кровными родственниками («сотелесниками»), и через это – единокровными братьями.

В этом Таинстве продолжается чудо Вифлеема, чудо воплощения и вочеловечения Бога, благодаря которому произошло реальное соединение двух миров – Божественного и человеческого. Обращаясь к Отцу, Христос молится за нас: «Да будут все они едино (одно); как Ты, Отец, – во Мне, и Я – в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин.17:21). «Заповедь новую даю вам: да лю́бите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы люби́те друг друга» (Ин.13:34), – вновь обращается Он не только к Своим ученикам, но и ко всем нам.

Изменяется и характер богослужений. Не слышно более ночного предупреждения «Се жених грядет...», ибо Он уже пришёл и в празднично убранной горнице совершает великую Вечерю Любви. Двойным чувством – радости и печали – проникнуто богослужение Великого Четверга: печали о начавшемся крестном восхождении Господа на Голгофу и радости о той великой Радости, которую Господь уготовал всем любящим Его. Эта «крестная радость» и есть та подлинная духовная радость, которая нам ныне даётся. В знак её священнослужители на Литургии переоблачаются в светлые одежды. Чем же заканчивается эта ночь четверга? Что ожидает Господа и всех нас, Его духовных сопричастников на Тайной вечере, в пятницу?

Тайная Вечеря ещё продолжается. Догорают светильники. В печальном молчании возлежат Двенадцать. «Один из вас предаст Меня», – звучат подтверждением надвигающейся трагедии слова Господа. Шёпот, испуганные возгласы: «Не я ли?» Встает Иуда и ускользает в ночную тьму. Господь говорит о страданиях, которые Его ждут. Апостол Пётр с горячностью обещает идти с Ним на смерть. Он и не подозревает, как она близка. Не спят и члены Синедриона. Архиереи отдают тайный приказ воинам...

Пасхальная трапеза завершена. Тихо напевая пасхальный псалом, один за другим покидают апостолы со своим Учителем дом. При мертвенном свете огромной полной луны выходят они за ворота и, следуя по извилистой каменистой тропе, углубляются в Гефсиманию, – оливковый сад у подножия Елеонской горы, за потоком Кедрон. Сейчас там совсем безлюдно и царит мрак. Подавленные происходящим, апостолы не в силах бодрствовать: они падают на траву и засыпают. Лишь троих, самых близких учеников, Христос просит разделить с Ним молитву – поддержать Его в эти страшные минуты ожидания. Но и у них слипаются глаза. Сквозь забытье они слышат Его голос: «Отче! Если Ты хочешь, пронеси эту чашу мимо Меня! Впрочем, не Моя, но Твоя воля да исполнится» (Лк.22:42).

Трагический финал близок. Стража уже пересекает по тропинке овраг, отделяющий сад от города. Впереди – Иуда. Предатель заранее условился с ними о знаке, сказав: «Кого я поцелую, тот и есть Иисус. Берите Его»[8]. Фонари и факелы мелькают среди стволов сада. Апостол Петр бросается вперед с мечом. Но Учитель не хочет кровопролития. «Теперь ваше время и власть тьмы!», – говорит Он страже. Растерянные ученики в ужасе разбегаются.

Следует завершение страшной ночи: допрос у архиерея на спешно созванном Синедрионе, ложные и неубедительные показания, издевательства челяди и, наконец, последний страшный вопрос Кайафы, в котором воплотился конечный смысл трагической истории Израиля: «Богом Живым заклинаю Тебя, скажи нам: "Ты ли Мессия (Христос), Сын Божий?" Говорит ему Иисус: "Ты [сам это] сказал. Более того, говорю вам: отныне у́зрите Сына Человеческого, воссевшего по правую руку Силы[9] и шествующего по облакам небесным". Тогда первосвященник разодрал на себе одежды и сказал: "Он изрёк богохульство! Для чего нам ещё свидетели? Вот, теперь вы [сами] слышали богохульство. Что вы решите?" Они же сказали ему в ответ: "Он должен умереть!"» (Мф.26:63-66).

В память всех этих событий, увенчанных Крестной смертью, в наших храмах совершается Утреня с чтением двенадцати Евангелий Святых Страстей (Страданий) Господа нашего Иисуса Христа. «Страстны́е Евангелия», как их обычно называют, – это отрывки из всех четырех Евангелий, распределенные по хронологического принципу и охватывающие события от Тайной Вечери до погребения Спасителя. Число двенадцать символизирует полноту библейской ночи, состоящую из двенадцати часов. Числом ударов колокола возвещается порядковый номер прочитываемого Евангелия. Молящиеся стоят в тёмном храме с зажжёнными свечами; звучат тихие и протяжные припевы: «Слава Страстям Твоим Го-о-осподи», «Слава долготерпению Твоему Го-о-осподи». Согласно приходской традиции, эта служба совершается накануне Страстной Пятницы, то есть вечером Страстного Четверга.

Наступает Страстная пятница – центр великопостной скорби, день Крестной смерти и погребения нашего Господа.

Представим себе раннее утро дня накануне еврейской Пасхи. Иисус Христос приведён в преторию, и от префекта Иудеи Понтия Пилата требуют утверждения смертного приговора, вынесенного Синедрионом (юридической силы он не имел). Пилат не выспался, а потому брезглив и недоволен. Какое дело римскому губернатору до иудейских религиозных споров о Мессианском царстве, тем более – о царстве «не от мира сего»?! Он искренне сочувствует мужественному Человеку, явно оклеветанному врагами (Мк.15:10; Ин.19:5), и хочет отпустить Узника. Христос для Пилата – безобидный учёный мечтатель, похожий на странствующих античных философов, к которым «здравомыслящие» римляне относились скептически-насмешливо, как к вечным детям.

«Зачем Ты пришёл сюда», – спрашивает он у Христа. – «Я для того родился и пришёл в мир, чтобы быть свидетелем истины», – слышит префект в ответ и саркастически усмехается: «Что есть истина?» Грубый солдат, он не верит в неё. Он верит в силу золота и римских легионов. Сохранить благоволение мрачного императора Тиберия, давшего ему власть над этой беспокойной провинцией, для него важнее всего. И Пилат, несмотря на предупреждения жены (Мф.27:19), малодушно умывает руки.

Около полудня измученного и окровавленного Христа приводят на место казни и распинают между двух разбойников. Мир содрогается. Солнце скрыло свой лик и непонятная тьма надвигается на Голгофу. В одиночестве, с высоты Креста над оживлённой пыльной дорогой[10], встречает Он мрак. А внизу – люди, глумящиеся и встревоженные, равнодушные и плачущие. Он умирает, разделив со всеми, пережившими муки и смерть, ужас последних минут... Иисус громко воскликнул: «"Отец! В руки Твои предаю дух Мой!" И с этими словами испустил последний вздох» (Лк.23:46).

Утром в наших храмах читаются продолжительные Царские Часы[11], посвященные воспоминанию минувшей ночи и наступившего дня смерти Спасителя. Божественная Литургия, на которой совершается бескровная Евхаристическая жертва, в Страстную Пятницу не служится, ибо «жертва в этот день принесена на Голгофе» [43. С. 612][12].

Около двух часов дня священнослужители выносят из алтаря плащаницу – большую прямоугольную икону, с изображением во весь рост умершего и оплакиваемого Иисуса Христа. Она полагается посреди храма на особом продолговатом возвышении, и принесённые верующими цветы окружают её с трёх сторон. Остается лишь место для приходящих поклониться Спасителю мира и облобызать Его пречистые ноги.

Наступает вечер, а с ним – особое богослужение, «Чин погребения». Верующие становятся участниками погребальной процессии и, со свечами в руках, сопровождают обносимую вокруг храма плащаницу с пением «Святы́й Боже». Звучит скорбно-затаенный перезвон колоколов и умолкает, когда Плащаница вновь занимает свое место в храме, среди белых цветов.

Блаженны не видевшие и уверовавшие

Страстная суббота. Последнее испытание, быть может, самое страшное, именно потому, что от тебя уже ничего не зависит. Колеблется вера и лишь любовь не даёт погрузиться в бездну отчаяния. Суббота – день покоя, страшного покоя, покоя отчаяния. Христос во гробе. Вместе с Ним ученики похоронили свои честолюбивые надежды. Сын Человеческий не сверг иго язычников и не создал вечное Мессианское царство, в чём и заключался, по мнению евреев, смысл пришествия Мессии (Дан.7:9,13-14). Пусть бы ещё Он погиб, как храбрый воин, на поле битвы, с мечом в руках, как некогда гибли израильские цари и герои! Но нет – Он умер позорной смертью, которой «удостаивались» лишь рабы и уголовные преступники. Если же Он оказался бессилен, значит – правды в мире нет, и все они жестоко ошибались...

Нам кажется невероятным, что апостолы могли проявить такое упорное неверие в Своего Учителя: ведь Он не только определённо говорил им (и не раз!) о том, что должно произойти, но даже призвал к Себе в «свидетели» двух самых авторитетных праведников – Моисея и Илию – во время знаменательного преображения на горе Фавор[13]. Но это так. Сочтя дело своего Учителя «проигранным», они в страхе разбежались из ночного Гефсиманского сада и даже не почтили (кроме Иоанна) последних минут Его земной жизни у Голгофы.

Во время земного служения Христос неоднократно упрекал их в «отсутствии веры» и «развращённости» (Мф.17:17 и др.) (последнее определение относится, разумеется, к умственно-волевой сфере личности). И это не гипербола разгневанного Учителя, не желающего более «терпеть» рядом с Собой «безнадёжных» учеников. Всё гораздо сложнее и одновременно проще! Библейскому понятию «вера» соответствуют в первую очередь наши понятия «твердость», «доверие», «верность». Это не «философская» вера в Бога (отвлечённое признание Его существования), а верность Богу, доверие словам Живого и Личного Бога. Поэтому совсем неубедительно звучат стандартные оправдания: «Я хочу, но не могу до конца поверить. Вот, если бы я был очевидцем евангельских событий!..» Нет! Не поверили сначала даже ближайшие ученики; не поверили Христу учёные книжники, духовенство, князья народа. Любое чудо можно объяснить или счесть галлюцинацией. Но даже не это главное. Христос не хочет припирать нас к стенке видом кровоточащих запястий и пронзённого бока, как некогда апостола Фому. Такая вынужденная вера недостойна свободного человека. И не только Фоме, но и всем нам «адресовано единственное в Евангелии от Иоанна блаженство: "блаженны не видевшие и уверовавшие". В этом обетовании блаженства звучит и назидание, и указание на то, что существует некий высший путь веры, которая основывается не на чувственном опыте, а на чём-то другом» [19].

«Евангелисты молчат о том, что пережили и передумали ученики в ту пасхальную субботу. Но само их молчание красноречивей всяких слов. Апостолы пребывали в покое. Страшный покой, покой отчаяния. А женщины? Они ждали, когда кончится суббота и можно будет отдать последний долг любви: возлить ароматы на тело усопшего...» [39. C. 128].

Мы в этот день несказанно счастливее апостолов, ибо знаем, что произойдёт ночью, но часто остаёмся медлительными и несмысленными сердцем! Последний день. Как долго он тянется... Скорее бы наступил вечер.

Да, мы уже знаем, что Крестное древо стало Древом жизни – новым райским древом, выросшим на Голгофе, а Гроб Христов стал чертогом бессмертия. К этому постепенно подводят, а затем торжественно возвещают богослужебные песнопения Великой субботы. Приоткрывается завеса тайны над временем, отделяющая смерть Спасителя от Его воскресения: это – время сошествия в мрачный шеол (ад).

Литургия Великой субботы совершалась раньше на закате дня, поэтому и ныне она служится в соединении в Вечерней (но не вечером). А так как вечер, по библейскому календарю, – начало нового дня, то и связанное с ним по смыслу богослужение носит двойной характер – и затаённый «великосубботний», и торжественный «воскресный».

Ещё продолжается скорбное время, воплощаемое в настороженной тишине и чёрных ризах священнослужителей. После входа с Евангелием и пения «Свете тихий» звучит возглас «Премудрость!», и перед плащаницей начинается чтение пятнадцати паримий – отрывков из ветхозаветных книг, содержащих пророчества и исторические прообразования о спасении людей будущим воскресением Божия Помазанника – Мессии. Это те пророчества о Христе, на которые Он Сам указывал «несмысленным до времени ученикам (Деян.24:27). Мы слушаем их, пребывая в «премудрости».

Многие чтения нам уже знакомы, и шаг за шагом следуем мы за древними прообразами воскресения Христова. Иногда они ясны и очевидны: пророк Илия воскрешает сына вдовы финикиянки из Сарепты Сидонской (3Цар.17:8-24), а пророк Елисей – сына женщины из Сонама (4Цар.4:18-37). Другие же – таинственны и символичны: Авраам готов принести в жертву собственного сына (Быт.22 гл.)Это – прообраз жертвы Бога-Отца и послушания Его Сына. Знамение пророка Ионы истолковано Самим Господом: «Как Иона пробыл во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий пробудет в сердце земли три дня и три ночи» (Мф.12:40). Чудо неиссякающей в кадке горсти муки и масла в кувшине, сотворённое пророком Илиёй для вдовицы (3Цар.17:8-16), прообразует вечное таинство Евхаристии – Хлеба Жизни, вкушение которого дарует бессмертие.

В последней паримии повествуется о трёх «благочестивых отроках», не пожелавших поклониться огромному золотому истукану воздвигнутому царём Навуходоносором, и за это вверженных им в «пещь огненную» (Дан.3 гл.). Стоя среди пламени огня невредимыми, они воспели благодарственную песнь избавившему их от смерти Богу. Громогласное, превозмогающее немощь нашей веры пение хора продолжает это славословие: «Господа пойте и превозносите во вся веки!». Одновременно отверзаются в алтаре царские врата, и из ветхозаветной сени ожидания мы вплотную подходим к новозаветному Царству радостного свершения.

Начинается Литургия св. Василия Великого, и, предшествующий апостольскому чтению, стих напоминает нам о древнехристианском обычае совершать в этот день массовое крещение оглашаемых («просвещаемых»). Это для них в первую очередь поётся стих «Елицы во Христа крестистеся...» и читается тот же отрывок из Послания к Римлянам, что и каждый раз при совершении таинства Крещения. Но, кроме исторического, данный апостольский фрагмент имеет и глубокий мистический смысл, поэтому он и читается за Литургией Великой субботы вне зависимости от совершения крещения (на некоторых приходах начинают восстанавливать эту древнюю традицию). В крещении человека происходит его реальное духовное соумирание со Христом и совоскресение с Ним к новой жизни. Крещение неповторимо, но переживая в этот день тайну смерти и сошествия во ад Спасителя, мы мысленно соединяемся с Ним «крещением в смерть» и скоро – уже совсем скоро! – вместе выйдем из ада, – ада нашей «ветхой» жизни, лености и грехов. Наверное, нет человека, пережившего в храме неделю Страстей Христовых и не ощутившего себя вознесённым на новый уровень бытия. Почему же мы вскоре вновь низвергаемся с него в болото унылой обыденности?

Так суббота, символизировавшая в Ветхом Завете полное завершение миротворения, а потому бывшая днём покоя (Быт.2:1-3), в Новом Завете лишь открывает собою начало новой жизни во Христе. А второе и окончательное творение, восстановление мира и человека в его первоначальном достоинстве – его спасение – завершится в событиях пасхальной ночи. Время близко. И здесь наступает кульминация богослужения Великой субботы.

Апостол прочитан, и, вместо привычного «Аллилуйя». Начинается пение 81-го псалма с припевом его последнего стиха: «Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты наследиши во всех языцех (Восстань, Боже, суди землю, ибо ты наследуешь все народы)». «Безмолвный ответ на это готовится в алтаре» [71а. С. 404–405], где в это время священники и причетники переоблачаются в белые ризы в знак того, что уже занимается заря светлого праздника. Белые стихари – и на стоящих перед плащаницей певцах, символизирующих собой ангелов, явившихся жёнам мироносицам у опустевшего гроба Спасителя. Словами евангельского чтения обращаются они ко всем молящимся в храме: «...Вы ищете Иисуса распятого? Его нет здесь...» (Мф.28.5-6).

Ко времени чтения Евангелия мы уже вышли из тьмы преисподней, ибо Господь сокрушил её затворы. И не пристали нам тёмные ризы траура! Оглядываясь вокруг себя, видим, что исчезли и многочисленные чёрные облачения и покрывала с престола в алтаре, аналоев и икон... Храм преобразился: восходит Солнце Воскресения.

Но богослужения Великой Субботы ещё не завершены, и выражение бурной радости следует немного отложить. В эти последние перед полуночью праздника Воскресения часы Церковь призывает нас к особой сосредоточенности.

Процессия священнослужителей выходит из алтаря. Это – Великий вход, во время которого совершается перенесение Евхаристических Даров с жертвенника на престол. Вслушаемся в слова торжественного гимна, поемого в этот день вместо привычной «Херувимской».

«Да молчит всякая плоть человеча,

и да стоит со страхом и трепетом,

и ничтоже земное в себе да помышляет:

Царь бо царствующих,

и Господь господствующих,

приходит заклатися

и датися в снедь верным.

Предходят же Сему лицы Ангельстии

со всяким Началом и Властию,

многоочитии Херувими,

и шестокрилатии Серафими,

лица закрывающе, и вопиюще песнь:

аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.»

«Да молчит всякая плоть человеческая

и да стоит со страхом и трепетом

и ни о чём земном в себе не помышляет:

ибо Царь царствующих

и Господь господствующих

идёт на заклание

отдать Себя в пищу верным.

Предваряют Его сонмы Ангелов

со всеми Началами и Властями:

многоочитые Херувимы

и шестикрылые Серафимы,

закрывая лица свои и воспевая песнь:

Аллилуйа, аллилуйя, аллилуйя».

Как отмечает переводчик этого гимна с греческого на русский язык филолог и поэт Ольга Седакова, «среди трёх Песней приношения (или песнопений Входа) – «Иже Херувимы», «Ныне Силы небесныя» и «Да молчит всякая плоть» – это, звучащее единственный раз в году, на литургии Великой Субботы, самое трепетное и самое «небесное». Первые же его слова требуют от «смертной плоти», от всего «земного и человеческого» крайнего отрешения – в сознании собственной плотскости, смертности. «Херувимская» сближает небесное и плотское: мы, смертные люди, в своем служении несём образы Херувимов. В «Ныне Силы небесные» два эти служения – человеческое, видимое, и ангельское, невидимое – стоят рядом: «С нами невидимо служат». Здесь служат только Силы небесные, а смертные молча, «со страхом и трепетом» (это библейское выражение обычно появляется в эпизодах богоявления, близости Бога) созерцают происходящее. Речь в Песни ведется не в первом множественном лице (местоимение «мы» из двух других Песен здесь отсутствует), а как бы "свыше"» (https://olgasedakova.com/Poetica/1195).

«В этот день Великой Тишины ничто не должно нарушать ее торжественного молчания. Никакие личные, человеческие помыслы, никакая земная суета не должна вторгаться во святое святых, к которому со страхом и трепетом приникают Ангельские воинства. Духовному созерцанию верующих предносится дивное и потрясающее видение Царя царей и Владыки владык, идущего на заклание и добровольную смерть. Всё содержание Страстных служб, всё неизмеримое богатство вызываемых ими переживаний сочетается здесь в таинственном единстве Пасхи Крестной и Пасхи Воскресной» [16. С. 24].

Логика всего происходящего в храме в Великую субботу была бы более ясной, если бы время совершения Литургии Василия Великого соответствовало уставному. В древности Литургия заканчивалась не ранее семи или восьми часов вечера, и верующие подкрепляли себя хлебом и вином [43. С. 624]; затем начиналось чтение Деяний Апостольских, а далее – Пасхальная Полунощница и Крестный ход. Одно перетекало в другое, и восхождение к торжеству Воскресения совершалось без нарушения литургического времени, которому соответствуют названия (и содержание!) богослужений. Поскольку же наша немощь не позволяет нам провести в храме день (учитывая, что «Чин Погребения», согласно уставу, совершается в субботу рано утром), вечер и ночь, то Вечерня и Литургия Великой субботы переносится на утро. Она заканчивается около полудня, а день и вечер предоставляются предпраздничным хлопотам.

«По прошествии субботы...»

Вновь возвращаемся к теме веры-доверия и неверия-недоверия. Рано утром по прошествии субботы жёны мироносицы шли ко гробу, прекрасно сознавая тщетность попыток отвалить от пещеры огромный камень, а тем паче как-то договориться с суровыми римскими караульными, нарочито оставленными у гробницы во избежание «провокаций» со стороны последователей распятого «царя», над Которым они вдоволь поиздевались в претории. «Ходят слухи, – сказал им офицер, – что Этот «блаженный» обещал воскреснуть! Если Его тело исчезнет, и в народе начнутся волнения, не сносить вам головы»! Он не шутил: дисциплина в армии была железной, и все это знали. Тем не менее, женщины шли вопреки «здравому смыслу»...

А в тот же день, гораздо позднее, двое «здравомыслящих» разочарованных учеников, покинув Иерусалим, где им больше нечего было делать, шли в Эммаус и с непередаваемым простодушием сетовали «случайному» Попутчику: «А мы уж надеялись, что Он и есть Тот, Кто принесёт Израилю избавление» (Лк.24:21). Между тем, они уже слышали (!) от очевидцев об опустевшей пещере и словах ангелов, в чём сами же сознавались. «А некоторые женщины из наших нас удивили: придя рано поутру к гробнице и не найдя тела Его, они вернулись, говоря, будто им было видение ангелов, сказавших, что Он жив. И некоторые из наших ходили к гробнице и нашли всё так, как говорили женщины; но Его не видели» (Лк.24:22-24). Почему же в таком случае не побежали ко гробу, чтобы самим убедиться в правоте слышанных ранее слов? Вопрос риторический. Как и другие ученики, они были обыкновенными людьми, считавшими Мессию прежде всего земным царём-воителем, и подлинный смысл Его пришествия дался им не сразу.

Действительно, в этот первый день недели, ставший для христиан Днём Господним, или Днём Воскресным, уже прозвучали слова ангелов, обращенные к мироносицам. Разумеется, эти простые женщины ещё меньше апостолов понимали смысл спасительных деяний Мессии-Христа: для них Он был, в первую очередь, сыном их рано овдовевшей подруги Марии. Но они превосходили будущих «столпов Церкви» своей любовью и верностью. Стоя у Лобного места и глядя на страшные мучения Распятого, жены-мироносицы утешали несчастную Мать, пребывавшую в полуобморочном состоянии, а затем проводили скромную погребальную процессию до пещеры (Мф.27:61). Пребывая в «праздничном» субботнем покое, они не могли дождаться, когда же можно будет воздать сыну их убитой горем подруги последний долг любви – помазать Его истерзанное тело благовонными веществами (миром) и тем довершить спешное погребение накануне еврейской Пасхи. С этими благовониями они и отправились в предутренней мгле ко Гробу, ещё не зная, что их ожидает там великая награда – первыми услышать о Воскресении Спасителя и возвестить эту неимоверную радость апостолам.

«Кто же отвалит нам камень от входа в гробницу?» – недоумевали они по пути. И вдруг видят, «что камень отвален; а был он очень велик» (Мк.16:3-4). Войдя в гробницу, они «не нашли тела Господа Иисуса. И вдруг предстали перед ними два мужа в блистающих одеждах и сказали: "Что вы ищете Живого среди мёртвых? Его здесь нет, Он восстал. Вспомните, как Он сказал вам, ещё когда был в Галилее, что Сын Человеческий должен быть предан в руки грешников, претерпеть распятие, и на третий день воскреснуть!"» (Лк.24:2-7).

Об этом событии, как о самом главном в мировой истории, мы и напоминаем друг другу в светлые пасхальные дни: Христос воскрес! – Воистину воскрес!

«Спасительная ночь»: Последние великопостные аккорды. Крестный ход

Чарующее душу предвкушение пасхальной ночи охватывает нас уже на богослужении Великой Субботы. Наши чувства в этот скорбно-радостный день несоизмеримы с чувствами апостолов, пребывавших в страшном для них субботнем покое отчаяния и утраченных надежд, а потому не готовившихся ко встрече со Своим несчастным Учителем, чьё истерзанное тело навсегда, как им казалось, замуровано во мраке каменной гробницы Иосифа Аримафейского. Об этой ночи, изменившей ход мировой истории, знают все. Мы готовимся к ней заранее, но каждый раз переживаем полунощное Откровение заново. К этому невозможно привыкнуть. Как долго тянется день...

Спускаются сумерки. Храмы и дворы церквей полны. В эту ночь сюда тянет даже тех, кто относится к вере и церковной жизни с равнодушием или даже надменным высокомерием. Люди наполняются каким-то особым торжественным настроением, ждут для себя откровения, которое разъяснило бы им смысл жизни, исполненной страданий и явной несправедливости.

Поздним вечером мы приходим в изукрашенный, но ещё полутемный храм. Совсем недавно чёрные пелены напоминали о скорбных днях Страстной недели. Плащаница пока лежит на своём месте, и перед ней в ознаменование новой жизни, купленной кровью Спасителя, читается Книга Деяний Апостольских, повествующая о первых шагах Церкви Христовой по странам Римской Ойкумены («Вселенной»).

Около половины двенадцатого ночи совершается последнее великопостное богослужение – своего рода прелюдия к торжеству. Кульминация этой довольно краткой Полунощницы Великой субботы – пение канона «Волною морскою...», названного так по первым словам его первого ирмоса. Звучат последние великопостные мотивы, ещё более оттеняющие грядущую вослед пасхальную радость. В начале пения ирмоса последней (девятой) песни канона – «Не рыдай Мене, Мати, зрящи во гробе Сына... (Не рыдай о Мне, Мать, видя во гробе Сына...)» – отверзаются Царские врата, и празднично облачённые священнослужители подходят к Плащанице. Совершив её каждение и дождавшись слов «...воста́ну бо и прославлюся...» из последнего песнопения (катавасии) последней песни этого канона, они безмолвно переносят Плащаницу из храма в алтарь. Здесь, на святом престоле, она будет покоиться до Вознесения, – в память сорокадневного пребывания на земле Воскресшего Господа. Царские врата вновь ненадолго затворяются. Воцаряется священная тишина. Несколько минут отделяют нас от благословенной полуночи...

Из-за закрытых Царских врат сначала тихо, потом всё громче и громче начинает звучать пение стихиры: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити (Воскресение Твоё, Христос Спаситель, воспевают ангелы на небесах. Удостой и нас на земле чистым сердцем прославлять Тебя)».

Врата медленно отверзаются, и выходят священники, которых уже ждут причетники в красных стихарях, сжимающие в руках древки тяжёлых хоругвей. Впереди крестного хода – фонарь (обычно его несёт мальчик), за ним несут большой запрестольный крест и запрестольную икону Божией Матери. Далее, также попарно, следуют хоругвеносцы, певцы, диаконы со свечами и кадильницами; за ними идут священники, младшие по хиротонии – впереди. В последней паре священников идущий справа несёт Евангелие, а идущий слева – икону Воскресения[14]. Завершает шествие возглавляющий богослужение священник (или архиерей) с трисвещником и крестом.

Под пасхальный перезвон колоколов торжественный крестный ход вступает в ночь, рассекая её, как небо Млечный путь, мириадами колеблющихся в руках верующих огоньков. Вновь и вновь повторяется эта стихира. «Ангелы поют на небесах» о Воскресении Спасителя – ведь они первыми узнали об этом, – а люди ещё шествуют во тьме. Поэтому пасхальный крестный ход символизирует собою жён-мироносиц, шедших ко Гробу Спасителя в предутренней мгле и извещённых о Его Воскресении перед входом в гробовую пещеру. В память этого и наша пасхальная Заутреня начинается на улице, пред затворёнными дверьми храма, а возглавляющий службу архиерей или священник знаменует собой ангела, отвалившего камень от дверей Гроба.

Пасхальная Заутреня

Через несколько мгновений, обычно совпадающих с полунощным вхождением в День Светлого Воскресения, священник, трижды начертав в воздухе на фоне затворённых ворот храма знак креста, громким возгласом начинает Заутреню: «Слава Святой, и Единосущной, и Животворящей, и Нераздельной Троице всегда: ныне и во всякое время, и во веки веков!» Хор подтверждает это пением «аминь!» и священники первыми воспевают долгожданный пасхальный тропарь:

Χριστὸς ἀνέστη ἐκ νεκρῶν,

θανάτῳ θάνατον πατήσας,

καὶ τοῖς ἐν τοῖς μνήμασι

ζωὴν χαρισάμενος!

Христосъ воскресе изъ мертвыхъ,

смертiю смерть поправъ

и сущимъ во гробѣхъ

животъ даровавъ!»

«Христос воскрес из мёртвых, / Смертью смерть победив,

И пребывающим во гробах / Жизнь даровав!»

Его подхватывают все, стоящие у храма, и торжествующее победу над смертью славословие, прорезав темноту Святой Ночи, устремляется вверх, чтобы присоединиться к славословию ангельскому. Тропарь повторяется трижды, после чего священник нараспев произносит псаломские стихи; после каждого из них хор (или все молящиеся) поёт Христос воскресе...!

«Стих 1: Да воскреснет (восстанет) Бог и рассеются враги Его! (Пс.67:2.)

Стих 2: Как исчезает дым, так да исчезнут они! (Пс.67:3.)

Стих 3: Так да погибнут грешники от лица Божия, а праведные да возвеселятся! (Пс.67:3-4.)

Стих 4: Вот – День, который сотворил Господь; возрадуемся же ныне и возвеселимся! (Пс.117:24)».

Нам понятно, почему Пасхальная Заутреня начинается ещё вне храма: так Церковь знаменут, что «мироносицы и апостолы получили первую весть о воскресении Христовом пред дверьми Его гроба» [12. C. 123]. Пение продолжается, и вскоре священник, символизируя ангела, отвалившего камень от дверей гроба, отворяет церковные врата, и мы вступаем, как в Царствие Небесное, в храм, огни которого невольно слепят глаза. Нас окружает облако благоуханного фимиама – «в знак обилия Божественной благодати, преподанной нам через воскресение Спасителя» [12. C. 123]. Блистают и переливаются огнями начищенные паникадила и лампады: ещё недавно тёмный храм наполнен ярким светом, потому что воссияло из гроба Солнце Вечной Жизни.

Заутреня продолжается, и после Мирной ектеньи с клироса начинают звучать радостные, словно бы спешащие, обгоняющие друг друга слова Пасхального канона, принадлежащего перу великого богослова и поэта святого Иоанна Дамаскина († ок. 754 г.) (его текст смотрите далее в Приложении). Действительно, они спешат возвестить нам о наступлении Новой Пасхи, о Новом Исходе, о «приведении» нас Воскресшим Господом «от смерти – к жизни и от земли – к небу». Каждая песнь этого блестящего поэтического произведения начинается священником в алтаре, и каждый раз, во время попеременного пения её хорами, он кадит весь храм, держа в левой руке трисвещник и крест. «Христос воскресе!» – восклицает он, обращаясь к народу. «Воистину воскресе!» – гремят ему в ответ сотни голосов. Крест, многократно предносимый во время каждения, символизирует явления Иисуса Христа ученикам, а благоухание фимиама означает ту неизъяснимую радость, которой сопровождалось каждое Его явление.

По окончании Канона звучит Малая ектенья и поётся очень важный в догматическом аспекте экзапостиларий. «Плотью уснув, как смертный, Ты, Царь и Господь, воскрес в третий день. [Своим воскресением] Ты вывел из состояния тления Адама[16] и упразднил смерть. [Поэтому Ты –] Пасха нетления (бессмертия) и спасения мира».

Затем поются стихиры на хвалитех; названные так потому, что они предваряются псаломскими стихами «Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних...» и другими (из псалмов 148 и 150).

Вслед за ними звучат торжественные стихиры Пасхи:

«Стих 1: Да воскреснет Бог и рассеются враги Его!

Сегодня нам открылась Пасха Священная, Пасха новосвятая, Пасха таинственная, Пасха всечестная, Пасха – Христос Избавитель, Пасха непорочная, Пасха великая, Пасха для верующих, Пасха, двери райские нам открывающая, Пасха, освящающая всех верных (верующих).

Стих 2: Как исчезает дым, так да исчезнут они!

Жёны-благовестницы! Идите после видения и скажите Сиону: «Прими от нас радостную и благую весть о Воскресении Христовом. Веселись, ликуй и радуйся, Иерусалим, увидев Царя-Христа, выходящим из гроба, как Жениха!»

Стих 3: Так да погибнут грешники от лица Божия, а праведники да возвеселятся!

Жёны мироносицы, ранним утром прибежавшие ко гробу Подателя жизни, нашли Ангела, сидящего на камне, и он обратился к ним с такими Словами: «Что вы ищете Живого между мёртвыми, что вы оплакиваете Нетленного, как бы предавшегося тлению. Возвратившись, возвестите ученикам Его!»

Стих 4: Вот день, который сотворил Господь: возрадуемся и возвеселимся в этот день!

Пасха прекрасная (красивая; слав. красная), Пасха – Господня Пасха, Пасха всечестная воссияла нам! Пасха! Радостно друг друга обнимем. О, Пасха! Избавление от скорби, ибо сегодня Христос сияющим вышел из гроба, как из брачного чертога, и жен [мироносиц] наполнил радостью словами: «Возвестите апостолам!»

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно (всегда) и во веки веков. Аминь!

Воскресения день! Просветимся торжеством и друг друга обнимем. Скажем и ненавидящим нас: «Братья! Простим всё ради Воскресения и воскликнем так: Христос воскресе из мертвых...»

Во время пения последней стихиры начинается древний обряд пасхального приветствия – христóсование, при котором дающий целование восклицает Христос воскресе!, а принимающий отвечает Воистину воскресе! Сначала лобызаются между собой священнослужители, затем, выйдя из алтаря, они христосуются с народом; и вот уже все молящиеся, многие со слезами пасхальной радости, приветствуют друг друга этим троекратным целованием. Долго не смолкают в храме возгласы, сливающиеся с пением хора.

Этот распространённый среди православных и других христиан обычай приветствовать друг друга радостным возгласом Христос воскресе! – Воистину воскресе!, обмениваясь при этом троекратным поцелуем, пасхальными яйцами и др. Это продолжается до отдания Пасхи (см. в Словаре). Приветствие выражает ту неизъяснимую радость, с какой обменивались восклицаниями апостолы, узнавшие о воскресении Христа (Мф.27:64,28:6-7, Мк.16:6, Лк.24:6,24:34). По традиции, первую часть приветствия произносит младший (по возрасту или в церковной иерархии), а отвечает ему старший. Поцелуй на Востоке (и не только) – обычный знак приветствия. Очевидно, что для христиан, живших в ином измерении, чем окружавшие их язычники, приветствие единоверца не имело лишь формальный характер, но соединялось с главным содержанием веры. «Приветствуйте друг друга с целованием святым» (Рим.16:16); «Приветствуйте друг друга лобзанием любви» (1Пет.5:14). Известно, что преподобный Серафим Саровский обращался ко всем с пасхальным приветствием круглый год. В этом нет догматического противоречия: «Христос, воскреснув из мёртвых, уже не умирает: смерть не имеет над Ним власти», – напоминает апостол Павел (Рим.6:9).

После христосования громко читается «Огласительное Слово на Святую Пасху» святого Иоанна Златоуста, поражающее своей блестяще выдержанной композиционной архитектоникой и тонкой симметрией риторических оборотов. Оно приглашает на радостный пир веры всех – «постившихся и не постившихся».

Огласительное Слово на Пасху святителя Иоанна Златоуста

Кто благочестив и боголюбив – пусть насладится ныне этим святым и великолепным торжеством!

Кто слуга благоразумный – войди, радуясь, в радость Господа своего! Кто потрудился, постясь, – прими ныне динарий! Кто работал с первого часа – получи ныне заслуженную плату! Кто пришел после третьего часа – пусть благодарит и веселится! Кто поспешил придти только после шестого часа – пусть не беспокоится, он ничего не лишится! Кто замедлил и до девятого часа – пусть и тот приступит без всякого опасения! Кто даже успел придти лишь к одиннадцатому часу – пусть и тот не страшится своего промедления!

Домовладыка благороден и щедр: принимает и последнего, как первого. Он даёт отдых пришедшему в одиннадцатый час так же, как и трудившемуся с первого часа. Он и последнего милует, и первому воздаёт должное: и тому даёт, и этому дарует. Он дела принимает, и намерение приветствует; и труд ценит, и расположение хвалит.

Итак, все войдите в радость Господа нашего! Первые и последние – примите награду! Богатые и бедные – ликуйте друг с другом! Трудившиеся и беспечные – равно почтите этот день! Постившиеся и не постившиеся – возвеселитесь ныне! Трапеза обильна – насладитесь все! Телец велик и упитан – никто не уходи голодным! Все наслаждайтесь на пиршестве веры! Все пользуйтесь богатством благости!

Никто не жалуйся на бедность, потому что для всех настало Царство! Никто не плачь о своих грехах, ибо из гроба воссияло прощение! Никто не страшись смерти, ибо освободила нас от неё смерть Спасителя! Объятый смертью, Он истребил смерть. Сошедший во ад, Он пленил ад и огорчил того, кто коснулся Его плоти.

Предвидя это, Исайя воскликнул: «Ад огорчился, встретив Тебя в преисподних своих»![17] Он огорчился, ибо упразднён! Он огорчился, ибо осмеян! Огорчился, ибо умерщвлён! Огорчился, ибо низложен! Огорчился, ибо связан! Он взял тело, а принял (в нём) Бога; взял землю, а нашёл в ней небо. Он взял то, что видел, а подвергся тому, чего не ожидал!

Смерть! Где твоё жало?! Ад! Где твоя победа?![18]

Христос воскрес – и ты низвержен! Воскрес Христос – и пали демоны! Воскрес Христос – и радуются ангелы! Воскрес Христос – и торжествует жизнь! Воскрес Христос – и никто не мёртв во гробе: ибо Христос, восстав из мёртвых, стал Первенцем из умерших (1Кор.15:20).

Ему слава и держава во веки веков! Аминь.

После этого прославляется сам великий проповедник, чья Литургия начнётся через несколько минут: поётся тропарь святому Иоанну Златоусту:

«Благодать уст твоих, воссияв, как свет огня, просветила Вселенную. Она не сокровища сребролюбия снискала миру, а показала нам высоту смиренномудрия твоего. Ты же, своими словами научая нас, отче Иоанне Златоусте, моли Слово – Христа Бога – о спасении душ наших».

Затем следуют две ектеньи, главопреклонная молитва, заключительные возгласы и читается пасхальный отпуст:

«Христос, воскресший из мёртвых, Своею смертью победивший смерть и находящимся в гробах даровавший жизнь, – истинный Бог наш; ради молитв Пречистой Своей Матери и всех святых помилует и спасёт нас как Благой и Человеколюбивый»!

Часы Святой Пасхи

Часы, отделяющие пасхальную Заутреню от Литургии, проходят для многих незамеченными, потому что не читаются, как обычно[19], а поются, и состоят не из псалмов (составляющих их основу), а из избранных пасхальных песнопений, легко узнаваемых на слух. В приходской практике эти Часы иногда опускаются ради экономии времени.

Равным образом и другие богослужения первого дня Пасхи и всей Светлой седмицы (т. е. до следующего воскресенья) состоят почти исключительно из пения (за исключением чтения Апостола и Евангелия, иерейских возгласов и дьяконских ектений). Вообще же чтение Псалтири, сборника ветхозаветных гимнов и молитв, носящих преимущественно покаянный и минорный характер, упраздняется на всю Светлую неделю потому, что «сень ветхозаветная не имеет уже места при лучезарном сиянии новозаветной благодати» [12. C. 125].

Божественная Литургия

Пасхальная Литургия совершается по чину святого Иоанна Златоуста и начинается обыкновенно около часу пополуночи.

Литургийное Апостольское чтение – из Книги Деяний Святых Апостолов (1:1-8) – повествует о явлении Спасителя ученикам по воскресении, о повелении не отлучаться из Иерусалима и ждать обещанного Духа Утешителя, сошествие Которого положит начало Царству Небесному на земле – Церкви Христовой.

Литургийное Евангельское чтение – Пролог Евангелия от Иоанна (1:1-17) – переносит нас в вечность, но одновременно удивляет своим содержанием, потому что ничего не говорит о воскресении Христовом[20]. Однако это несоответствие только кажущееся. На самом деле повествование возлюбленного ученика Господа – это высшее откровение об Истине, лежащей в основе всей Священной истории. Здесь мы находим первые догматические формулировки позднее развитого Церковью учения о Богочеловеке и Богочеловечестве. Мы слышим о воплощении предвечного Логоса (Слова), Второго Лица Святой Троицы, ставшего Богочеловеком Иисусом Христом, о принятии Им реальной человеческой природы и о плодах этого спасительного вочеловечения. Этот возвышенный гимн в честь Воплощённого Слова Божия, написанный ритмической прозой, дважды (стихи 6-8 и 15) прерывается обращением к свидетельству Иоанна Крестителя – последнего пророка Ветхого и первого пророка Нового Завета, высоко почитавшегося в народе (многие хотели видеть в нём Мессию).

В ознаменование вселенского (по-гречески экуменического) характера Христианства принято читать этот фрагмент на разных языках, в первую очередь на трёх «священных» – еврейском, греческом и латинском.

Апостольское чтение[21]

[Последние наставления ученикам]

1В первой книге, Феофил, я рассказал обо всём, что делал Иисус и чему Он учил с самого начала 2до того дня, когда Он был вознесён, дав прежде повеления апостолам, которых Он избрал Духом Святым, 3которым и предстал после Своих страданий живым, доказывая это многократно, в течение сорока дней являясь им и говоря с ними о Царствии Божием.

4И, собравшись с ними за трапезой, Он повелел им не отлучаться из Иерусалима, но ждать того, что было обещано Отцом: «Об этом вы уже слышали от Меня: 5Иоанн крестил водой, а вы через несколько дней будете крещены Духом Святым».

6Тогда собравшиеся стали спрашивать Его, говоря: «Господи, неужели пришло время, когда Ты вернёшь Израилю царство?». 7Он же сказал им: «Не вам знать времена или сроки, которые Отец установил Своею властью! 8Но вы примете силу Святого Духа, Который сойдёт на вас, и будете Моими свидетелями и в Иерусалиме, и во всей Иудее, и в Самарии, и до самого края земли» (Деян.1:1-8).

Евангельское чтение

[Воплощение Предвечного Логоса (Слова)]

1В начале было Слово, и Слово было с Богом, и Слово было Бог. 2Оно было в начале с Богом. 3Всё чрез Него возникло, и без Него ничто не возникло, что возникло. 4В Нём была жизнь, и жизнь была свет людям. 5И свет во тьме светит, и тьма его не объяла.

6Явился человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. 7Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, чтобы все уверовали чрез него. 8Он не был Свет, но пришёл, чтобы свидетельствовать о Свете.

9Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. 10В мире Он был, и мир через Него возник, и мир Его не познал. 11Пришёл к своим, и свои Его не приняли. 12Всем же, кто принял Его, верующим во имя Его, Он дал власть стать детьми Божьими, 13которые не от крови, и не от хотения плоти, и не от хотения мужа, но от Бога были рождены.

14И Слово стало плотью, и обитало (поселилось) среди нас (в нас), и мы увидели славу Его, славу как Единородного от Отца (единственного у Отца), полного благодати и истины. 15Иоанн свидетельствует о Нём и, восклицая, говорит: «Это был Тот, о Котором я сказал: Идущий за мною стал впереди меня, потому что был прежде меня!» 16Ибо из полноты Его мы все получили благодать за благодать[22]; 17ибо Закон был дан через Моисея; благодать же и истина явились через Иисуса Христа (Ин.1:1-17).

С древнейших времен существует обычай освящать Пасхальную ночь причащением Святых Тайн, потому что Пасхальная радость – это прежде всего радость Евхаристическая. Именно к этому «пиршеству веры» (а не к ломящемуся от долгожданных окороков и паштетов праздничному столу) приглашает нас уже прочитанное Огласительное Слово святого Иоанна Златоуста!

Пасхальная Литургия заканчивается, как правило, после трех часов пополуночи, и нас уже ждет праздничное пиршество, рóзговенье, – первое вкушение освящённой скоромной пищи.

Пасхальная Вечерня

В этот же день Светлого Христова Воскресения (первый день Пасхи), в пять или шесть часов вечера, совершается краткая, но торжественная Пасхальная Вечерня, посвящённая воспоминанию чудесного явления воскресшего Господа своим ученикам. Собравшись в своём обычном доме, плотно затворив двери страха ради иудейска, с надеждой и смятением обменивались они рассказами о случившемся в этот день: о пустом гробе и лежащих в нём погребальных пеленах, виденных подругами несчастной Марии, о словах ангела, о встрече некоторых из них с восставшим Учителем.

И вдруг «пришёл Иисус, стал посреди, и говорит им: «Мир вам!» (Ин.20:19). Но не было здесь, по промыслу Божию, апостола Фомы, и предстояло ему терзаться сомнениями целую неделю.

Евангельское чтение на Вечерне

[Явление ученикам в горнице]

19В тот же первый день недели, – вечером, когда двери дома, где собрались ученики Его, были заперты из страха перед иудеями, – пришёл Иисус, стал посреди, и говорит им: «Мир вам!» 20Сказав это, Он показал им и руки и бок. Ученики обрадовались, увидев Господа.

21Иисус же сказал им снова: «Мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас». 22Сказав это, дунул, и говорит им: «Примите Духа Святого. 23Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся».

24Фома же, один из Двенадцати, называемый Близнец (Дидим), не был с ними, когда приходил Иисус. 25Другие ученики говорили ему: «Мы видели Господа». Но он отвечал: «Пока не увижу на Его руках следы от гвоздей и не вложу в эти раны палец, а в рану на боку – руку, никак не поверю!» (Ин.20:19-25).

«Слава Тебе, Господи, слава Тебе», – благодарим мы вместе с хором за слышание Святого Евангелия.

Вечерня заканчивается диаконским восклицанием «Премудрость!» и отпустом совершающего богослужение священника:

«Христос, воскресший из мертвых, Своею смертью победивший смерть и находящимся во гробах даровавший жизнь, Истинный Бог наш, ради молитв Пречистой Своей Матери и всех святых помилует и спасёт нас как Благой и Человеколюбивый», – звучат обращенные к нам слова.

Но для пасхального богослужения этого мало, мы хотим ещё и ещё раз поделиться друг с другом переполняющей нас радостью. Поэтому возглавляющий богослужение предстоятель, высоко поднимая крест, трижды обращается к нам со словами пасхального приветствия: Христос воскресе! – Воистину воскресе! – отвечаем мы. Хор трижды поёт пасхальный тропарь и его своеобразное продолжение, в котором мы выражаем уверенность в том, что вечная жизнь дарована Христом не только «пребывающим во гробах»:

«И нам Он (Христос) даровал жизнь вечную, поклоняемся Его тридневному воскресению»!

Так заканчивается этот необыкновенно длинный, но легкий и радостный, единственный в году День Светлого Христова Воскресения.

Светлая седмица. Пасхальные обряды и обычаи

Чтобы как можно наглядней выразить смысл великого пасхального торжества, Православная Церковь на протяжении столетий сформировала и ввела в богослужебный и домашний обиход некоторые древние обычаи и обряды, которыми мы зримо «обряжаем» и делаем доступными для всех наши мысли и переживания.

Вся пасхальная Светлая неделя (по-церковному седмица) представляет собой словно бы затянувшееся празднование первого дня Пасхи. Каждый день совершаются те же пасхальные богослужения, только торжественный крестный ход переносится на конец Литургии. Царские и боковые врата в алтаре не закрываются круглые сутки, и только в этот, ни с чем не сравнимый, отрезок времени, верующие могут созерцать всё происходящее там во время службы. Столь красивым символическим жестом Церковь зримо напоминает христианам о Царствии Небесном, дарованном всем нам Воскресшим Христом.

Кроме того, во всю Светлую неделю колокола могут освящать воздух своим радостным звоном день и ночь (это зависит от усердия и здравого смысла звонящих). Только в это время дозволяется звонить всем желающим (разумеется, не во время богослужения), а не только прошедшим выучку звонарям. Этот неудержимый пасхальный благовест, или благая (радостная) весть, разносящаяся над землёй и устремляющаяся к небесам, – знак Божественной победы над древними врагами человечества – диаволом и даже самой смертью.

Знаменательно, что Церковный устав повелевает нам не только до отдания Пасхи, но даже до Дня Святой Троицы молиться стоя, – ведь земные поклоны, часто совершаемые в иное время (особенно в Великом Посту), символизируют недостоинство падшего человека. Но такое униженное переживание древнего грехопадения несовместимо с пасхальным торжеством победы над его последствиями, – и потому коленопреклонения отменяются.

Во вторник Светлой седмицы чествуются Иверская, Молченская и Шуйская иконы Божией Матери[23]. В среду – Цареградская и Касперовская иконы. В среду прославляется «Собор (т. е. собрание) преподобных отцов, подвизавшихся на Богошественной Горе Синай». В пятницу чествуется икона Божией Матери «Живоносный Источник», и совершается малое освящение воды.

Субботней Литургией и крестным ходом Светлая седмица завершается. Царские и боковые врата затворяются до следующей Пасхи, и от этого всегда становится грустно.

К числу особых пасхальных обрядов относится благословение артоса[24] и красных яиц.

Слово артос в переводе с греческого языка означает просто «хлеб». У нас так называется высокий хлеб цилиндрической формы, напоминающий большую просфору.

Действительно, согласно церковному Уставу, артос – это «всецелая просфора с крестом, на ней изображенным» [74. С. 945]. В реальной церковной практике в центре артоса обычно помещается изображение сцены Воскресения Христова, а по окружности – полный текст пасхального тропаря (Христос воскресе...). Артос освящается сразу по окончании пасхальной Литургии в алтаре (в современной приходской практике – на солее). При этом читается «Молитва на благословение артоса во Святую неделю Пасхи», обращенная к Богу Отцу с призыванием «призре́ть (посмотреть, обратить внимание) на хлеб сей и благословить и освятить его». В ней артос понимается как праздничное приношение «в честь и славу и в воспоминание славного воскресения» Сына, а также подчёркивается его связь с еврейским жертвенным пасхальным агнцем. Мы помним, что важнейшие иудейские пасхальные обряды имеют для христиан прообразовательное значение (предварительное, указывающее на будущие): их смысл до конца раскрывается лишь в событиях евангельской истории. После освящения артос полагается на аналое, как правило – у Царских врат, рядом с образом Воскресения Христова, где пребывает в течение всей Светлой седмицы. Согласно приходской практике, во время каждодневного крестного хода артос обносится вокруг храма и возвращается на прежнее место.

В монастырях артос после пасхальной Литургии торжественно переносится в трапезную при пении пасхального тропаря. После трапезы совершается «Чин возношения артоса», заменяющий собой «Чин о панагии». При этом келарь и братия обмениваются приветственным возгласом Христос воскресе! – Воистину воскресе! Затем, после целования артоса, он вновь переносится в храм при пении 9-й песни пасхального канона. Обряд повторяется во все дни Светлой седмицы.

После Литургии Светлой субботы в храмах читается «молитва на раздробление артоса», в которой священник просит, «чтобы все, вкушающие артос, телесного и душевного благословения и здравия сподобились». Затем артос «раздробляется» (режется на мелкие части) и раздается всем молящимся в храме вместо антидора. Это делается в знак нашей таинственной трапезы с Воскресшим Господом и в память о радостном общении и праздничных братских трапезах древних христиан, сердца которых не были такими чёрствыми и эгоистичными, как наши. Артос также символически напоминает пять хлебов, которыми Христос чудесно накормил множество следовавшего за Ним народа (Мф.14:15-21). В монастырях артос раздробляется и съедается уже в трапезной, непосредственно перед обедом.

Историческое происхождение артоса связывается с обычаем апостолов. Они привыкли вкушать трапезу вместе с Учителем и отлагали для Него часть хлеба и по Вознесении, переживая Его невидимое с ними соприсутствие и надеясь на внезапное явление. Таким образом, артос напоминает нам о таинственном пребывании с нами воскресшего Сына Божия, ставшего истинным «Хлебом жизни» (Ин.6:35).

Тот же смысл имеет и выпекаемый верующими кулич («домашний артос»)[25], долго украшающий наши праздничные столы. Мы вкушаем его вместе со Христом, просто, по нашей немощи, не можем Его видеть. Впрочем, это не страшно: «Блаженны не видевшие и поверившие!», – сказал Он не только Своему ученику с чересчур рационалистическим сознанием, но и всем нам (Ин.20:29). Это значит, что мы более счастливы, чем многие Его видевшие и сомневавшиеся!

Обычай дарить яйца восходит ещё к дохристианским временам. Народы Азии преподносили их друг другу в знак уважения в день нового года, дня рождения и других важных случаях, желая при этом прибавления потомства (а яйцо для этого – хороший знак!), долголетия и умножения богатства. Для нас же пасхальное яйцо – замечательный символ скрытой жизни, победоносно сокрушающей мертвенную скорлупу гроба. «Жизнь человека в теле, – говорит святитель Филарет (Дроздов), – это начинающаяся жизнь птенца в яйце, которому по сокрушению скорлупы открывается высший и обширнейший круг жизни. Нужно только, чтобы зародыш птенца был объят, проникнут и возбуждён теплотой материнской крови, – то есть нужно, чтобы зародыш небесной жизни в человеке был объят, проникнут и возбуждён Животворящей силой Крови Христовой!» (цит. по: [64. С. 173]).

Обмениваясь яйцами при пасхальном приветствии, мы зримо напоминаем друг другу о главном догмате нашей веры – Воскресении Богочеловека Иисуса Христа. Красный цвет указывает на животворную кровь Агнца Божия, заменившего собой кровь первых пасхальных агнцев в ночь исхода из Египта, и вообще все ежегодные жертвы ветхозаветных агнцев в давно сожжённом Иерусалимском храме[26].

Заключение. Пасха – праздник сорокадневный

Приветственные и кулинарные пасхальные обряды заканчиваются для многих на третий день или с окончанием Пасхальной недели. При этом люди с удивлением воспринимают пасхальное поздравление Христос воскресе! и смущенно уточняют: «С прошедшей Пасхой?» Это – распространенное в светской среде заблуждение.

Нет! Светлой седмицей не заканчивается празднование Воскресения Христова. Чествование этого величайшего для нас в мировой истории события продолжается в течение сорока дней – в память сорокадневного пребывания на земле Воскресшего Господа. Здесь – ещё одно указание на превосходство Пасхи перед другими христианскими торжествами, из которых ни один не празднуется Церковью более девяти дней[27]

«Пасха! Она у нас праздников праздник и торжество торжеств. [Пасха] настолько превосходит все торжества, не только человеческие и земные, но даже Христовы и для Христа совершаемые, насколько Солнце превосходит звёзды!», – напоминает нам святитель Григорий Богослов [14а. С. 153].

Лишь в среду шестой недели (седмицы) по Пасхе, накануне праздника Вознесения, совершается отдание этого величайшего христианского торжества. Умолкают и ставшие уже привычными за сорок дней приветственные возгласы Христос воскресе! – Воистину воскресе!

Во время пасхальной Литургии, когда в последний раз звучат радостные пасхальные песнопения, выходит из храма торжественный (и прощальный!) крестный ход, чтобы снова повториться лишь по истечении бесконечно долгого – и одновременно столь краткого – года, ждущего нас впереди.

Приложения

Канон на Пасху святого Иоанна Дамаскина[28]

Песнь 1

Ирмос: Воскресения день! Просветимся, люди! Пасха! Господня Пасха! Ибо от смерти к жизни и c земли на небо Христос Бог привёл нас, поющих победную песнь.

Тропари[29]

1. Очистим чувства и узрим Христа, сияющего неприступным светом Воскресения, и, воспевая песнь победную, явственно услышим от Него: «Радуйтесь!» (Мф28:9).

2. Небеса достойно да веселятся, земля да радуется и да празднует весь мир, видимый и невидимый, ибо восстал Христос – Веселие вечное (Пс.95:11; 1Кор.15:20).

Песнь 3

Ирмос: Придите, будем пить питие новое, не из камня бесплодного[30] чудесно изводимое, но источник бессмертия, произведённый из гроба Христом, на Котором мы утверждаемся.

Тропари

1. Ныне всё наполнилось светом: небо и земля и преисподняя[31]; да празднует же всё Божие творение восстание Христа, на Котором оно утверждается (Еф4:10).

2. Христе! Вчера я был погребен с Тобою, а сегодня восстаю с Тобою Воскресшим. Я распинался с Тобою вчера, так прославь же меня (сегодня) с Собою, Ты Сам, Спаситель, в Царствии Твоём (Рим.6:3,8:17).

Песнь 4

Ирмос: Пророк Божий Аввакум да станет с нами на Божественной страже[32] и покажет светоносного Ангела, громко восклицающего: «Сегодня спасение миру, ибо воскрес Христос, как Всемогущий» (Авв2:1; Ис.9:6).

Тропари

1. Как человек, Христос явился (в мир) мужчиной, первенцем Своей Матери-Девы; как истинный Бог – Он назван совершенным, непричастным нечистоте греха; как непорочный Агнец, предлагаемый в пищу, – Он стал нашей Пасхой (Исх.12:5-11; Ин.6:54)[33].

2. Благословляемый нами венец – Христос, как однолетний Агнец, добровольно подвергся закланию, за всех очистительной Пасхою, и вновь воссиял нам из гроба – прекрасное Солнце Правды (Пс.64:12; 1Кор.5:7).

3. Богоотец Давид в восторге скакал перед прообразовательным ковчегом; мы же, святой народ Божий, видя исполнение прообразований, да возвеселимся духовно, ибо воскрес Христос, как Всемогущий (2Цар.6:13-15, Еф.1:18).

Песнь 5

Ирмос. Встанем рано утром (утренюем утреннюю глубоку) и вместо мира принесём песнь Владыке, и увидим Христа, – Солнце Правды, – всех жизнью просвещающего (Лк.24:1; Мал.4:2).

Тропари

1. Связанные узами ада, видя безмерное милосердие Твоё, Христе, радостно устремились к свету с хвалами вечной Пасхе (Ис.49:9; 1Пет.3:19).

2. Пойдём со светильниками в руках навстречу Христу[34], выходящему из гроба, как Жениху, и радостно вместе с празднующими чинами [ангелов] будем праздновать спасительную Божию Пасху (Мф.25:1).

Песнь 6

Ирмос: Ты сошёл, Христе, в преисподние места земли и сокрушил запоры вечные, содержавшие узников, и в третий день Ты, как Иона из кита (Ион.2:1,11), воскрес из гроба.

Тропари

1. Ты, Христе, не повредивший при рождении Твоём печать девства (Матери), восстал из гроба, сохранив целыми (его) печати, и открыл нам райские двери (Мф.27:66; Иез.44:2)[35].

2. Мой Спаситель, живая и, как Бог, незаколаемая жертва! Добровольно приведя Себя к Отцу (принеся Себя Отцу), Ты, восстав из гроба, воскресил вместе с Собой и родоначальника Адама (Лк.23:46; Рим.6:4-5).

Кондак, глас 8-й

Хотя Ты, Бессмертный Христос Бог наш, и сошёл во гроб, но уничтожил силу ада и воскрес Победителем. Жёнам-мироносицам Ты возвестил «радуйтесь!» и Своим Апостолам подарил мир; [а всем] падшим подаёшь воскресение.

Икос

Некогда девы-мироносицы ещё до наступления утра искали, как дневного света, Солнце, существовавшее прежде солнца и зашедшее в могилу. Они говорили одна другой: «Подруги, пойдёмте! Помажем благовониями Тело, источающее жизнь и погребённое, – лежащую во гробе плоть Того, Кто поднимает павшего Адама. Идём, поспешим, как волхвы, поклонимся и принесём в дар миро Обвитому не пеленами, а погребальным полотном, и, плача, воскликнем: "О, Владыка, подающий воскресение падшим! Восстань!"»

Видя воскресение Христово, поклонимся Святому Господу Иисусу, Одному Безгрешному. Поклоняемся Кресту Твоему, Христе, воспеваем и прославляем Твоё Святое воскресение, ибо Ты – Бог наш. Кроме Тебя иного не знаем и имя Твоё призываем. Придите, все верные, поклонимся Святому Христову воскресению, ибо через Крест пришла радость всему миру. Всегда восхваляя Господа, будем воспевать воскресение Его, ибо Он, претерпев распятие, Своею смертью победил смерть. (Трижды.)

Иисус, воскреснув из гроба, как и предсказал, дал нам жизнь вечную и великую милость. (Трижды.)

Песнь 7

Ирмос: Избавивший (некогда) отроков из печи (Дан.3 гл.), (а затем) став человеком, Он страдает, как смертный, и страданием (Своим) облекает смертное в красоту бессмертия. Это – Единый Бог отцов, благословенный и препрославленный (Мк.9:12; 1Кор.15:53; 2Кор.4:11,5:4)[36].

Тропари

1. Умудрённые Богом женщины вслед Тебе спешили с благовонным миром. Но Кого они искали со слезами, как мертвого, Тому поклонились с радостью, как Живому Богу, и ученикам Твоим, Христе, возвестили таинственную Пасху (Мк.16:1-7).

2. Мы празднуем умерщвление смерти, разрушение ада, начало иной, вечной, жизни и в восторге воспеваем Виновника[37] происшедшего – Единого Бога отцов, благословенного и препрославленного (Ос.13:14; 1Кор.15:54)[38].

3. Поистине священна и достойна всякого торжества эта спасительная и светозарная ночь, провозвестница светоносного Дня Воскресения, в которую Вечный Свет во Плоти для всех воссиял из гроба (Ин.20:1).

Песнь 8

Ирмос: Это – знаменитый и святой День, единственный, Царь и Господин всех суббот[39], – праздник из праздников и торжество из торжеств! В этот День будем благословлять Христа во веки.

Тропари

1. Придите в славный день Воскресения, приобщимся нового виноградного плода, божественного веселия, Царства Христова, воспевая Его, как Бога, во веки (Мф.26:29, Пс.103:15).

2. Оглянись вокруг себя, Сион, и посмотри: вот стеклись к тебе – как дивно сияющие звёзды – от запада, севера, юга и востока дети твои, благословляющие в Тебе Христа во веки (Ис.49:12,60:4).

3. Отец Вседержитель, и Слово, и Дух – Существо единичное в Трёх Лицах, Всевышнее и Божественнейшее! В Тебя мы крестились и Тебя будем благословлять во все века (Мф.28:19).

Песнь 9

Диакон поёт запев: Прославляет душа моя воскресшего в третий день из гроба Христа, Подателя жизни.

Ирмос: Светись, светись, Новый Иерусалим, ибо Слава Господня воссияла над тобой! Торжествуй ныне и веселись, Сион. И Ты, Чистая Богородица, радуйся о восстании Рождённого Тобою (Ис.60:1-2; Лк.1:47).

Запев: Христос – Новая Пасха, живая Жертва, Агнец Божий, принявший грехи мира.

Тропарь: О, как божественно, любезно и пресладостно Твоё слово, Христе! Ты неложно обещал с нами быть до кончины века (Мф.28:20). Имея это (обещание) как опору надежды, мы, верные, радуемся.

Запев: Мария Магдалина прибежала ко гробу и, увидев Христа, стала расспрашивать Его, приняв за садовника.

Тропарь: О, Христос! Ты – наша Великая и Священнейшая Пасха! О, Премудрость, Слово Божие и Сила! Удостой нас совершеннейшего единения с Тобою в вечно светлый день Твоего Царства (1Кор.5:7,13:12).

Запев: Ангел возгласил Благодатной: «Чистая Дева, радуйся!» И я повторяю: «Радуйся! Твой Сын воскрес в третий день из гроба, воскресив всех умерших». [Поэтому,] люди, веселитесь!

В качестве заключительного песнопения вновь повторяется ирмос «Светись, светись, Новый Иерусалим...».

* * *

Проповедь на Пасхальное апостольское чтение[40]


Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев)

В день Светлого Христова Воскресения в Церкви многократно и многоголосно звучит радостная Божественная весть, столь восторженная, что все прочие слова и проповеди могут показаться излишними. Но, как бы то ни было, в храмах в день Праздника праздников читается начало книги Деяний Святых Апостолов, и уже в силу своего особого положения в ряду прочих апостольских чтений оно достойно внимательного прочтения и размышления.

Начиная вторую часть своего труда (то есть Книгу Деяний), евангелист Лука в кратких словах обобщает происходившее в течение сорока дней после того раннего утра, когда пришедшие к месту погребения распятого Иисуса Христа женщины увидели, что гроб, место смерти, – пуст. «Что вы ищете живого между мёртвыми? Его нет здесь», – услышали они (Лк.24:5-6). Непостижимая весть! Но именно она в скором времени ляжет в основу христианской проповеди спасения. «Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша» (1Кор.15:14). Апостольская весть повернёт ход мировой истории. Но для того, чтобы апостолы могли стать свидетелями Воскресения «и в Иерусалиме, и во всей Иудее, и в Самарии, и до самого края земли», им самим надо было уверовать в реальность свершившейся победы над смертью. Естественным образом уверовать в это было практически невозможно. Требовалось сверхъестественное воздействие, убеждающее и неоднократное. Одной ангельской вести возле пустого гроба было недостаточно. Необходима была встреча с живым Господом Иисусом Христом. И вот Он является Своим ученикам и говорит с ними о Царствии Божием.

Мы редко задумываемся над тем разочарованием, которое постигло учеников Иисуса Христа в день Его крестной смерти. Крест! Вид креста для нас стал чем-то обычным: крест лежит на престоле и стоит за престолом, он увенчивает здания храмов, изображается на знаменах, изготавливается из золота, серебра, украшается драгоценными камнями, носится как нательный крестик и как наперсный крест. И мы с трудом можем представить себе тот ужас, который в древности вызывал вид креста. Даже слышать о кресте, – писал Цицерон, – унизительно для римского гражданина и вообще для свободного человека. Только на этом фоне мы можем понять, насколько абсурдным для античного мира казалось утверждение, будто некто распятый является Господом и Богом, и что Его смерть возвещается миру как спасительное событие!

Но соблазном (то есть скандалом) крестная смерть Иисуса Христа была не только для Античного языческого мира, если он вообще о ней думал. Соблазном она была и для тех, кто сопровождал Его до Гефсимании, и кто совсем не был готов к такому концу. В ночь ареста все ученики разбежались.

Непонимание! Оно началось уже с предсказаний Иисуса Христа о Его страстях. На пути в Иерусалим ученики никак не могут понять Его. Трижды говорит Он ученикам о том, что Ему предстоит. Каждый раз всё более открыто. Но слух учеников был замкнут. Их занимали совсем другие проблемы, проблемы земной славы и власти (Мк.9:34,10:37). То, что происходило потом, лучше всего предсказал Сам Иисус: «Все вы соблазнитесь о Мне (букв.: разуверитесь во Мне!) в эту ночь; ибо написано: "Я поражу пастыря, и рассеются овцы"» (Мк.14:27). – И вот все они в предсказанный час испытания пали, бежали. Они бежали не только из охватившего их естественного страха. Страсти и смерть Иисуса Христа были для них соблазном, разрушившим их надежду и веру. «А мы уж надеялись, что Он и есть Тот, Кто принесёт Израилю избавление!» (Лк.24:21). Теперь все их надежды рухнули.

И вдруг – потрясающие до глубины души откровения, выходящие за пределы привычного земного опыта явления Самого Воскресшего, те явления, о которых скупо говорит евангелист Лука в первых строках Деяний Святых Апостолов. Свидетели явлений ощущали не то, что доступно естественным чувствам всякого человека в любое время, не то, что постоянно повторяется и может быть проверено опытом. Нет, Апостолы видели то, чего «не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило на сердце человеку» (1Кор.2:9). То, что испытали тогда апостолы, мы, не разделившие с ними их переживания, не можем полностью и постичь. Много позже Апостол Павел описывает свою встречу с воскресшим Христом и сравнивает свой опыт обращения с явлением света в первый день творения: «Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа» (2Кор.4:6). Славу Божию увидели все, кому являлся Воскресший Христос. Поэтому они не могли оставаться сторонними наблюдателями. Они должны были свидетельствовать всему миру, иудеям и язычникам, что «Бог сделал Господом и Христом (Мессией) Этого Иисуса, Которого вы распяли» (Деян.2:36). Теперь они были уверены, что от любви Божией, которая явилась в Иисусе Христе, не может отлучить «ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь» (Рим.8:38-39).

Однако способность к свидетельству пришла не сразу вместе с радостью встречи с живым Воскресшим. И об этом тоже говорит наш отрывок из книги Деяний. Апостолам до их свидетельства миру было велено ждать крещения Святым Духом. Ибо даже теперь они всё ещё были погружены в мечты о земной славе и власти, правда, уже не личной, но о славе и власти царства Израиля.

Они спрашивают, не настало ли время, когда Израильское царство будет восстановлено вот Им, Иисусом Христом, Который здесь, живой, возлежит с ними за трапезой. Действительно, центральное место в проповеди Спасителя занимало Царство Божие. Но Он понимал его совсем не так, как Его ученики, которые ждали того дня, когда Бог вмешается в историю и обеспечит Израилю независимость и то высокое положение, какое он занимал в мифологизированное время великих царей древности. Царство мыслилось ими в политических категориях. Апостолы спрашивают о том, когда, где и кто восстановит царство. Воскресший Иисус отклоняет их мечтательные предположения. Когда? – Он радикально отвергает всякое гадание о конкретных временах и сроках. Где? – Царство в Израиле уступает место всему миру, до самого края земли. Кто? – На вопрос о том, не Иисус ли восстановит царство, вот такой, какой Он пред ними, видимый и ощутимый, Господь указывает апостолам на них самих. В день Пятидесятницы они примут силу Святого Духа и станут Его свидетелями, продолжателями Его дела, царственным священством, проводниками воли Божией на земле, осуществляющейся в Церкви. Об этом им заповедано молиться: «Пусть придёт Царство Твоё; пусть осуществится воля Твоя – как на небе, как и на земле».

По слову Господа апостольское свидетельство достигло пределов земли. Оно достигло и нас. И мы поверили ему и приняли силу Святого Духа в нашем крещении. На Пасхальной Заутрене мы слышали ангельскую весть о пустом гробе и победе жизни над смертью. Христос Воскресе! Ночь позади, солнце взошло и принесло новый день, в котором смерть и боль разлуки не являются последней и окончательной властью. Это и есть день того Царства, о котором Воскресший говорил с апостолами, являясь им после Своего воскресения. И это Царство мы благословляем за нашей Священной Трапезой (Евхаристией) торжественным возгласом: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа...!».

Пасха Христова, 27 апреля 2008 г.

* * *

Православный Пасхальный цикл 2017 года[41]

Пытаясь уяснить структуру и логику православного календаря, определявшего ритм жизни наших предков на протяжении тысячелетия, мы обращаем внимание на то, что почти все воскресенья его годового цикла пронумерованы, а многие имеют особые заголовки, указывающие священно-исторические темы их богослужебных воспоминаний. В первую очередь это относится к Пасхальному циклу (или периоду), длящемуся большую часть первого полугодия (в среднем – с февраля по июнь).

Пасхальный цикл – это особый календарно-литургический период покаянных и праздничных дней, смысловым и хронологическим центром которых является День Светлого Христова Воскресения (Пасха). Его продолжительность – восемнадцать недель.

Покаянный период, предшествующий Пасхе, состоит из 1) трех подготовительных недель (седмиц) к Великому посту, 2) Святой Четыредеся́тницы, то есть Сорокадневного поста, завершающегося в пятницу шестой седмицы, накануне Лазаревой субботы, и 3) Страстно́й недели (Страстной седмицы). Четыредесятница и Страстна́я седмица и составляют собственно Великий пост в традиционном понимании. Его продолжительность – семь недель.

Праздничный период включает в себя: 1) День Пасхи и примыкающую к нему Светлую седмицу, 2) последующие шесть недель до Троицы (Пятидесятницы) и 3) одну неделю после Троицы (праздник «Всех святых».

Богослужебные тексты Пасхального периода содержатся в двухтомной книге – «Триоди Постной» и «Триоди Цветной» (у греков это, соответственно, «Триодион» и «Пентикостарион»). Отсюда его другое название – «Триодный цикл».

Праздничные и покаянные дни Пасхального цикла отстоят от дня Пасхи на строго определённое число дней, поэтому они фиксированы в календаре лишь по дням недели. (Вход Господень в Иерусалим – всегда в воскресенье, Вознесение – в четверг, а Радоница – во вторник.) Дата самого праздника Пасхи устанавливается при помощи «пасха́лии» – совокупности календарно-астрономических правил и поправок или заранее приготовленных, на основании расчетов, таблиц, которые также называются «пасхалией». При этом дата Пасхи перемещается в пределах 35 дней, именуемых «пасхальными пределами», от 22 марта – по 25 апреля по юлианскому календарю (= 4 апреля – 8 мая по григорианскому)[41]. В пределах 35 дней перемещаются и все «привязанные» к Пасхе дни. Поэтому праздники Пасхального цикла и называются «переходящими» (или «подвижными») праздниками.

«Крайние» Пасхи случаются редко. Самая ранняя православная Пасха, 22 марта (4 апреля) была в 2010 году, такая же предыдущая – в 1915 г., до этого – лишь в 1668 году[42]; следующая будет в 2105 году[43]. Самая поздняя Пасха, 25 апреля (8 мая) была последний раз в 1983 году, до этого – в 1736 году[44]; следующая будет в 2078 году.

Представим ключевые точки Пасхального периода в виде наглядной таблицы. Далее все даты, во избежание путаницы, – по григорианскому календарю, по которому мы реально живём. Будем помнить, что славянский термин «неделя» (день, когда «не делают», не работают) означает преимущественно один день – воскресный. В церковном календаре это первый (а не последний!) день семидневного календарного цикла («недели» в обычном значении). За ним следуют будние дни (с понедельника по субботу), не совсем точно называемые «седмицей»[45], и это нужно учитывать.

Подготовительный период к Великому посту

(с 5 февраля; завершается Прощёным воскресеньем, 26 февраля)

Неделя о мытаре[46] и фарисее (Лк.18:10-14). – 5 февраля. (Здесь и далее указываются евангельские чтения, лишь непосредственно связанные с темой праздничного или скорбного воспоминания.)

Седмица "сплошная" (нет поста в среду и пятницу). – 6–11 февраля.

Неделя о блудном (то есть о «заблудившемся») сыне (Лк.15:11-32). – 12 февраля.

Вселенская родительская (мясопустная) суббота. – 18 февраля.

Неделя мясопустная (последний день вкушения мяса), иначе – Неделя о Страшном суде (Мф.25:31-46). – 19 февраля.

Седмица сырная, "сплошная" (20–25 февраля).

Неделя сыропустная. Воспоминание Адамова изгнания. Прощёное воскресенье (Мф.6:14-21). Заговенье на Великий пост. – 26 февраля.

ВЕЛИКИЙ ПОСТ

1. Святая Четыредесятница (Сорокадневный пост)

«Чистый понедельник», начало Великого поста. – 27 февраля.

В первые четыре дня первой седмицы Великого поста (27 февраля – 2 марта) за вечерним богослужением читается "Великий (Покаянный) канон", произведение византийского гимнографа святителя Андрея Критского (VIII в.).

В субботу (4 марта) – триодная память великомученика Феодора Тирона.

Неделя 1-я Великого поста. Торжество Православия. – 5 марта.

Неделя 2-я Великого поста. Память святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалоникийского (Солунского) (†1359 г.). – 12 марта.

Неделя 3-я Великого поста. Крестопоклонная (Мк.8:34-9:1). – 19 марта.

Неделя 4-я Великого поста. Память преподобного Иоанна Лествичника (VI в.). – 26 марта.

«Мариино стояние» (чтение Великого канона преподобного Андрея Критского, полностью, с чтением жития преподобной Марии Египетской), – 30 марта (реально совершается накануне – 29 марта, в среду вечером).

«Похвала Пресвятой Богородице», или «Суббота Акафиста». – 1 апреля. Это единственный (!) акафист («Взбранной Воеводе победительная…»), известный церковному Уставу; причём, его пение дозволяется Уставом также только один раз (!) в году – в эту субботу пятой седмицы Великого поста (реально поётся накануне, в пятницу вечером, в этом году – 31 марта).

Неделя 5-я Великого поста. Память преподобной Марии Египетской (VI в.). – 2 апреля.

Седмица 6-я Великого поста, иначе – «седмица ваий» (в переводе с греческого – «седмица пальмовых ветвей») (3–7 апреля).

В пятницу седмицы ваий, 7 апреля в этом году, – окончание Святой Четыредесятницы, то есть Сорокадневного поста («душеполезную совершив Четыредесятницу…», – поётся за вечерним богослужением).

Лазарева суббота. Воспоминание воскрешения Иисусом Христом праведного Лазаря; заговор против Иисуса (Ин.11:1-45). – 8 апреля.

Неделя 6-я, Неделя ваий («пальмовых ветвей»), иначе – Неделя «цветоносная», или, в русской народной традиции, – Вербное воскресенье. ВХОД ГОСПОДЕНЬ В ИЕРУСАЛИМ (Ин.12:1-18). – 9 апреля.

2. Страстная седмица, или Неделя Страданий Господа

(10–15 апреля)

Великий Понедельник (10 апреля). Темы богослужебных воспоминаний: Иосиф Прекрасный, проданный в Египет за двадцать сребреников (Быт.37 гл.); проклятие бесплодной смоковницы, притча о злых виноградарях; пророчество о разрушении Иерусалима (Мф.21:18-43,24:3-35).

Великий Вторник (11 апреля). Притчи: о десяти девах и талантах; пророчество о Страшном суде (Мф.24:36-26:2).

Великая Среда (12 апреля). Покаяние грешницы, возлившей миро на ноги Иисуса, и предательство Иуды (Мф.26:6-16).

Великий Четверг (13 апреля). Воспоминание Тайной Вечери (у всех евангелистов); установление Таинства Евхаристии («Благодарения»).

Великая Пятница (14 апреля). Арест Господа, неправедный суд, Распятие, Спасительные Страсти, смерть и погребение в гробнице Иосифа Аримафейского (у всех евангелистов). (Реально чтение Двенадцати «Страстных Евангелий» совершается накануне – 13 апреля, в вечер Страстного Четверга).

Великая Суббота (15 апреля). Пребывание Господа телом во гробе, сошествие душою во ад и одновременно пребывание на Престоле со Отцом и Святым Духом (согласно Священному Писанию и церковному Преданию).

СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНИЕ. ПАСХА (16 апреля)

Светлая седмица, сплошная (17–22 апреля).

Недели после Пасхи

Антипасха (буквально «Вместо Пасхи»)[47], иначе – Неделя 2-я по Пасхе[48], апостола Фомы (Ин.20:19-31). – 23 апреля.

Радоница (пасхальное поминовение усопших). – 25 апреля, вторник.

Неделя 3-я по Пасхе, святых жён-мироносиц (то есть «Неделя женщин, несущих миро»); и память праведных Никодима и Иосифа Аримафейского, тайных учеников Христа (Мк.15:43-16:8). – 30 апреля.

Неделя 4-я по Пасхе, о расслабленном (Ин.5:1-15). – 7 мая.

Преполовение Пятидесятницы (Ин.7:14-30). – 10 мая, среда.

Неделя 5-я по Пасхе, о самарянке (Ин.4:5-42). – 14 мая.

Неделя 6-я по Пасхе, о слепом (Ин.9:1-38). – 21 мая.

ВОЗНЕСЕНИЕ ГОСПОДНЕ (Деян.1:1-12; Лк.24:36-53). – 25 мая.

Неделя 7-я по Пасхе, святых отцов I Вселенского собора. – 28 мая.

Троицкая родительская суббота (поминовение усопших). – 3 июня.

Неделя 8-я по Пасхе. ДЕНЬ СВЯТОЙ ТРОИЦЫ (ПЯТИДЕСЯТНИЦА) (Деян.2:1-11; Ин.7:37-52,8:12). – 4 июня.

Седмица 1-я по Пятидесятнице, сплошная (5–10 июня).

День Святого Духа («Духов День»). – 5 июня, понедельник.

Неделя 1-я по Пятидесятнице, – праздник «Всех святых». – 11 июня.

Знаменательная календарно-богословская логика: предшествующая Неделя – День Святой Троицы – это День рождения Мессианского Царства, пребывающего в мире в образе Церкви Христовой. А следующая за ним Неделя посвящена памяти лучших «граждан» этого Царства – тех, кто с наибольшей полнотой выразил качества Нового человека (нового Адама). Первым из них стал Богочеловек Иисус Христос.

Понятие «святость» – многозначно и трудноопределимо. Святыми в широком смысле можно назвать людей, осуществивших своё предназначение в этом Царстве Божием, в котором все мы реально живём после совершённого Иисусом Христом спасения (букв. исцеления!) – то есть восстановления Космоса и Человечества в первоначальном («райском») достоинстве. (Беда в том, что мы в это не слишком-то верим, – больше верим шарлатанам нострадамусам и безумной слепой бабе-яге, – продолжая мазохистские стенания по поводу «ухудшающегося» мира и скорого «конца света». Но такое настроение может быть присуще лишь тому, кто не верит словам Христа об уже совершённом Им спасении мира, – см.: Ин.12:31,19:30.) Следует также помнить, что «святыми» новозаветные тексты именуют всех христиан!

Этим праздником завершается собственно Пасхальный (Триодный) цикл; его своеобразным продолжением стал в русской традиции праздник в честь всех российских святых (установлен на Поместном соборе Российской Православной Церкви 1917–18 гг.)

«Петров пост» начинается с понедельника, 12 июня.

Неделя 2-я по Пятидесятнице, – праздник «Всех святых, в земле Российской просиявших». – 18 июня.

С XVI века на Руси существовал праздник «Всех Святых Новых Чудотворцев Российских» (17 июля по ст. ст., на третий день памяти св. князя Владимира). Традиционным автором службы считается инок Григорий из Суздальского Спасо-Евфимиевского монастыря (он составил её текст, очевидно, в середине XVI в.). Известно два её издания под названием «Служба всем российским чудотворцам» (Гродно и Супрасль, 1786 г.). Но в центральной России праздник по каким-то причинам не получил распространения, был фактически забыт и не вошел в печатные Месяцесловы, а его текст не был издан. Восстановлен 13/26 августа 1918 года, в день тезоименитства Святейшего патриарха Тихона. Инициатором воссоздания праздника (с более универсальным содержанием) был гениальный востоковед профессор Петроградского университета акад. Б. А. Тураев (†1920), сотрудник Богослужебного Отдела Священного Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 годов. Служебные тексты написали сам Борис Тураев и иеромонах Афанасий (Сахаров) (впоследствии епископ Ковровский, †1962; причислен к лику святых как исповедник, память 15/28 октября). См.: [5. С. 91–101; 56].

Неделя 3-я по Пятидесятнице, – «Соборы» Вологодских, Новгородских, Белорусских, Псковских и Санкт-Петербургских святых. – 25 июня.

В конце XX столетия стали появляться праздники в честь региональных – сначала вологодских, а затем и других – святых. Богослужебные тексты всех этих национальных торжеств в Цветную Триодь не входят, но печатаются в приложении к майской Минее (часть 3) и в виде отдельных изданий.

Ориентируясь на представленную выше схему, читатель может легко составить Пасхальный цикл и на последующие годы, вплоть до 2021 (изменяются только даты), взяв за основу обычный календарь соответствующего года и ключевые точки из нижеследующей таблицы. Все даты – по новому стилю.

Для особо любознательных помещаем также календарную таблицу 2, иллюстрирующую соотношения еврейской, католической и православной Пасхи за эти же годы. Даты, разумеется, тоже по новому стилю.

Таблица 1

Год

Неделя Мытаря и Фарисея

Прощёное воскресенье

Вход Господень Иерусалим

Пасха

Вознесение Господне

Троица

2016

21 февраля

13 марта

24 апреля

1 мая

9 июня

19 июня

2017

5 февраля

26 февраля

9 апреля

16 апреля

25 мая

4 июня

2018

28 января

18 февраля

1 апреля

8 апреля

17 мая

27 мая

2019

17 февраля

10 марта

21 апреля

28 апреля

6 июня

16 июня

2020

9 февраля

1 марта

12 апреля

19 апреля

28 мая

7 июня

2021

21 февраля

14 марта

25 апреля

2 мая

10 июня

20 июня

Таблица 2

Год

Еврейская Пасха

(15 нисана)

Католическая Пасха

Православная Пасха

2016

23 апреля, суббота

27 марта

1 мая

2017

11 апреля, вторник

16 апреля

16 апреля

2018

31 марта, суббота

1 апреля

8 апреля

2019

20 апреля, суббота

21 апреля

28 апреля

2020

9 апреля, четверг

12 апреля

19 апреля

2021

28 марта, воскресенье

4 апреля

2 мая

Строго говоря, выражения «католическая» и «православная» Пасха неправомочны, поскольку речь идёт об одном и том же празднике Воскресения Христова (в отличие от еврейской Пасхи!), хотя и широко используются ради наглядности. Мы празднуем не дату (точная дата нам неизвестна), а прославляем Спасительный День Господень как основополагающий догмат христианской веры. Поэтому календарная дата не носит общеобязательного догматического характера. Календарное же расхождение вызвано различием в дате «церковных» полнолуний с реальными астрономическими и разницей между солнечными календарями (в XX–XXI веках юлианский календарь отстаёт от григорианского, фиксирующего истинное время, на 13 дней).

В общем, католическая Пасха в 45 % случаев на неделю раньше православной, в 30 % случаев совпадает, 5 % – разница в 4 недели, и 20 % – разница в 5 недель. Разницы в 2 и 3 недели не бывает. Подробнее о пасхальной календарно-астрономической проблематике смотрите вполне доступные образованному человеку статьи, содержащие основную библиографию вопроса: [47; 50; 79], а также: "Какая Пасха "правильная", или почему Астрономическая Пасха в этом году - 27 марта?".

* * *

О термине завет в русской богословской традиции: смысл и орфография

В авторитетном Словаре старославянского языка древнейшего периода (IX–XII веков) даются следующие значения всем известного слова «завет»: 1) договор, уговор, 2) обещание, завет, 3) желание, жажда, 4) приказ, завет. В известном Словаре священника Григория Дьяченко находим такие значения: 1) предсмертное завещание, законное завещание, 2) союз, договор, условие, 3) торжественное ненарушимое обетование, 4) заповеди, повеления, 10 заповедей [69. С. 631–632; 15. С. 190].

В славяно-русской богословской лексике этот термин с определениями «ветхий» и «новый» употребляется в двух основных значениях.

Во-первых, как особая религиозная реальность, восходящая к области социально-юридического опыта, как уникальный способ общения между Богом и человеком. Бог заключает берит (буквально «союз», «договор», «контракт»!) сначала с одним народом, а затем, при наступлении «полноты времени» (Гал.4:4), – непосредственно со всем человечеством. В этом значении славянский термин «завет» не вполне точно передаёт смысл еврейского термина берит и может вести к недоразумениям: некоторые понимают слова Христа о «Новом Завете» (Мф.26:28 и др.) как о некоем «Новом Завещании»! Но «завещание» в буквальном смысле было необходимо Моисею (и любому другому основателю религии), знающему, что он умрёт. И лишь Христос был избавлен от этой печальной необходимости: воскреснув, Он Сам живёт в Своей Церкви, и заключённый Им с людьми Союз всегда будет Новым (хотя уже сейчас ему почти две тысячи лет).

Во-вторых, Завет (с определением) – это сборник книг, отражающих историю заключения сначала Старого (Ветхого), а затем Нового Союза-Завета. В этом случае термины являются «книжными» заголовками и всегда пишутся с прописной буквы: Ветхий Завет – памятник древнееврейской и Новый Завет – памятник раннехристианской Священной письменности, составляющие вместе два раздела нашей Библии.

Просматривая различные издания Библии в русском переводе, убеждаемся, что в первом случае единообразия в написании (прописная/строчная) до сих пор нет. В большинстве изданий Библии слово завет в значении религиозно-юридического термина пишется со строчной буквы не только в Быт.15:18 («...заключил Господь завет с Авраамом») и аналогичных позициях (например, Исх.19:5: «...завет Мой...»), что вполне оправдано, но также и в Иер.31:31 ("Вот наступают дни, – говорит Господь, – когда Я заключу с домом Израиля и домом Иуды новый завет...») и даже в Мф.26:28 и параллельных местах ("...это – Кровь Моя нового завета..."). Так – в Патриаршей Московской Библии 1956 года; авторитетной «Брюссельской Библии» (различные издания); во всех известных мне протестантских изданиях на русском языке; а также в отдельных изданиях Нового Завета, таких как: Новый Завет на четырех языках. СПб.: Синод. типогр., 1886; Новый Завет в переводе под редакцией еп. Кассиана (Безобразова) (различные издания); разные протестантские издания Нового Завета. Полная статистика вряд ли возможна (и нужна), указываются наиболее авторитетные (церковные) издания.

Формально издатели правы: слова «союз» или «договор» обычно пишутся в светской литературе с маленькой буквы, но в нашем случае «рука не поднимается» писать это уникальное словосочетание – «новый завет» – со строчной. Неудивительно, что в Библиях, изданных Московской Патриархией начиная с 1968 года, предпринята частичная попытка «реабилитации»: в евангельском тексте «Новый Завет» – с прописной («...это Кровь Моя Нового Завета...», – Мф.26:28 и парал.), но у Иеремии (31:31), как и раньше, – со строчной. Та же двойственность – в Библиях издательства «Сатис» (СПб., 2002), РБО (М., 2002), в издании РПЦ (Российский фонд культуры, 1999), и в Библии, напечатанной Издательским советом МП (2011).

Но с такой непоследовательной попыткой разграничения трудно согласиться: слова Иеремии (от Лица Бога!) пророчески указывают не на ещё один (обновлённый) этап взаимоотношений между Богом и человеком (с Авраамом, его потомками и т. д.), но на тот же самый – Единственный и Последний – Новый Союз-Завет Бога и человека, о заключении которого и говорит Христос на Тайной Вечере. Тем самым словосочетание «Новый Завет» становится для христиан названием религиозно-правового «Института», обозначившего Эру Новых богочеловеческих отношений, и поэтому, по нашему мнению, его всегда следует писать с заглавной буквы.

(Благодарю за консультацию своего друга Александра Кравецкого, старшего научного сотрудника Института русского языка РАН им. В. В. Виноградова, который также считает, что богословский смысл здесь явно превалирует над формальной орфографией. За библиографические указания выражаю благодарность своей ученице Марии Наниевой, сотруднику библиотеки С.-Петербургской Православной Духовной академии и семинарии.)

* * *

Поэтическая страничка[49]

Борис Пастернак

Гефсиманский сад

Мерцаньем звёзд далеких безразлично

Был поворот дороги озарён.

Дорога шла вокруг горы Масличной,

Внизу под нею протекал Кедрон.

Лужайка обрывалась с половины.

За нею начинался Млечный путь.

Седые серебристые маслины

Пытались вдаль по воздуху шагнуть.

В конце был чей-то сад, надел земельный.

Учеников оставив за стеной,

Он им сказал: «Душа скорбит смертельно,

Побудьте здесь и бодрствуйте со Мной».

Он отказался без противоборства,

Как от вещей, полученных взаймы,

От всемогущества и чудотворства,

И был теперь как смертные, как мы.

Ночная даль теперь казалась краем

Уничтоженья и небытия.

Простор вселенной был необитаем,

И только сад был местом для житья.

И, глядя в эти чёрные провалы,

Пустые, без начала и конца,

Чтоб эта чаша смерти миновала,

В поту кровавом Он молил Отца.

Смягчив молитвой смертную истому,

Он вышел за ограду. На земле

Ученики, осиленные дрёмой,

Валялись в придорожном ковыле.

Он разбудил их: «Вас Господь сподобил

Жить в дни Мои, вы ж разлеглись, как пласт.

Час Сына Человеческого пробил.

Он в руки грешников Себя предаст».

И лишь сказал, неведомо откуда

Толпа рабов и скопище бродяг,

Огни, мечи и впереди – Иуда

С предательским лобзаньем на устах.

Пётр дал мечом отпор головорезам

И ухо одному из них отсёк.

Но слышит: «Спор нельзя решать железом,

Вложи свой меч на место, человек.

Неужто тьмы крылатых легионов

Отец не снарядил бы Мне сюда?

И, волоска тогда на Мне не тронув,

Враги рассеялись бы без следа.

Но книга жизни подошла к странице,

Которая дороже всех святынь.

Сейчас должно написанное сбыться,

Пускай же сбудется оно. Аминь.

Ты видишь, ход веков подобен притче

И может загореться на ходу.

Во имя страшного её величья

Я в добровольных муках в гроб сойду.

Я в гроб сойду и в третий день восстану,

И, как сплавляют по реке плоты,

Ко Мне на суд, как баржи каравана,

Столетья поплывут из темноты».

 

А. С. Пушкин

(Подражание итальянскому)

Как с древа сорвался предатель ученик,

Диявол прилетел, к лицу его приник,

Дхнул жизнь в него, взвился с своей добычей смрадной

И бросил труп живой в гортань геенны гладной...

Там бесы, радуясь и плеща, на рога

Прияли с хохотом всемирного врага

И шумно понесли к проклятому владыке,

И сатана, привстав, с веселием на лике

Лобзанием своим насквозь прожёг уста,

В предательскую ночь лобзавшие Христа.

1836

 

Анна Ахматова

Распятие

Не рыдай Мене́, Ма́ти, во гробе зря́щи

I

Хор ангелов великий час восславил,

И небеса расплавились в огне.

Отцу сказал: "Почто Меня оставил!”

А Матери: "О, не рыдай Мене́...”

II

Магдалина билась и рыдала.

Ученик любимый каменел.

А туда, где молча Мать стояла,

Так никто взглянуть и не посмел.

 

Владимир Набоков

Мать[50]

Смеркается. Казнён. С Голгофы отвалив,

спускается толпа, виясь между олив,

подобно медленному змию;

и матери глядят, как под гору, в туман

увещевающий уводит Иоанн

седую, страшную Марию.

Уложит спать Её, и сам приляжет он,

и будет до утра подслушивать сквозь сон

Её рыданья и томленье.

Что, если у Неё остался бы Христос

и плотничал и пел? Что, если этих слёз

не стоит наше искупленье?

Воскреснет Божий Сын, сияньем окружён;

у гроба, в третий день, виденье встретит жён,

вотще купивших ароматы;

светящуюся плоть ощупает Фома,

от веянья чудес земля сойдет с ума,

и будут многие распяты.

Мария, что тебе до бреда рыбарей!

Неосязаемо над горестью Твоей

дни проплывают, и ни в третий,

ни в сотый, никогда не вспрянет Он на зов,

Твой смуглый первенец, лепивший воробьёв

на солнцепёке, в Назарете.

1925

 

Михаил Саймонов (1851-1888)

Воскрес!

Они же шедше утвердиша гроб,

знаменавше камень с кустодиею

(Мф.27:66)

...Пришли они, неся с собою ароматы,

В субботний день, едва забрезжился рассвет,

И видят, ужасом объяты: Того,

Кто распят был, – во гробе больше нет.

И Ангел им предстал в одежде белоснежной,

Что камень отвалил, спустившися с Небес.

Он им сказал: «Зачем с тоскою безнадежной

Вы ищете Его? Воскрес Христос! Воскрес!»

Да, Он воскрес – Страдалец терпеливый,

Он весь – добро и свет, прощенье и любовь.

Христос воскрес – и мёртвые с Ним живы!

Христос воскрес – и мир с Ним воскресает вновь!

Из царства лжи и ненависти дикой,

Из омута страстей и из юдоли слёз

Он путь нам указал – Учитель наш великий,

Пример страдания – Страдалец наш Христос.

 

Константин Случевский

Воскрес!

День наступал, зажглась денница,

Лик мертвой степи заалел;

Заснул шакал, проснулась птица...

Пришли взглянуть – гроб опустел!..

И мироносицы бежали

Поведать чудо из чудес:

Что нет Его, чтобы искали!

Сказал: «Воскресну!» – и воскрес!

Бегут... молчат... признать не смеют,

Что смерти нет, что – будет час,

Их гробы тоже опустеют,

Пожаром неба осветясь!

 

Яков Полонский

Пасхальные вести

Весть, что люди стали мучить Бога,
К нам на север принесли грачи...
Потемнели хвойные трущобы,
Тихие заплакали ключи...

На буграх каменья обнажили
Лысины, покрытые в мороз...
И на камни стали падать слезы
Злой зимой очищенных берез.

И другие вести, горше первой,
Принесли скворцы в лесную глушь:
На кресте распятый, всех прощая,
Умер Бог, Спаситель наших душ.

От таких вестей сгустились тучи,
Воздух бурным зашумел дождём...
Поднялись – морями стали реки
И в горах пронесся первый гром.

Третья весть была необычайна:
Бог воскрес, и смерть побеждена!
Эту весть победную примчала
Богом воскрешённая весна...

И кругом леса зазеленели,
И теплом дохнула грудь земли,
И внимая трелям соловьиным,
Ландыши и розы зацвели.

 

Константин Бальмонт

Благовест

Я ждал его с понятным нетерпеньем,
Восторг святой в душе своей храня,
И сквозь гармонию молитвенного пенья
Он громом неба всколыхнул меня.

Издревле благовест над Русскою землёю
Пророка голосом о небе нам вещал;
Так солнца луч весеннею порою
К расцвету путь природе освещал.

К тебе, о Боже, к Твоему престолу,
Где правда, Истина светлее наших слов,
Я путь держу по Твоему глаголу,
Что слышу я сквозь звон колоколов.

 

Вячеслав Иванов

Умер Блок

В глухой стене проломанная дверь,
И груды развороченных камней,
И брошенный на них железный лом,
И глубина, разверстая за ней,
И белый прах, развеянный кругом, –
Всё – голос Бога: «Воскресенью верь».

 

* * *

Словарь-глоссарий[52]

Авив («месяц колосьев») – первый месяц года древнееврейского календаря (начало падает между 11 марта – 11 апреля). В период Вавилонского плена (587/6 – 538 г. до н. э.) евреи заимствовали у вавилонян их лунно-солнечный календарь, и месяц стал называться нисан (название связывают со словом «начинать», т. е. это «первый» месяц года, на него приходилось весеннее равноденствие). После III века до н. э. начало года перенесли на осенний месяц тишри (начало между 5 сентября – 5 октября). Лит.: [30. С. 117, 169–181].

Аллилуйя (евр. hallelu-jah, слав. аллилуiа) – «хвалите Яхве (Господа)»; в ветхозаветном богослужении – припев к псалмам и гимнам (возможно, первоначально обращение чтеца к народу с приглашением восхвалить Господа). В христианском богослужении хваление относится к Трём Лицам Святой Троицы, а потому поётся, или читается, трижды. Согласно Апокалипсису, по окончании земной истории аллилуйя станет небесной песнью вечности (19 гл.). «Кроме аминь, это единственное еврейское выражение, которого не дерзнула коснуться рука переводчика, оставив его в тех звуках, в которых оно вдохновлено Богом» [67. III. С. 24].

Алтарь (слав. олтарь, лат. altaria, altare); этимология термина неясна: возможно, от adoleo – 'воскурять [благовония]', 'сожигать' или alo – 'кормить', 'питать'. (Традиционное толкование – «возвышенный жертвенник» – фиксирует внешнюю архитектурную особенность алтаря.) 1. В древнейшем значении – жертвенник (греч. тюсиастэрион, лат. ara), на котором сожигались приносимые Богу (богам) жертвы. 2. У древних христиан (I–II вв.) – особый стол, за которым происходила воскресная ночная трапеза, завершавшаяся Евхаристией. Позднее алтарём стали называть престол храма, на котором совершается таинство Евхаристии (это значение сохраняется в западных языках). 3. Сакральное пространство вокруг святого престола в восточной части храма), находящееся на высоте солеи (собственно «алтарь» православного храма в современном русском словоупотреблении).

Амвон (греч. амбон, амвон – 'выступ', 'возвышение'; от гл. анабайно – 'восходить', 'подниматься') – возвышенное место христианского храма, предназначенное для чтения Священного Писания, проповеди и других богослужебных действ. Древний амвон – мраморная (деревянная) башенка посередине храма, к верхней площадке которой вели две лестницы. В настоящее время существуют два вида амвонов. 1. «Предалтарный амвон» – полукруглая площадка – продолжение центральной части солеи (против Царских врат), выступом своим обращенная в сторону молящихся. 2. «Архиерейский амвон» – переносное квадратное возвышение в средней части храма, на котором архиерей облачается и стоит до Малого входа при совершении им Литургии.

Аминь (евр. amen, греч. амэн, амин, лат. amen, букв. 'истинно', 'верно', 'да будет') – так называемое «слово-скрепа», которое выражает волеизъявление людей и произносится в конце молитвы или возгласа.

Аналой, аналогий, русск. просторечное налой (греч. аналогейон, аналогион – 'подставка для книг', 'пюпитр') – высокий и узкий столик, как правило – переносной, с наклонной верхней доской, на который в храме кладут иконы, богослужебные книги и иные церковные принадлежности. Перед аналоем, стоящим посреди храма, проходит значительная часть чина венчания, отсюда выражение «привести к аналою», т. е. – жениться, вступить в брак.

Артос – см. в главе «Светлая седмица».

Возгласы – громкие и нараспев произносимые архиереем или священником молитвенные прославления Бога (Святой Троицы), текст и место которых внутри богослужения регламентированы Уставом.

Воскресенье[53] – седьмой день недели российского гражданского календаря, общий день отдыха; первый день недели еврейского и христианского (в т. ч. и православного) богослужебного календаря и гражданских календарей многих стран.

По свидетельству евангелистов, Иисус Христос был распят накануне дня субботнего (последнего дня еврейской недели), а воскрес «по прошествии субботы в первый день недели» (Мк.16:1-2), освятив его, таким образом, величайшим событием христианской истории. Тот же день (через семь недель после Воскресения) ознаменовался сошествием Святого Духа на апостолов и рождением Церкви Христовой, а потому уже в апостольское время стал преимущественным днём «преломления хлеба», – т. е. совершения таинства Евхаристии (Деян.20:6; 1Кор.16:2). Вскоре «день Солнца» (dies Solis семидневной планетарной недели римского календаря) получает у христиан наименование «день Господень», греч. Кюриакэ хэмэра, Кириаки имэра (Откр.1:10). Малоазийские христиане начала II века в этот «установленный день собирались до рассвета и воспевали Христа как Бога» (Письма Плиния Младшего, Х, 96, 7). Это значит, что каждый воскресный день посвящался празднованию Христова Воскресения. Так полагалось начало христианскому праздничному календарю.

Древнейшее по времени свидетельство о соблюдении воскресного покоя принадлежит Тертуллиану († после 220 г.): «В день Господа, в который Он воскрес, мы должны быть свободны от всякого обнаружения печали и скорби, отлагая также и дела, чтобы не дать места Диаволу» (О молитве, гл. 23). Как еженедельный государственный праздник он был впервые узаконен в 321 году императором Константином Великим, приказавшим, чтобы «все судьи , а также все ремесленники в почитаемый день Солнца отдыхали» (Codex Just., III, 12, 2). Таков статус воскресенья во всех странах христианской традиции.

В Древней Руси до XVII века указы о праздновании воскресного дня исходили от духовных властей. Согласно совместному постановлению царя Алексея Михайловича и патриарха Иосифа (17 марта 1647 г.), «по правилам святых апостолов и святых отцев в воскресный день отнюдь никому не подобает делати: господину и госпоже, ни рабом, ни свободным; но приходить к церкве Божией на молитву». С некоторыми дополнениями это постановление вошло в состав «Уложения 1648 года».

Древнехристианское название воскресного дня – «день Господень» (лат. dies Dominica) – было усвоено романскими языками (Dimanche, Domenica, Domenigo); германские, проигнорировав его, сохранили языческое «день Солнца» (Sonntag, Zondag, Sunday). Славянские народы называют воскресенье «неделей» (днём, когда ничего не делают, отдыхают от дел): укр. Недiля, польск. Niedziela, чешск. Nedele, болг. Неделя. Этот же термин, первоначально употребляемый и на Руси, сохранился в богослужебном календаре Русской Православной Церкви; в гражданском обиходе название дня («неделя») перешло на семидневный период, именовавшийся ранее «седмица». Слово «воскресенье» в современном значении стало систематически употребляться с XVI–XVII вв. Первоначально так называли только один день в году – праздник Пасхи (Светлое Христово Воскресение), хотя в смысле первого дня каждой недели оно было известно и ранее. «Того же лета, месяца мая в 15-й день... в день воскресенья Господня в Сбор святыхъ отець 7-й недели по Пасце, по Литургии, загореся град Ростов» (Лаврент. летопись, 1211).

Таким образом, «во всем христианском мире одни мы – русские – называем Господний день... воскресеньем. Как и когда осмелились мы сделать это, стоит исследования. Правда, и другие славяне не отстали от нас, характеристично придумав для первого дня седмицы имя недели, которое мы бесхарактерно распространили на всю седмицу» [3. C. 10–11]. Это строгое суждение известного византиниста и церковного деятеля (начальника Русской Духовной Миссии в Святой земле), вероятно, не учитывает ментальность россиянина, пожелавшего, чтобы каждый первый день семидневного календарного цикла («Малая Пасха»!) именовался радостным словом «воскресенье», а не безликим термином «неделя». Лит.: [33; 70; 52. Кол.956-979; 40. С. 26–36.].

Ектения, ектенья (греч. эктэнэ, от эктэнэс – 'прилежный', 'усердный', в значении деэсис, 'просьба' или эвхэ, 'молитва', – т. е. напряжённое, прилежное моление) – особая молитва от имени всех верующих, разделённая на ряд кратких отрывочных прошений, сопровождающихся пением ещё более кратких восклицаний («Господи, помилуй!», «Подай, Господи!» и др.), чем достигается постоянное возбуждение внимания. Произносится диаконом либо священником. В зависимости от цели и содержания, существует несколько видов ектеньи. Греки «ектеньёй» называют лишь нашу «Сугубую (т. е. усиленную) ектенью»; ектенья другого вида называется у них сюнаптэ (эвхэ), или синапти (эвхи), т. е. «составная (молитва)».

Елей (греч. элайон) – «оливковое масло» (от элайа – 'олива', 'масличное дерево'). Употребляется в ряде важных богослужебных церемоний (обычно в смеси с различными благовониями), зримо символизируя собой благодатные дары Святого Духа.

Заамвонная молитва (греч. эвхэ опистамбонос – молитва заключительного, резюмирующего характера, которую священник читает перед амвоном (сойдя с него, стоя среди народа) в конце Литургии, до отпуста. В древности каждый большой праздник имел свою индивидуальную заамвонную молитву, являющуюся своеобразным богословским резюме конкретного празднуемого события. Она служила «напутствием» покидающему храм народу, и потому читалась недалеко от выхода из храма – за амвоном, то есть за высокой круглой башенкой, располагавшейся посреди храма.

Заутреня (греч. ортрос – 'рассвет', 'утренняя заря') – одно из богослужений суточного цикла; синоним – Утреня. Современный церковный Устав именует Заутреней лишь Утреню в ночь Пасхи. В древнерусском богослужебном обиходе Заутреней называлась Утреня любого вида (и вне зависимости от дня совершения).

Икос (греч. ойкос, икос), буквально – 'дом') в церковной гимнографии – особое песнопение. В ранневизантийских гимнах (кондаках) – строфа нравоучительного характера. В настоящее время – песнопение, служащее дополнением к кондаку; помещается вместе с ним после 6-й песни канона.

Ирмос (греч. эйрмос, ирмос – 'связь', 'сплетение') – поэтическая строфа, первая составная часть каждой песни канона, – смысловая связка между определённой песнью канона и библейской песнью (тему которой ирмос кратко перифразирует), а также музыкальная и метрическая связка и образец для всех тропарей канона данной песни.

Канон (греч. канон – 'мерило', 'правило') – жанровая форма византийской гимнографии, сложившаяся к VIII веку. Особенностью этого жанра является то, что песни канона составлены на основе «библейских песен» (входящих в состав различных книг Библии), из припевов к ним. Полный канон состоит из девяти песней (в таком виде поётся только в Великом Посту), в другое время года – из восьми песней (вторая, «скорбная», песнь опускается). Некоторые каноны состоят из меньшего количества песней. Каждая песнь в свою очередь делится на ирмос (зачин, букв. «связка»), несколько тропарей и катавасию. Ирмосы «увязывают» тему песни (определяемую общей темой канона как составным элементом конкретного богослужения) с темами библейских песен (часто эта связь условна и трудноуловима). Полное чинопоследование канона включает и другие компоненты.

Катавасия (греч. катабасиа, катавасиа – 'схождение вниз', 'спуск') – название ирмоса, исполняемого в конце каждой песни канона (либо только после 3-й, 6-й, 8-й и 9-й песни). Название песнопения происходит от предписания Типикона (19 гл.): для пения канона певцам двух хоров (клиросов) следует спускаться со своих мест и сходиться на середине храма, что приводит к определённому нарушению порядка монастырского богослужения, где строго определено место каждого человека (в приходской практике певчие обычно остаются на местах). Вероятно, отсюда происходит бытовое значение слова – 'сумбур', 'беспорядок'. Лит.: [67. II. С. 273–276].

Кондак (греч. контакион) – ведущая жанровая форма ранневизантийской гимнографии (V–VIII в.), позднее вытесненная каноном. Классический представитель этого жанра – св. Роман Сладкопевец († ок. 560). Название происходит, вероятно, от контос – 'палочка'; первоначально оно обозначало свиток исписанного песнопениями пергамена, накручиваемого на палочку. Древний кондак – большое и сложное поэтическое произведение (20–30 строф), сходное по структуре с акафистом. Современный кондак – небольшое песнопение (в одну-две строфы), в параллель тропарю формулирующее сущность празднуемого события. Он помещается после шестой песни канона Утрени и сопровождается икосом. Включается и в другие богослужения.

Церковнославянский текст пасхального кондака в русских первопечатных книгах несколько отличался от позднейшего. Старопечатный: «Аще и во гроб сниде Безсмертне, но адову разруши силу, и воскресе, яко Победитель, Христе Боже; женам мироносицам радость провеща и своим апостолом мир дарова, Иже падшим подая воскресение» [75. Л. 209 об.)]. Новопечатный: «Аще и во гроб снизшел еси, Безсмертне, но адову разрушил еси силу, и воскресл еси яко Победитель, Христе Боже, женам мироносицам вещавый: радуйтеся! и Твоим апостолом мир даруяй, падшим подаяй воскресение».

Крестный ход – один из важнейших элементов христианского богослужения, торжественное шествие духовенства и сопровождающего его народа с хоругвями, иконами и большим – «выносным» – крестом (сообщившим процессии свое название).

В основе крестного хода лежит древняя «стациональная литургия» (в значении «общественного служения»; не путать с евхаристической Литургией!). Это – особый род богослужения, при котором различные молитвенные после́дования бывают в определённых местах города (лат. statio – 'остановка'), а переход от одной «остановки» к другой совершается в форме церковной процессии. В настоящее время крестный ход совершается в определённые церковным Уставом дни – в Страстную Пятницу («скорбный и плачевный»), в ночь Пасхи и праздничные дни до Вознесения, в день Крещения Господня для великого освящения воды, в праздник Первого Спаса (1/14 августа), в дни престольных праздников, при освящении храмов, в честь святынь и великих церковных и государственных событий, во время стихийных бедствий. Православный крестный ход вокруг храма или монастыря движется навстречу солнцу, или против часовой стрелки; старообрядцы совершают его в обратном направлении – за солнцем («посолонь»), удерживая доминирующую (но не исключительную) дониконовскую традицию. Лит.: [2; 34; 71; 72].

Кулич – см. выше в главе «Светлая седмица».

Люцифер (лат. lucifer, букв. 'носитель света', слав. Денница) – 1) сын Авроры, бог утренней звезды. 2) «Утренняя звезда» – планета Венера во время её видимости перед восходом Солнца. 3) Падший ангел (Дьявол), – одно из имен Сатаны как горделивого и бессильного подражателя тому свету, который составляет «Славу» Господню (евр. кавод). Будучи первым (и высшим) из сотворенных Богом ангелов, он поднял мятеж и был низвержен «в глубины преисподней», став вечным «противником» Бога и Его мира. Так истолковывается пророчество Исайи о падении надменной Вавилонской империи (Ис.14:12-15). Но обозначение Сатаны этим «светлым» именем произошло гораздо позднее: слово «люцифер» (либо его метафора «звезда (заря), предвещающая восход Солнца») употребляется в библейских и раннехристианских текстах в нейтральном смысле (Иов.3:9; Откр.22:16). Позднее становится одиозным и употребляется только в негативном смысле.

Мироносицы, жёны мироносицы («женщины, несущие миро»), – евангельские женщины, помогавшие Христу во время Его общественного служения, стоявшие у Креста и издали наблюдавшие за похоронами (Мф.27:61). По окончании субботнего покоя, «в первый день недели» (современное воскресенье), они первыми пришли ко гробу с бальзамирующими веществами (миром), чтобы довершить обряд спешного погребения накануне еврейской Пасхи, и потому первыми услышали от ангелов о воскресении Учителя (Лк.24:22-23). Известны имена семерых мироносиц: Мария Магдалина; Мария Клеопова, мать Иакова и Иосии; Саломия, жена рыбака Зеведея и мать апостолов Иакова и Иоанна Богослова; Иоанна, жена Хузы, домоправителя царя Ирода Антипы; Марфа и Мария – сёстры Лазаря; Сусанна. Евангелисты упоминают и о «многих других» женщинах из Галилеи, служивших Иисусу, не называя их имен. Память жён мироносиц (и Иосифа Аримафейского и Никодима) – в третью неделю по Пасхе. Иконография чаще всего изображает мироносиц у Голгофы, где они поддерживают рыдающую Богоматерь и помогают затем снять с Креста тело Её Сына, а также идущими в предутренней мгле ко гробу с сосудом мира. Их число при этом варьируется (чаще всего трое или четверо). Лит.: [9. С. 654–657; 37].

Неделя[54] – календарная единица измерения времени продолжительностью в семь суток с особым названием для каждого дня, ведущая свое происхождение, вероятно, из Древнего Вавилона. В некоторых древних календарях существовали недели с иным числом дней.

Современная неделя восходит к предписанию Моисеева Закона: «Шесть дней работай... а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела» (Исх.20:9-10; Иосиф Флавий. Против Апиона, II, 39). Второй источник нашей недели – планетарная, астрологическая неделя эпохи Римской империи, в которой каждый день имел своего правителя, т. е. планету, правившую первым часом каждого дня. Различные религиозные традиции определяют внутри семидневного цикла свой «священный» день отдыха: воскресенье – для христиан, пятница – для мусульман.

Первый день недели (Мф.28:1; Мк.16:2,9) освящён для христиан воскресением Господа (Иисуса Христа), что отразилось в его названии (греч. Кюриакэ хэмэра, Кириаки имэра, лат. dies Dominica, франц. Dimanche, «воскресенье» в русской гражданской традиции). Дни недели у иудеев именовались порядковыми числительными, так же как в настоящее время на греческом Востоке и в Православной Церкви. Пронумерованы дни недели и в славянских языках, но здесь указывается их место «после воскресенья (недели)»: понедельник, понедiлок, poniedzialek, вторник, вiвторок, wtorek..., и т. д. В западноевропейских языках сохраняется планетарный характер названий, по именам римских богов (Lundi, Mardi, Mercredi, Jeudi...). В этом аспекте христианизация языческого календаря не была последовательной (как и с названиями месяцев).

В древности славянское слово «неделя» имело два значения: 1) «воскресенье» и 2) «седмица» («неделя» в современном значении). В современном русском церковном обиходе – преимущественное название одного воскресного дня – дня отдыха (неделя – от «не делати» – 'не работать', 'отдыхать'). Например: "Неделя Торжества Православия" – это 1-е воскресенье Великого поста; "Неделя ваий (цветоносная)" – 6-е воскресенье Великого поста (Вербное воскресенье); "Фомина неделя" – 2-е воскресенье от Пасхи, "Неделя перед Рождеством Христовым" – ближайшее к этому празднику воскресенье, и т. д. Прилагательное "недельный" значит "воскресный". Выражение "в недельный день" означает "в день воскресный". Позднее в русском языке название главного дня недели ("неделя") перешло на весь семидневный цикл (седмицу).

Безуспешные попытки уничтожить «библейскую» семидневную неделю были предприняты по идеологическим причинам во Франции ("революционный календарь" существовал с 1793 по 1805 г.) и в Советском Союзе (1929–1940). Широкое распространение именно семисуточного недельного цикла (даже в странах внебиблейской традиции), вероятно, объясняется его изначальным планетарно-астрологическим характером, а также наличием определенных психофизиологических ритмов человеческого организма соответствующей продолжительности. Лит.: [51; 65; 6; 7. С. 428–451].

Ойкумена (греч. ойкумэнэ), в позднем произношении экумена, икумени – термин античной географической мысли, букв. 'обитаемая земля', 'вселенная', 'мир', – т. е. вся земля, известная грекам и преимущественно населенная ими. Первое описание ойкумены встречается у греческого историка Гекатея Милетского (ок. 546–480 до н. э.). Вскоре это античное понятие «вселенной» приобретает культурно-политический, а затем и религиозный характер. Границы ойкумены совпадают сначала с границами Македонской, затем Римской империи (orbis Romanus). «Случилось в те дни: вышел от Кесаря Августа указ о переписи по всей вселенной» (Лк.2:1; см. также Деян.17:6 и др.). «Варварские» – т. е. не греческие и не римские – земли лежат вне ойкумены. Императоры стремительно сокращавшейся в своих размерах Восточной Римской (названной итальянскими гуманистами Византийской) империи упорно именовали свою державу «вселенской». Патриарх Константинопольский, титуловавшийся «экуменическим» («вселенским»), удерживает этот архаический титул и сейчас, будучи реально епископом Стамбульским и турецким подданным (Константинополь не значится на карте мира с 1453 г.). Столь же архаично, но традиционно, именование православного Александрийского патриарха «Судиёй Вселенной». Лит.: [78. С. 32–50].

Отдание праздника (греч. аподосэс, аподосис – 'отдача', 'возвращение') – последний день праздничного периода, называемого «попразднством» («после праздника») и продолжающего собой первый день торжества. Из двунадесятых праздников самое большое попразднство (восемь дней) у Богоявления, Вознесения и Успения Богоматери; у остальных меньше. Отдание праздника отмечается торжественным богослужением, практически идентичным службе первого праздничного дня. После этого богослужебное воспоминание праздника до следующего года прекращается. Первый день праздника в этот счёт не входит, поэтому период пасхального попразднства насчитывает 39 дней.

Отпуст (греч. аполюсис, лат. finis sacri officii) – краткая молитва, содержащая воспоминание и прославление празднуемого священного события или лица с преподанием благословения молящимся. Завершает собой богослужение и произносится священником (или архиереем) на солее, лицом к народу. Текст пасхального отпуста см. в главе «От Смерти к Воскресению».

Паримия, паремия (греч. пароймиа, паримиа – поговорка, притча) – отрывок из Священного Писания, преимущественно из книг Ветхого Завета, в котором прообразовательно (пророчески) раскрывается тема празднуемого события. Паримии читаются на Вечерне, на великопостных и Царских Часах, иногда на молебнах. В Уставе они обозначаются как «чтения» или «чтения три», по их нормативному количеству (вне Великого поста).

Панагия (греч. Панагиа – 'Всесвятая') – один из эпитетов Богородицы, используемый в основном восточными христианами. В богослужебной практике так называется часть просфоры, изъятая на проскомидии в честь Божией Матери, или же вся Богородичная просфора (одна из пяти, на которых совершается Литургия). В православных монастырях после Литургии совершается особое богослужебное действо, «чин возношения Панагии», при котором она переносится в трапезную и делится между её участниками. Одна частичка панагии вкушается перед трапезой, другая – по её окончании. Панагией также называют небольшой образ Богоматери, носимый архиереями на груди. Существуют и другие значения этого термина.

Пасхальное богослужение. В настоящее время ночное Пасхальное богослужение состоит из пяти следующих друг за другом самостоятельных по характеру служб. Четыре принадлежат к богослужениям суточного цикла (см. Часы) – Полунощница, Утреня и Часы III-й и VI-й. Завершает празднование Пасхальной ночи Божественная Литургия (в данном случае – Литургия св. Иоанна Златоуста), главное христианское богослужение. Кроме того, в этот же день (так называемый первый день Пасхи), вечером, служится ещё одно богослужение суточного цикла – Пасхальная Вечерня.

Следует учитывать, что православные богослужения имеют два вида молитвенных текстов. Одни из них называются неизменяемыми, потому что исполняются каждый раз, вне зависимости от дня или праздника, и составляют жёсткую рамку или схему, с указанием мест, в которые «вставляются» изменяемые молитвословия и песнопения. Тексты служб с такими постоянными элементами содержатся в Служебнике и Часослове (в данном случае речь идет только о Литургии и службах суточного цикла). Изменяемые молитвенные тексты меняются каждый день и каждый праздник (они находятся в Октоихе, Триоди и Минее). Более всего изменяемых текстов имеют службы Великого поста, особенно Страстной седмицы и Пасхи. Некоторые из них (Пасхальные Часы, Утреня), совершаемые также в течение всей Светлой седмицы, имеют ярко выраженный индивидуальный характер и сохраняют, кроме названий, очень мало привычных элементов (в основном это священнические возгласы и ектеньи). Меньше всего изменяемых молитвословий в тексте Литургии.

Выше (начиная с подглавки «Пасхальная Заутреня» и далее) мы рассмотрели некоторые важнейшие «изменяемые», то есть собственно пасхальные тексты первого дня праздника, выражающие догматический (вероучительный) смысл торжества Воскресения Христова. Полный набор пасхальных богослужебных текстов вплоть до отдания Пасхи (в среду перед праздником Вознесения) можно найти в богослужебной книге Триодь Цветная, а также в отдельных изданиях служб Пасхи и Светлой седмицы (чаще всего эти тексты объединяются).

Плащаница (греч. эпитафиос – 'надгробие') – большой прямоугольный плат на твёрдой основе, символизирующий полотно, в которое был завернут Иисус Христос после снятия с Креста. Содержит вышитое или живописное изображением лежащего Спасителя, оплакиваемого перед погребением Богоматерью и жёнами мироносицами. Рядом с ними могут быть изображены Иосиф Аримафейский, Никодим, ангелы. В Страстную Пятницу плащаница выносится священнослужителями из алтаря и размещается на импровизированном «гробе» в центре храма. Плащаница (как и процессия с ней) ведёт своё происхождение от особого покрова (греч. аэр, слав. воздух), выносимого на Великом входе. Им покрывают Евхаристические Дары после их перенесения и поставления на престол. (Другой вид плащаницы, с изображением усопшей Богородицы, используется в богослужении праздника Успения.)

Понтий Пилат (Пилат, Понтий) (годы рождения и смерти неизвестны), из сословия всадников, – пятый по счету римский префект Иудеи (26–36 г.), вынужденно утвердивший смертный приговор Иисусу Христу. Закрепившийся за ним в истории титул «прокуратор» связан с недоразумением. Так его называет только историк Корнелий Тацит (ум. ок. 117 г.), писавший через несколько десятилетий после этих событий («Христос... был казнён при Тиберии прокуратором Понтием Пилатом», – Анналы, XV, 44, 2). В Евангелиях Пилат именуется «правителем» (иге́моном), аналогично и у других авторов. Как установлено, введённая императором Августом должность префекта просуществовала до 44 года, когда император Клавдий присвоил правителям Иудеи титул прокуратора. В 1961 году во время раскопок в Кесарии (Цезарее) Палестинской, резиденции римских правителей, был найден обломок гранитной плиты с латинской надписью, содержащей имена Тиберия и Пилата. Читаются его родовое имя (nomen), прозвище (cognomen) и должность: «[Pon]tius Pilatus / [...raef]ectus Iuda[ae]e – Понтий Пилат префект Иудеи». К сожалению, из-за повреждения текста так и осталось неизвестным стоявшее на первом месте его личное имя (praenomen).

В 36 году Понтий Пилат был снят с должности по обвинению в плохом управлении и отослан в Рим.Его дальнейшая судьба неизвестна. Пилат канонизирован Эфиопской Церковью (память 25 июня), а его жена, ходатайствовавшая перед ним за Иисуса Христа (Мф.27:19), – почитается православными греками с именем Клавдия Прокула (память 27 октября). Лит.: [26. С. 155–160; 35. С. 157–160; 54. С. 350–355].

Попразднство – см. Отдание праздника.

Предпразднство (то есть «перед праздником») – дни (или день) богослужебного календаря, предшествующие двунадесятым и некоторым другим праздникам, службы которых содержат песнопения на темы будущего торжества.

Прокимен (греч. прокейменос, прокименос – букв. 'лежащий впереди') – определённый по смыслу и назначению стих (строка) псалма, исполняемый (с другими стихами того же псалма) перед богослужебным чтением Апостола, Евангелия или паримии (чтения из Ветхого Завета) и служащий как бы «предисловием» к нему. Прокимен указывает либо на содержание следующего за ним чтения, либо обозначает тему богослужения в целом.

Псалтирь (Псалтырь) – православная богослужебная книга, основу которой составляет библейская «Книга Хвалений» (евр. Sefer Tehillim). Славянское название книги – из греческого языка: псалтерий (псалтерион, псалтирион; от гл. псалло – 'дёргать', 'щипать', 'перебирать пальцами струны', 'играть') – это музыкальный струнный инструмент (подобный арфе или лире). При переводе Библии на греческий язык (III–II вв. до н. э.) название инструмента, под аккомпанемент которого исполнялись священные еврейские «хваления», перешло на их сборник. (Еврейская и протестантская традиция насчитывает 150 псалмов, греко-славянская – 151.)

Радоница – нарочитое пасхальное поминовение усопших, не предусмотренное ни греческим, ни русским церковным Уставом (Типиконом), и совершаемое у нас «по благочестивому обычаю» во вторник Фомино́й седмицы. Его появление в русской богослужебной традиции связано, очевидно, с тем, что с понедельника после Фомина воскресенья Устав разрешает совершение достаточно скромных заупокойных служб – литий. Поэтому в некоторых областях Радоницу справляли в понедельник. Соответственно, только с этого времени Устав разрешает верующим приходить на могилы своих ближних. (Распространённый в народе обычай приходить на могилы в день Пасхи и других больших праздников со снедью и спиртными напитками в корне противоречит христианской догматике и восходит к языческим тризнам на могильных холмах.) Приходя, люди громко делятся с усопшими радостной вестью о воскресении Христовом. Вероятно, с этим связано и само название поминовения – «Радоница». (В некоторых местах день поминовения называют по-древнеславянски Навий день, т. е. «день мёртвых». В Малороссии его называют «могилками», «гробками», «проводами».) «Неофициальный» характер этого поминовения подчёркивается тем, что церковный Устав не предусматривает для богослужения особых заупокойных апостольских и евангельских чтений.

Сатана (евр. шатан – 'противоречащий', 'противник', 'обвинитель'), в иудаизме и христианстве – главный антагонист Бога и всех верных Ему сил на небесах и на земле, враг человеческого рода, царь ада и повелитель бесов. Здесь Сатана – лишь мятежное творение Бога и, в отличие от персидского дуализма, противостоит Ему не на равных основаниях. Поэтому противник Сатаны – не Бог, а архангел Михаил, предводитель добрых ангелов и заступник верующих в священной войне с Сатаной и его клевретами.

Светилен (греч. фотагогикон) – песнопение, исполняемое в конце Утрени, после 9-й песни канона. Название связано либо с темой духовного Света, воссиявшего от Гроба и просвещающего наши души, либо со временем пения светильна – на рассвете (согласно церковному Уставу, Утреня должна служиться утром). Светильны разделяются на воскресные (экзапостиларии) и будничные (седмичные).

Седмица (буквально 'семёрка', от слав. седмь; греч. хэбдомас – 'семь') – церковнославянское название недели как семидневного календарного цикла. Первый (а не последний!) день седмицы называется «неделей» (от «не делати» – 'не работать', 'отдыхать'). Например: Неделя Торжества Православия – это 1-е воскресенье Великого поста; Фомина неделя – 2-е воскресенье от Пасхи, и т. д. Прилагательное «недельный» значит «воскресный». Выражение «в недельный день» означает «в день воскресный». В русском языке название этого одного главного дня стало названием всего семидневного периода («неделя» в современном смысле). В то же время в церковном обиходе «седмицей», вопреки буквальному значению термина, стали называть дни с понедельника по субботу (Страстная седмица, Светлая седмица, седмица 2-я по Пасхе и др.). (Следовало бы – «шестерица»!) Соответственно, определение «седмичный» прилагается лишь к будним дням недели. Например, «седмичный Апостол» – это апостольское чтение, предназначенное для одного из дней с понедельника по субботу включительно, и т. д. А воскресное чтение (или что-либо иное, относящееся к воскресенью) именуется «недельным». См. Воскресенье, Неделя.

Сион (евр. 'солнечный', 'блистающий') – гора (холм) в юго-западной части Иерусалима. В Библии это слово становится символом всего Иерусалима, «святого града Дави́дова» (до завоевания города этим царём около 1000 г. до н. э. он назывался Иевус и был крепостью племени Иевусеев). У библейских пророков смысл термина расширяется. Сион – это Царство Божие во всей полноте, на небе и на земле, место пребывания Бога и откровения Его Славы (2Цар.5:6-9,6:10; Пс.132:3; Ис.2:3). В Новом Завете – символ Небесного Иерусалима, Неба (Рим.11:26; Евр.12:22; Откр.14:1). То же – в христианских богослужебных текстах: «Оглянись вокруг себя, Сион, и посмотри...» (Канон пасхальной Заутрени, 2-й тропарь 8-й песни; а также ирмос 9-й песни).

Собор (слав. соборъ, греч. сюнодос, синодос) – «собрание» (Вселенский собор, Архиерейский собор и др.). В богослужебном плане смысл этого термина гораздо шире обыденного понятия «собрания» как «протокольного списка» той или иной группы святых (ср.: Собор Пресвятой Богородицы!). Церковь призывает и нас собраться в храмах для торжественного чествования святых, для единения с ними. Деление Церкви на Небесную и земную – условное: как известно, у Бога, по словам Христа, «все живы» (Лк.20:38).

Солея (возможно, от евр. sollia – 'насыпь', 'возвышение'); в настоящее время – возвышенное место в восточной части храма, простирающееся во всю его ширину перед иконостасом, на котором совершаются некоторые богослужебные действа. На высоте солеи также находится алтарь, нижняя часть иконостаса и примыкающий к ней предалтарный амвон (полукруглый выступ в сторону средней части храма). На южной и северной стороне солеи размещаются церковные хоры (клиросы). Молящиеся находятся как бы под солеёй и поднимаются на неё по ступенькам только для причащения и в случае совершения некоторых других таинств.

Стихира (греч. стихэра, стихира, букв. 'многостишие') – песнопение, написанное стихотворным размером или присоединяемое к стихам псалмов (откуда и название). Каждая стихира характеризуется двумя признаками: 1) местом в структуре определенного богослужения суточного круга и 2) содержанием или каким-либо внешним признаком (именем автора, местом происхождения).

Триоди (Постная и Цветная) – см. выше в разделе «Православный Пасхальный цикл 2017 года».

Тропарь (греч. тропарион, от тропос – 'поворот', 'оборот', а тж. как музыкальный термин: тон, лад, мелодия) – древнейший (наряду со стихирой) из сохранившихся дошедших до нас видов церковной песни. В широком значении – родовое понятие гимнологического жанра: песнопение, имеющее определенный ритм и напев. В зависимости от места в структуре богослужения и конкретного назначения термин «тропарь» употребляется в различных значениях и с различными определениями. Так, «тропарь канона» – песнопение внутри одной его песен; «тропарь праздника» (у греков он называется аполютикион, т. е. отпустительный тропарь) – краткое «формульное» песнопение, излагающее смысл праздника, прославляющее икону либо святого. Текст пасхального тропаря см. выше (в подглавке Пасхальная Заутреня).

В Древней Руси текст пасхального тропаря звучал несколько иначе: «Христос воскресе из мертвых, смертию на смерть наступи, и гробьным живот дарова» [46. Л. 124]. Или так: «Христосъ воскресе из мертвых, смертию на смерть наступи, и сущим во гробе живот дарова» [45. Л. 174 об.] Однако уже в первопечатной московской Триоди 1591 года (то есть задолго до «книжной справы» патриарха Никона) текст тропаря идентичен современному. «Древний перевод в двух случаях отступает от греческого оригинала (новый грамматически правильнее), однако древний перевод лучше передает смысловую сущность и настроение этого гимна» (из неопубликованной лекции о чине Утрени проф. Н. А. Мещерского, прочитанной в Государственной публичной библиотеке (ныне РНБ) 11 апреля 1977 г.).

Утреня – богослужение суточного цикла; см. Заутреня, Часы.

Христосование – см. выше в подглавке «Пасхальная Заутреня».

Часы (греч. хорай, орэ), в широком смысле – все богослужения суточного круга (разумеется, кроме Литургии, таинств и треб!), получившие свое родовое название вследствие строгой смысловой и хронологической соотнесённости с определенными древними часами («стражами») суток. Симеон Солунский насчитывает семь основных служб суточного цикла («по числу даров Духа» и в соответствии с Пс.118:164): Полунощница, Утреня вместе с I-м Часом, Часы III-й, VI-й и IX-й, Вечерня и Повечерие. В Часослове (или Псалтири Следованной) находятся также четыре исключительно монашеских службы – т. н. Междочасия и чин Изобразительных («Обедница»). Часы I-й, III-й, VI-й и IX-й (именуемые собственно «Часами»), можно назвать «Малыми Часами», остальные службы суточного круга – «Великими Часами». Это монастырское богослужение, содержащееся в палестинском Часослове, является в настоящее время единственным на православном Востоке, сохраняющем Византийский обряд. Напротив, в Византийской империи существовали различные уставы служения Часов, значительно отличающиеся от современного Часослова (устав Акимитов, или «Неусыпающих», устав Двадцати четырёх часов, соборно-приходские Часы по уставу Святой Софии Константинопольской, или Песненное последование). Лит.: [42. С. 392–405; 4; 57. С. 483–494].

Чин (греч. таксис, лат. ordo, слав. чинъ – 'порядок', 'строй'), в богослужебном языке – статья, либо 1) содержащая подробное указание всех молитв и уставных рубрик определённого богослужения в их взаимной последовательности, но без полного текста молитвословий и чтений (синонимична понятию «устав»); либо 2) содержащая полный богослужебный текст (в этом случае синонимична статье «чинопоследование», или «последование»).

Экзапостиларий (ексапостиларий), греч. эксапостэйларион (от гл. эксапостелло – 'высылать', 'отправлять'), букв. 'посылаемый', – песнопение, исполняемой после 9-й песни канона. В древности пелся посылаемым на середину храма певцом (откуда и название). Иногда смешиваются термины экзапостиларий и свети́лен.

Яйцо пасхальное – см. выше в главе «Светлая седмица».

Примечания

[1] Заголовки этой и следующей подглавки подсказаны образами риторического противопоставления из «Беседы на Пасху» святителя Иоанна Златоуста: «Иудеи празднуют Пасху земную, не признав небесной; а мы торжествуем Пасху небесную, оставив земную» [22. С. 68].

[2] Титул связан с ритуалом поставления царя в Древнем Израиле. Например: «И взял Самуил сосуд с елеем и вылил на голову его (Саула. – Ю. Р.) ... и сказал: "Вот, Господь помазывает тебя в правителя наследия Своего в Израиле, и ты будешь царствовать над народом Господним..."» (1Цар.10:1).

[3] Отсюда название богословской науки, изучающей историю и конкретные условия человеческого спасения, – «сотериология». Богословская литература по сотериологической проблематике огромна. Смотрите некоторые обобщающие публикации: 66; 8. С. 334–349, 410–417; 41. С. 231–239; 31; 61. С. 11–21; 68. Кол.1110-1116; 27. 17–37; 11 (раздел «О Божественном предопределении ко спасению»); 77; 1. С. 399–402.

[4] После крушения династии Маккавеев (152–37 г. до н. э.) и воцарения ставленника Рима Герода I «Великого» (в позднем произношении Ирод) (37–4 г. до н. э.), мессианские ожидания евреев достигли предела, чем пользовались партизанские вожди, выдававшие себя за долгожданных «освободителей» (см.: Деян.5:33-39,21:38). В результате Первой Иудейской войны (66–73 г. н. э.) был сожжён Иерусалимский храм (70, август). Последнюю попытку изгнать римлян предпринял Симон бен-Косеба, лидер Второй Иудейской войны (132–135). Он захватил Иерусалим, был признан иудеями «мессией» и получил символическое имя Бар-Кохба, то есть «Сын Звезды», согласно известному пророчеству (Числ.24:17). Император Адриан с большими потерями для своих войск подавил восстание, и Бар-Кохба погиб (135 г.). Более полумиллиона иудеев было казнено, оставшихся навсегда изгнали из Палестины (возвращение каралось смертью). На месте разрушенного Иерусалима возникла эллинистическая колония Элия Капитолина, на месте Иерусалимского храма построен храм Юпитера Капитолийского. Так закончилась история библейского Израиля.

[5] Разумеется, въезд Христа в Иерусалим носил приватный характер и не мог сопровождаться народными волнениями, как в гиперболизированном описании евангелистов («весь город пришёл в движение», – Мф.21:10 и др.). В этом случае Он был бы немедленно арестован как очередной бунтовщик. Евангельские тексты носят не хроникальный, но религиозный (богословский) характер; исторические реалии отступают на второй план и направлены на лучшее выявление богословского смысла происходящего. Впрочем, это особая тема.

[6] Согласно авторам синоптических Евангелий, Христос совершает Пасху в установленное время, в ночь с 14/15 нисана (Мф.26:17; Мк.14:12; Лк.22:7-8). В таком случае арест, распятие и погребение приходятся на священный день Пасхи, что абсолютно невозможно. Однако, по евангелисту Иоанну, всё это происходит именно накануне Пасхи (Ин.18:28). Попытки согласовать это явное противоречие породили в науке целый спектр мнений (наличие двух календарей, возможность жителям не-Иудеи совершать пасхальные обряды раньше из-за огромного наплыва паломников и др.). Согласия между учёными нет до сих пор. Но для нас это принципиального значения не имеет.

[7] «Тайной» она названа не потому, что имела строго «конспиративный» характер (как ночные сходки наших революционеров), но потому, что на ней было установлено таинство Евхаристии.

[8] Поцелуй служил среди народов Востока обычным знаком приветствия и взаимоуважения (часто формальным, как и в наше время). О нём часто упоминается в Священном Писании в различных контекстах. Но только это единственное в истории лживое приветствие имело столь ужасный характер, что получило символическое (и предостерегающее!) название «поцелуй Иуды». Когда лидер обновленцев А. Введенский в сопровождении большевистских солдат подошёл за благословением к митр. Петроградскому Вениамину (будущему священномученику, †1922), тот сказал: «Отец Александр! Оставьте. Мы же с Вами не в Гефсиманском саду!» (Если не ошибаюсь, это происходило в саду Александро-Невской Лавры.)

[9] Один из символических эпитетов Бога, личное имя Которого, Яхве (Йахве), строго табуировалось. Обычно его заменял эпитет Адонай (греч. Кюриос, Кириос, лат. Dominus) – Господь. Эта традиция сохраняется и в христианстве.

[10] Римляне придавали казни демонстрационно-воспитательный характер: как можно большему числу жителей нужно было напомнить, что ожидает их в случае неповиновения власти «божественного императора». Этой же цели служила и дощечка с указанием главной вины осуждённого, которую он нёс на шее; затем её приколачивали ко кресту у него над головой. Пилат, побоявшийся отпустить Христа, отомстил ненавидимым им иудеям своей нарочито издевательской надписью на табличке, прибитой ко кресту распятого Христа. Действительно, если мы примем во внимание, кто был автором текста, каков его буквальный смысл и кому адресовалась надпись, то поймём болезненную реакцию иудейской верхушки (Ин.19:19-22).

[11] «Часы» – это богослужения суточного цикла (смотрите Словарь-глоссарий в Приложении); «царскими» эти особые пятничные службы называются потому, что когда-то в Константинополе на них присутствовали императоры со всем двором.

[12] Единственное исключение – в случае совпадения Страстной Пятницы с праздником Благовещения; тогда совершается Литургия св. Иоанна Златоуста.

[13] Не будем забывать, что это событие, в котором Сын Божий явил Себя Владыкой жизни и смерти, заранее уверяя апостолов в том, что близкие страдания – не поражение и позор, но победа и слава, увенчанная Воскресением, – произошло весной, незадолго до страданий, а совсем не в августе, согласно позднейшей дате праздника Преображения Господня. (О принципах датировки некоторых праздничных событий в литургическом календаре см.: "Календарные циклы", – о неподвижном годовом цикле).

[14] Если служит один священник, то иконы и Евангелие несут миряне, подкладывая под них пелены.

[15] Лишь в этом случае, один раз в году, мы следуем традиции римского календаря – отсчитывать начало суток с полуночи; во всё остальное литургическое время следуем еврейской традиции начинать новый день (сутки) с вечера. Поэтому богослужение любого церковного дня (праздника) начинается вечером предшествующего дня (обычно в 17–18 часов).

[16] То есть весь человеческий род. Еврейское слово адам переводится просто как «человек» (любой человек). В собирательном смысле означает всё человечество; в качестве личного имени относится к Первочеловеку (Адаму). Состояние «тления» – это состояние духовной и физической деградации, невозможности осуществить в себе подобие Божие и реализовать своё истинное предназначение (смотрите выше раздел «Как мы были спасены?»). Здесь нашему богословскому термину «тление» соответствуют греческое слово фтора (буквально 'гибель', 'уничтожение', 'порча', 'развращение') и его латинский эквивалент corruptio, вряд ли нуждающийся в особых комментариях! Увы! На индивидуальном уровне этой болезнью страдают очень многие. Христос раз и навсегда вывел из состояния «коррупции» человеческую природу как таковую, но не освободил нас от необходимости бороться с этим искусительным злом на личностном уровне. Для победы Он даровал нам неоскудеваемую помощь – исцеляющую и спасающую божественную благодать. Всё зависит только от нашей веры (верности-доверия!) и воли.

[17] Ис.14:9. Здесь – вольный парафраз библейского текста. Буквальный смысл этого стиха иной (см. русский перевод). В целом же притча Исайи (см. в расширенном контексте в любой Библии: Ис.14:3-21) – сатира на падение надменного месопотамского царя. Отцы Церкви видели в ней символическое изображение падения Денницы-Люцифера.

[18] Двойная цитата: Ос.13:14 = 1Кор.15:55.

[19] Имеются в виду богослужения суточного цикла (см. статью «Часы» в Словаре), в данном случае Часы III-й и VI-й, которые в другое время читаются на клиросе псаломщиком перед началом Литургии. Священник в это время совершает проскомидию (готовит евхаристические хлеб и вино и поминает за здравие и за упокой).

[20] Евангельское чтение о Его воскресении прозвучало уже на Литургии Великой Субботы, которая, по Уставу, должна служиться вечером, то есть предшествовать ночной Пасхальной службе. Ясно, что в приходской практике соблюсти это предписание невозможно. После утренней Литургии Великой Субботы начинается освящение яиц и куличей (что тоже противоречит Уставу), а для хозяек – окончательные хлопоты на кухне перед долгожданным ночным розговеньем.

[21] Перевод чтения выполнен архимандритом Ианнуарием (Ивлиевым) и опубликован вместе с проповедью в журнале «Вода живая» [18]. Смотрите эту проповедь далее в Приложениях.

[22] Греч. харин анти харитос, буквально – «благодать вместо благодати». Имеется в виду благодать (милость), дарованная в Ветхом Завете через принятие и исполнение Моисеева Закона. Этот Закон (Тора) не был окончательным и спасительным (Гал.3:11), но лишь временным и подготовительным, и был упразднен после дарования нам Христом неоскудевающей спасительной благодати.

[23] Указываются лишь так называемые «переходящие празднования», связанные только с конкретными днями Светлой седмицы, но не с числами месяца. Каждый год Светлая седмица приходится на разные числа месяца и, соответственно, на её дни приходятся разные памятные события минейного (неподвижного) календарного цикла.

[24] Подробнее см.: [54].

[25] В Малороссии всё наоборот: «куличом» там называют кушанье, приготовленное из творога (наша «пасха»), а «пасхой» – наш кулич.

[26] Автор Послания к Евреям подробно объясняет прообразовательный характер ветхозаветного богослужения. По Закону Моисея (Торе), «почти всё освящается кровью, и без пролития крови не бывает прощения» (Евр.9:22). Но этот временный Закон имел лишь «тень будущих благ» и не мог «одними и теми же жертвами, приносимыми из года в год, сделать приходящих к ним людей совершенными» (10:1). Поэтому Христос, исполняя окончательный замысел Отца о нашем спасении, отменяет эти жертвы (10:9-10). Ведь «всякий священник ежедневно стоит в служении [перед престолом], принося много раз одни и те же жертвы, которые никогда не могут истребить грехов. Этот же [Христос], принеся одну жертву за грехи, сделал навсегда совершенными освящаемых» (10:11-12, 14).

[27] Имеем в виду лишь первый день праздника и его богослужебное продолжение – «попразднство» (т. е. после праздника). Этот период завершается «отданием» праздника. Из двунадесятых праздников самое большое попразднство (восемь дней) у Богоявления, Вознесения и Успения Богоматери; у остальных меньше. Первый день праздника в этот счёт не входит; поэтому и период пасхального попразднства насчитывает 39 дней. Определяя общую продолжительность праздника, принято суммировать первый день праздника, попразднство и предпразднство (так называют день или дни, предшествующие некоторым большим праздникам, службы которых содержат песнопения на темы будущего праздника, – см. Словарь-глоссарий). Но «праздничными» в традиционном понимании эти дни назвать трудно, к тому же в ряде случаев они совпадают с постом (перед Рождеством, Преображением, Успением). Предпразднство логично рассматривать лишь как нравственную и интеллектуальную подготовку к празднику. Видимо, поэтому Устав подчёркивает, что у праздника Пасхи предпразднства нет (!), хотя подготовкой к нему служит Великий пост, а в службе Великой Субботы уже звучат пасхальные мотивы: переоблачение духовенства и причта в белые ризы, замена в алтаре и храме всех чёрных покровов на белые, евангельское чтение о воскресении Христа. Разве это не предпразднство?

[28] Для лучшего уяснения смысла прочтём этот Канон, насыщенный важными богословскими и поэтическими метафорами и аллюзиями, в переводе. Русский перевод, в ряде случаев стилистически подправленный c оглядкой на греческий текст, даётся по изданиям: 36; 13]. При этом сохраняется отсутствующий в русском языке, но привычный нам звательный падеж при обращении ко Христу – Христе (или Христе Боже). В скобках под ирмосами и тропарями – отсылки к текстам Священного Писания, на которые опирался автор Канона; иногда это почти дословные цитаты, либо парафразы, не всегда легко узнаваемые. В комментариях к Пасхальному канону использована книга: [21. С. 111–117].

[29] После каждого тропаря Канона поётся пасхальный тропарь Христос воскресе..., а после каждой песни произносится Малая ектенья и соответствующий возглас священника.

[30] Камень в пустыне, из которого Моисей ударом извлек воду, – это прообраз животворящих рёбер Христовых, источивших кровь и воду для Крещения и Причащения (Исх.17:6; Мф.26:29).

[31] То, что преисподняя наполнилась светом, – означает суд над врагами Христа. Они хотели бы бежать, но бежать им некуда, ибо всюду Христос (вспомним стихи «Да воскреснет Бог...» в начале Утрени).

[32] Четвертая песнь всех канонов напоминает о служении стоявшего на страже святого пророка Аввакума, провидевшего необычайное и ужасавшегося силой Господа. Предельным проявлением этого чуда силы и всемогущества Божия, провиденным Аввакумом, и было Воскресение Христово.

[33] В Книге Исход находим два прообраза Иисуса Христа: 1) пасхальный агнец в память избавления от египетского рабства (Исх.12:5-11) и 2) посвящение Богу каждого первенца, разверзающего материнскую утробу (каким является и единственный ребенок) (Исх.13:1-2). Этих первенцев, согласно Закону, надо было «выкупать» у Бога особой жертвой. Прообраз ясен: Господь Иисус Христос стал таким Первенцем, разверзшим девственную утробу и посвящённым Богу, волю Которого Он творил до конца. При этом Он был Пасхальной Жертвой (Агнцем), принесённой как за Себя Самого, так и за грехи всего мира, избавленного с тех пор от тления и смерти. Таков смысл этого тропаря.

[34] Здесь раскрывается радостное исполнение притчи о десяти девах (Мф.25:1-13).

[35] В первом тексте утверждается мысль, что Господь побеждает законы природы не насилием («ломкой»), а переходом в существенно иной план бытия, находящийся вне сферы законов тленной природы, вне периферии мира. Как хорошо выражались средневековые схоласты, «Gratia naturam non tollit, sed perficit – благодать не уничтожает природу, но доводит её до совершенства». Чудо не противоестественно, а сверхъестественно. Христос родился и Христос воскрес: при этом утроба Матери осталась девственной, а камень, служивший дверью гробницы, – «запечатанным», то есть сохранившим наложенные на него стражей печати (Мф.27:66). «Запечатану гробу, живот (жизнь) от гроба возсиял еси Христе Боже, и дверем заключенным, учеником предстал еси» (суббота Светлой седмицы; тропарь, глас 7-й). Это не нарушение, а превосхождение (perfectio). Такова истинная победа.

[36] Эта песнь отличается чеканными богословскими формулировками, свойственными гению святого Иоанна Дамаскина, совмещающего поэтический полет мысли с безукоризненной строгостью и точностью выражения. Особенно замечателен ирмос с его основною мыслью: страдание Христа было необходимо для всеобъемлющего восприятия Им человеческого естества и, через это, – «облечение» (приведение) его в изначальное «благолепие», утраченное в грехопадении. Другая важная мысль: Христос и до Своего воплощения и вочеловечения, как Сын Божий, вместе с Отцом принимал участие в «домостроительстве Спасения» (ссылка на избавление друзей пророка Даниила из «халдейской печи», – см. Дан.3 гл.). Поэтому Он может быть назван Богом всех ветхозаветных праведников («отцов»), пусть ещё и не знавших тайну Триединого Бога, открытую нам через Боговоплощение.

[37] Несколько необычный для русского читателя термин употребляется в данном случае исключительно в положительном смысле (в переводе с греческого – «источник», «причина»). Можно перевести: « воспеваем Того, Кто стал Причиной происшедшего...»).

[38] Этот тропарь даёт догматическую формулировку Пасхи как начала «жизни будущего века». Этим непосредственно связываются 6-й и 12-й члены Символа Веры («...и воскресшего в третий день, согласно Писаниям, ...и жизни будущего века».

[39] В данном случае слово «суббота» (праздничный день в Ветхом Завете) употребляется в значении праздника вообще, что ясно из последующих слов. Но праздник Христова Воскресения неизмеримо выше всех других праздников!

[40] Воспроизводится по публикации: [18. С. 8–9]. Текст Книги Деяний Апостольских имеет особое значение, потому что евангельский фрагмент о воскресении Христа прочитывается за Литургией Великой Субботы. А евангельское чтение пасхальной Литургии, как мы могли убедиться, ничего не говорит о Его воскресении.

[41] Следует помнить, что такие пасхальные пределы – только для XX–XXI столетий, когда соотношение между датами юлианского и григорианского календаря вычисляется по формуле n + 13! C 2100 года отставание юлианского календаря от астрономического времени достигнет 14 дней, и самая ранняя Пасха будет приходиться на 5 апреля, а самая поздняя – на 9 мая. Соответственно, на один день к лету передвинутся и все даты неподвижных праздников (Рождество – на 8 января, Богоявление – на 20 января и т. д.). Впрочем, это особая тема (см.: "Календарь для человека или человек для календаря? Когда мы празднуем Рождество Христово").

[42] В XVI–XVII столетии разница между календарями составляла 10 дней, и самая ранняя православная Пасха приходилась на 1 апреля по григорианскому календарю.

[43] Будет приходиться уже на 5 апреля.

[44] Приходилась на 6 мая, поскольку разница между календарями в XVIII столетии составляла 11 дней.

[45] Подробнее смотрите статью «Седмица» в Словаре-глоссарии.

[46] В слове «мытарь» ударение на первом слоге! См. Дьяченко Г., свящ. Полный церковно-славянский словарь. М., 1993. С. 322. То же – во всех орфографических и орфоэпических словарях русского языка. Бытующая в церковной сфере форма «мытарь» могла возникнуть по аналогии со словом «мытарства» и стала профессиональным неологизмом, как «компас» у моряков, «искра» у водителей или «осужденный» в милицейской среде.

[47] Греческое название этого воскресенья в церковном календаре – Антипасха – буквально означает «вместо Пасхи»), «потому что этот день – первый из воскресных дней всего года, в который событие Воскресения повторяется» [43. С. 639–640]. Действительно, мы почтительно называем каждый воскресный день «малой Пасхой». Приходится сталкиваться с неверным пониманием термина Антипасха даже в церковной среде (греч. анти имеет несколько значений, главное – 'вместо', 'за').

[48] Первая пасхальная Неделя (в значении воскресенье) – это сам праздник Светлого Христова Воскресения (иначе – «первый день праздника»).

[49] Здесь приведены немногие произведения поэтического жанра. Рифмованных строк, посвященных Страстям и Воскресению Христову, – не счесть, но тех из них, что могут называться стихами, – не так много. Впрочем, это касается не только религиозной тематики.

[50] Хорошо известно, что обыденное человеческое сознание до сих пор не желает мириться со страшной ценой нашего искупления. С предельной полнотой эту скорбь и недоумение выражают строфы нашего известного писателя. Принадлежащий признанному классику XX столетия, этот поэтический шедевр подкупает своей трагической искренностью, вероятно, рождённой судьбой самого автора. Поэтому понятные претензии догматического характера выносятся за скобки.

[51] Иванов Вяч. Стихотворения и поэмы. Л., 1978. С. 294. В рукописи под стихотворением имеется приписка: «Баку 10.VIII вечером, при виде проломанной в университетском коридоре двери. Утром узнал, что вчера в 10 ч. вечера умер Александр Блок». Блок умер 7 августа 1921 года, но весть дошла до Баку позднее и не была точной.

[52] Включает лишь термины и отдельные персоналии, употребляемые в книге. Подробнее см.: [71; 44; 32; 63. С. 169–186; 29; 53; 73]. Ударения в одних и тех же словах в церковнославянском и русском языках не всегда совпадают. Данный словарик носит историко-литургический (не филологический!) характер и предназначен для лучшего понимания русского текста книги. Поэтому древние варианты опускаются, и предлагается церковнославянская норма богослужебного языка Синодального периода, которым мы пользуемся до сих пор. См.: [15]. По техническим причинам греческие термины даются пока лишь в русской транслитерации; если термин читается двояко (произношение «по Эразму» и «по Рейхлину»), то приводятся оба варианта.

[53] Статья опубликована: [55. С. 384–385].

[54] Статья опубликована: [58. С. 556].

Источники и литература

Список включает лишь работы, использованные автором при написании книги. Все они – как древние источники, так и исследовательская литература и публикации иных жанров – ради удобства описаны в алфавитном порядке.

1. Аверинцев Сергей. Собрание сочинений. София–Логос. Словарь. Киев, 2006. С. 399–402.

2. Аничков-Платонов И. Н. Рассуждение о крестных ходах Православной Церкви. М., 1842.

3. Антонин (Капустин), архим. Поездка в Румелию. СПб., 1879.

4. Арранц М., иером. «Как молились Богу древние византийцы»: Суточный круг богослужения по древним спискам Византийского Евхология. (Диссертация). Л. [Рим], 1979.

5. Афанасий (Сахаров), еп. О празднике Всех Святых в земле Русской просиявших и о службе на сей праздник // Ученые записки Российского Православного университета ап. Иоанна Богослова. Вып. 1. М., 1995. С. 91–101.

6. Бикерман Э. Хронология древнего мира / Пер. с англ. М. 1975.

7. Болотов В. В. Лекции по истории Древней Церкви. Т. II. М., 1994.

8. Булгаков С. Свет невечерний. Созерцания и умозрения. М., 1917.

9. Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковно-служителей. [Т. 1]. М., 1993.

10.. Василий, еп. (Богдашевский Д. И.). Тайная вечеря Господа нашего Иисуса Христа. Киев, 1906.

11. Воронов Л., прот. Догматическое богословие. Клин, 2000.

12. Воскресение Господне. Неделя Антипасхи. Преполовение Пятидесятницы [без подписи] // Христианское чтение. СПб., 1839. Ч. 2. С. 119–136..

13. Воскресение Христово. Пасха. Богослужебные тексты праздника на славянском и русском языках / С предисловием прот. А. Шмемана. СПб., 2003.

14. Глигоров Г. Типологическое значение еврейского праздника Пасхи. «Пасха – прообраз явления Мессии и участия в пире Мессии» [электронный ресурс] // https://bogoslov.ru/article/1632232. Время доступа: 1.03.2012.

15. Дьяченко Г., свящ. Полный церковно-славянский словарь. М., 1993.

16. Зандер В. Христос – Новая Пасха. Объяснение служб Страстной седмицы и Пасхи. Клин, 2001.

17. Зарницкий Я. Об огласительном Слове св. Иоанна Златоуста на светоносный день Воскресения Христова // Санкт-Петербургский Духовный Вестник. 1896. № 12–13. С. 213–218.

18. Ианнуарий (Ивлиев), архим. Проповедь на пасхальное апостольское чтение // Вода живая. С.-Петербургский церковный вестник. 2008. № 4. С. 8–9.

19. Ианнуарий (Ивлиев), архим. Проповедь на Антипасху, произнесённая 4 мая 2003 года в храме-часовне Новомучеников и Исповедников Российских. (Рукопись.)

20. Иисус Христос в документах истории / Составление, статья и комментарии Б. Г. Деревенского. 3 изд. СПб., 2000.

21. Ильин В. Н. Запечатанный гроб. Пасха нетления (объяснение служб Страстной седмицы и Пасхи). Клин, 2001.

22. Иоанн Златоуст, св. Беседа на Пасху // Творения иже во святых отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Консстантинопольского. Т. VI. Кн. 1. [Пг.,] 1916. С. 68–73.

23. Иоанн Златоуст, св. Беседа на тридневное Воскресение Господа нашего Иисуса Христа // Творения. Т. VI. Кн. 1. [Пг.,] 1916. С. 58–63.

2.4 Иоанн Златоуст, св. Слово на Пасху // Творения... Т. VI. Кн. 1. [Пг.,] С. 83–86.

25. Иоанн Златоуст, св. Беседы на Послание св. апостола Павла к Колоссянам, переведённые с греческого при Санкт-Петербургской духовной академии. СПб., 1858.

26. История древнего мира / Под ред. И. М. Дьяконова и др. Изд. 3-е. Кн. II. М., 1989.

27. Каллист, еп. Диоклийский. Понимание спасения в православной традиции // Страницы. Журнал Библейско-богословского ин-та св. ап. Андрея. М., 1996, № 3. С. 17–37.

28. Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение. М., 2001.

29. Киприан (Керн), архим. Литургика: Гимнография и эортология. М., 2002.

30. Климишин И. Календарь и хронология. М., 1985.

31. Князев А., прот. Понятие о спасении в Ветхом Завете // Вестник русского студенческого христианского движения. 1978. № 98

32. Красносельцев Н. Ф. О древних литургических толкованиях. Одесса, 1894.

33. Краткое сведение о воскресном дне (без подп.) // Христианское Чтение. 1837. Ч. III. С. 303-313.

34. Куприянов И. К. Крестные ходы, местные праздники и церковные обряды древнего Новгорода. Новгород, 1859.

35. Левинская И. А. Деяния Апостолов. Историко-филологический комментарий. М., 1999.

36. Ловягин Е. Богослужебные каноны на славянском и русском языках. СПб., 1875.

37.. Майкапар А. Новый Завет в искусстве. М., 1998.

38. Мень А., прот. Сын Человеческий. М., 1991.

39. Мень А., прот. Таинство, Слово и Образ. Богослужение Восточной Церкви / Предисловие архиепископа Иоанна (Шаховского). Брюссель, 1980.

40. Миркович Л. Хеортологиjа. Београд, 1961.

41. Михаил (Мудьюгин), еп. Спасение и оправдание. (Опыт краткого раскрытия православной субъективной сотериологии) // Богословские труды. Сб. 7. М., 1971. С. 231–239.

42. Некрасов А. Откуда ведет свое начало и что собою знаменует круг ежедневных богослужений наших // Православный Собеседник, 1896. Ч. II. С. 392–405.

43. Никольский К., прот. Пособие к изучению Устава богослужения Православной Церкви. СПб., 1907 (репр.: М., 1995).

44. Никольский К., прот. Словарь названий молитвословий и песнопений церковных. Изд. 2-е. СПб., 1892.

45. [НИОР БАН] Триодь Цветная, XVI в. – БАН, Арханг. Д. 114.

46. [НИОР БАН] Триодь Постная и Цветная, 2-я пол. XV в. – БАН, 13.5.3 / Яцим. 48.

47. Огицкий Д. Канонические нормы православной пасхалии и проблема датировки Пасхи в условиях нашего времени // Богословские труды. М., 1971. Сб. 7. С. 204-211.

48. Орлов Г. Объяснение пасхального богослужения и пасхальных обычаев. М., 1898.

49. Павел (Вильчинский), еп. О последней Пасхальной вечере Иисуса Христа с учениками. Казань, 1908.

50. Пасхалия.

51. Перевощиков Д. М. О летосчислении // Месяцеслов на 1855 год. СПб., [1854].

52. Петровский А. Воскресный день // Православная богословская энциклопедия. СПб., 1902. Т. 3. Кол.956-979.

53. Православная энциклопедия. М., 2000–2016. Т. I–XL (издание продолжается);

54 Райт Дж. Э. Библейская археология / Пер. с англ. А. А. Чеха. Под ред. А. Б. Никитина. СПб., 2003.

54а. Рубан Ю. И., Желтов М. С. Артос // Православная Энциклопедия. М., 2002. Т. III.

55. Рубан Ю. Воскресенье // Российский гуманитарный энциклопедический словарь. М.; СПб., 2002. Т. I. С. 384–385.

56. Рубан Ю. Историк – агиограф – чтец. (К 90-летию со дня кончины Бориса Александровича Тураева) // Вода живая: Санкт-Петербургский церковный вестник. 2010. – № 6–7 (125). С. 22-23.

57. Рубан Ю. Как молились в Древней Руси? // Россия в X–XVIII вв. Проблемы истории и источниковедения. (Тезисы докладов и сообщений Вторых чтений, посвященных памяти А. А. Зимина. Москва, 26–28 января 1995 г.). М.: РГГУ, 1995. С. 483–494.

58. Рубан Ю. Неделя // Российский гуманитарный энциклопедический словарь. М.; СПб., 2002. Т. II. С. 556.

59. Рубан Ю. От Пасхи до Троицы. (Эортологические этюды) // Страницы. Журнал Библейско-Богословского института ап. Андрея. М., 1996. № 2. С. 87–101; № 3. С. 74–89.

60. Рубан Ю. Пасха (Светлое Христово Воскресение) // Российский гуманитарный энциклопедический словарь. М.; СПб., 2002. Т. II. С. 688-689.

61. Рубан Ю. Пасха (Светлое Христово Воскресение) / Под ред. А. А. Амосова и В. Ф. Фёдорова. Л., 1991.

62. Рубан Ю. Спасение // Российский гуманитарный энциклопедический словарь. М.; СПб. Т. III. С. 339–340.

63. Рубан Ю. Сретение Господне (Опыт историко-литургического исследования) / Отв. ред. О. П. Лихачева; вступительное слово протоиерея В. Ф. Федорова / со статьёй отв. ред. «Вехи христианского календаря». СПб., 1994.

64. Светлый Христов праздник Пасха / Сост. И. Преображенский. СПб., 1904.

65. Селешников С. И. История календаря и его предстоящая реформа. Изд. 3-е. Л., 1962.

66. Сергий (Старогородский), архиеп. Православное учение о спасении. Изд. 4. СПб., 1910.

67. Скабалланович М. Толковый Типикон. М., 1995. Т. II–III.

68. Словарь библейского богословия / Под ред. Ксавье Леон-Дюфура и др. Брюссель, 1974.

69. Словарь старославянского языка. Репринтное издание. – Изд-во С.-Петербургского ун-та. Том I. СПб., 2006.

70. Смирнов Д. Празднование воскресного дня. (Его история и значение.) Киев, 1893.

71. Сочинения блаженного Симеона, архиепископа Фессалоникийского. М., 1994.

71а. Страстная неделя. Воскресение Христово [без подписи] // Христианское чтение. СПб., 1839. Ч. 1.

72. Тафт Р. Ф. Византийский церковный обряд / Пер. с англ.. СПб., 2000.

73. Тафт Р. Ф. Литургический лексикон / Роберт Френсис Тафт; [пер. с англ. С. Голованова]. Омск, 2013.

74. Типикон, сиесть Устав. СПб., 1992. Ч. 2.

75. Триодь Цветная. М.: Печатный двор, 1591.

76. Успенский Н. Д. Анафора. (Опыт историко-литургического анализа) // Богословские труды. Сб. № 13. М., 1975. С. 40-147.

77. Учение о спасении в разных христианских конфессиях. М., 2005.

78. Феррари Ж.-Л. Восток и Запад «ойкумены» от Александра Великого до Августа: история и историография // Вестник древней истории. 1998. № 2. С. 32–50.

79. Хулап В. Ф. // Реформа календаря и пасхалии: история и современность.

Случайный тест

Пожертвовать