Священномученик Антипа – ученик святого апостола Иоанна Богослова (память 26 сентября), был епископом Пергамской Церкви в царствование императора Нерона (54–68).
В то время по повелению императора всех, кто не приносил жертвы идолам, подвергали казни или изгнанию. Тогда был заточен на остров Патмос в Эгейском море святой апостол Иоанн Богослов, которому Господь открыл будущие судьбы мира и Святой Церкви.
"И Ангелу Пергамской Церкви напиши: так говорит Имеющий острый с обеих сторон меч: знаю твои дела, и что ты живешь там, где престол сатаны, и что содержишь Имя Мое, и не отрекся от веры Моей даже в те дни, в которые у вас, где живет сатана, умерщвлен верный свидетель Мой Антипа" (Откр.2:12-13).
Святитель Антипа своим примером, твердой верой и неустанной проповедью о Христе достиг того, что жители Пергама начали уклоняться от жертвоприношений идолам. Языческие жрецы упрекали епископа в том, что он отвращает народ от поклонения отечественным богам, и требовали прекратить проповедь о Христе и принести жертву идолам.
Святитель Антипа спокойно ответил, что не станет служить богам-бесам, которые бегут от него, смертного человека, что он поклоняется и будет поклоняться Господу Вседержителю, создавшему все, и Его Единородному и Единосущному Сыну и Святому Духу. Жрецы возразили, что их боги существуют издавна, а Христос появился недавно и был распят при Пилате как злодей. Святитель ответил, что языческие боги созданы руками людей и все сказания о них исполнены беззаконий и пороков. Он твердо исповедовал веру в Сына Божия, воплотившегося от Пресвятой Девы.
Разъяренные жрецы повлекли священномученика Антипу в храм Артемиды и бросили его в раскаленного медного вола, куда обычно бросали жертвы идолам. Священномученик в раскаленной печи громко молился Богу, прося принять его душу и укрепить веру христиан. Он отошел ко Господу спокойно, как бы уснув († ок. 68).
Ночью христиане взяли не тронутое огнем тело священномученика Антипы и с честью похоронили в Пергаме. Гробница священномученика стала источником чудес и исцелений от различных болезней. Особенно прибегают к священномученику Антипе при зубных болях.
Священномученик Антипа (I в. по Р.Х.) был одним из учеников святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, ближайшего ученика и наперсника Господа, и возглавлял епископскую кафедру в городе Пергам в Малой Азии. Господь поставил его на это служение, видя величие его духа, и сообщил ему благодатные дары, имеющие силу противостоять самому начальнику духов злобы поднебесной в одном из его земных уделов.
Ко времени появления святого Антипы в Пергаме, этот город являлся третьим по величине после таких городов античного мира, как Рим и Александрия. Пергам славился своей великолепной архитектурой, библиотекой, которая соперничала с александрийской, музеем скульптуры, научными школами и крупнейшим центром театрального искусства.
Пергамский алтарь – алтарь Зевса – одно из грандиозных сооружений Древнего мира. В библиотеке Пергама во множестве хранились рукописи по медицине, ведь город считался центром медицинской науки и врачевания. Горожане возвели за стенами города лечебницу и украсили ее многозначительной надписью: «Во имя богов смерти вход запрещен». Больные принимали ванны в отделанных бронзой бассейнах, пили целебные воды, а руки искусных массажистов и благовонные притирания возвращали силу ослабевшим мускулам. В здравнице можно было отдохнуть в тени галерей, сидя на каменных скамьях или прислонившись к колонне. Под сводами здесь были скрыты особые рупоры, и через них доносились голоса невидимых врачей-психотерапевтов. Они убеждали больных забыть свои недуги, не думать о горестях и физических страданиях, подавлять болезнь силой собственного духа.
Дворцы и храмы Пергама были построены с изяществом и роскошью. Здесь был огромный театр, размерами и архитектурой напоминающий стадион, где в духе времени проводились жестокие игрища – бои гладиаторов.
В центре города стоял языческий храм Артемиды – богини охоты, известной своим коварством, которую более других богов почитали местные жители.
С приходом в Пергаму епископа Антипы бесы не смогли выдержать его духовной силы и бежали вон из града. Молитва старца жгла их словно огонь и гнала прочь, а его пламенное слово и святость жизни обращали ко Христу множество язычников. Жители Пергама перестали приносить жертвы в языческие храмы. Не имея ни силы, ни власти искусить святого, бесы стали являться своим земным слугам – волхвам и жрецам, жалуясь, что уже не обоняют жертвенного курения, не слышат восхвалений, так как их прогоняет начальник христиан.
Разгневанные язычники схватили святого и привели на капище. «Не ты ли тот Антипа, который ни одному из богов не дает насытиться туком жертвенным? Из-за тебя боги оставили наш город и не хотят более охранять его! Подчинись нашим законам, или подвергнешься достойному наказанию», – потребовал правитель. «Если ваши боги не могут сами наказать за причиненное им оскорбление и, признав себя побежденными от одного старика, сами ищут вашей помощи, то как могут охранять город?» – ответил Антипа.
В ярости языческие жрецы повлекли святого мужа в храм Артемиды и бросили в раскаленного медного вола, в котором приносили жертвы. Святой Антипа долго молился в раскаленном воле, а затем мирно предал дух в руце Божии, как бы уснув. Христиане взяли святые мощи его и с честью погребли их в Пергаме, и от них истекло миро, исцелявшее все болезни. С тех пор верующие, прибегая к священномученику Антипе как скорому помощнику в скорбях и болезнях, неизменно получают утешение и исцеление. Имеет он и особую благодать быть скорым помощником страждущим от зубных болезней.
Молитвенный покров священномученика Антипы особенно необходим в наше апостасийное время. В предсмертной молитве святой просил Господа, «дабы те, кто будет жить после меня, соделались причастниками Милости Его». Сегодня он предстательствует за христиан, обнажая сокровенные козни лукавого и наставляя на путь спасения. Будучи тайнозрителем судеб Божиих и победителем бесов еще при жизни, святой Антипа имеет особую благодать охранять от заблуждений и покрывать от бесовских искушений последних времен.
Ещё жития
Скудны и недостаточны сведения о преподобном. До нашего времени дошли лишь известия, что преподобный Иаков, мирское имя которого не сохранилось в летописях (существует версия, что он был крещен Иоанном), родился в XIV столетии в благочестивой и весьма достаточной семье галичских дворян Амосовых. Глубокая и искренняя настроенность благочестивых людей того времени, к числу которых принадлежали родители Иакова, имела решающее влияние на весь его духовный склад.
Еще в самых юных летах отрок обнаружил особое стремление к благочестивой жизни. Как пишет А. Воскресенский, "оставляя свойственные его возрасту игры и забавы, он прежде всякого учения возгорается любовию к Богу, когда же, с достижением школьнаго возраста, изучает грамоту, – пред ним открывается чудный, до того времени неведомый ему мир. Благочестивый отрок нашел пищу для ума и чистаго сердца своего в житиях святых; они интересовали, увлекали его. Здесь он видел полную правду, здесь созерцал высокий идеальный мир, к которому так рвется человеческое сердце. Под их влиянием в отроке развилось высокое духовное настроение, душа его всецело была устремлена к горнему небесному отечеству, он уже и теперь являлся как бы отрешившимся от обыденной жизни, будучи юным подвижником".
Необычный в юном отроке образ жизни отчасти тревожил его добродетельных родителей, не знавших, какой избранный сосуд благодатный готовится миру Божию в нем. «Чадо! – говорили они сыну, – для чего ты так изнуряешь себя в таких юных летах?» Но юный в летах, а опытный в духовной жизни и мудрости отрок кротко выслушивал замечания своих родителей и отвечал им: «Родители мои! Непонятны мне слова ваши. Много я читал Божественных книг, но нигде не встречал того, чтобы родители желали худого своим детям, а всегда лучшего. Что же может быть лучше для человека, как не получение Царства Небесного? Кто доброю своею жизнию угодил Богу, и, отвергшись мира, последовал Христу, те и от Него получили наследие Царства Небесного, почему и я стремлюсь подражать их подвигам». Удивлялись родители мудрым ответам отрока и в конце концов предоставили ему возможность идти тем путем, который он избрал для себя сам.
Лишившись рано своих родителей, после которых осталось значительное имение, Иаков без тени сожаления роздал его нуждающимся в благовременной помощи. "Для него ясна была цель его жизни, давно им намеченная, к которой он стремился всем существом своим. Цель эта была – иночество. Просвещенный житиями святых Божих человеков, увлеченный высотою их жизни – добродетелей и подвигов, он сознавал, что, приступая к работанию Господу на этом поприще, ему необходим благонадежный, мудрый и многоопытный руководитель-наставник, который мог бы привести его к дверям Царствия Божия и ввести в ограду небесную.
И Господь послал ему такого наставника. Как светлое лучезарное светило в то время сиял своими великими добродетелями и обилием живших в нем чрезвычайных даров благодатных великий авва Сергий, в дебрях Радонежских создавший свою обитель. Это была поистине школа Христова, в которой под руководством своего отца и наставника воспитывался целый сонм чудных подвижников, отрешившихся от всяких земных попечений и стремившихся к обогащению душ своих сокровищами неветшающими, негиблемыми. К сему-то великому отцу иночествующих и пришел осиротевший, добровольно ради Христа обнищавший, пламенно стремившийся к достижению совершенства духовнаго благоговейный юноша, повергшийся к стопам Богоноснаго и моливший о сопричислении себя к его избранному стаду".
Предание говорит нам, что, пройдя под руководством преподобного Сергия Радонежского школу иноческого послушания и с благословения великого аввы Сергия, Иаков удаляется из его обители для ведения монашествующей жизни в безмолвии. Влекомый понятной любовью к родному Галичу, продвигаясь глухими лесами далее и далее к северу, преподобный Иаков достигает, наконец, затерявшегося в глубине многовекового лесного бора незначительного селения Железный Борок в 40 верстах от Галича, получившего свое название от залежей железной руды, здесь находившихся, разработкой которой и занимались местные жители.
"Утомленный путник решается отдохнуть вблизи него, выбрав себе удобное место на левом берегу лесной речки Тебзы, с тем, чтобы потом продолжать свой путь. Но не так судил Господь. Едва сладкий сон смежил усталыя его очи, как яркое блистание чуднаго небеснаго света озарило то место, где он лежал. Глубоко внимательный ко всему, с ним случающемуся в жизни, преподобный с чувством глубокаго благоговения уразумел в только что бывшем ему видении знамение особеннаго благоволения Божия к этому месту".
На месте чудного видения он водрузил Крест Христов и, испросив разрешения у жителей ближайшего селения Борок, собственными руками срубил и устроил себе малую тесную келлию, в которой и поселился для пустынных подвигов. Одному Богу ведомы его духовные подвиги, о которых лишь отчасти свидетельствуют сохранившиеся до нашего времени его железные вериги и тяжелый крест, которые он возлагал на себя во изнеможение плоти и спасения духа. Кроме того, памятником его тяжких телесных трудов служат существующие и в настоящее время два довольно больших пруда. До недавнего времени существовал и колодец, выкопанный его руками. Находящееся в 15 верстах от монастыря Святое озеро также приписывается преданием трудам преподобного.
Но безмолвное житие преподобного Иакова скоро было нарушено людьми, начавшими приходить в безмолвную пустыню подвижника, чтобы получить его благословение и испросить его молитв о себе и своих близких. Преподобный Иаков после нескольких бесплодных попыток остановить народное к нему стремление, видя в совершающихся событиях волю Божию, не дерзнул пререкать ей и стал беспрепятственно принимать к себе всех, искавших его духовной помощи. Таким образом составилось малое иноческое братство, жившее в отдельных малых келлиях, более или менее удаленных одна от другой. И только в известное время пустынножители соединялись на общественную молитву и на общие работы послушания, состоявшие, главным образом, в расчистке леса и приспособлении расчищенных мест для пашни.
Преподобный Иаков имел над этим иноческим братством исключительное влияние. Нравственное воздействие его на своих сподвижников было велико и благотворно: недаром же люди оставляли дома и семейства свои, недаром иноки уходили из благоустроенных монастырей в пустыню к молодому подвижнику, богатому духовною нищетою и крепкою верою в Бога и его Промысл.
Пустынное братство с каждым днем умножалось в количестве. Не доставало ему только храма Божия, чтобы быть настоящей иноческой обителью. Тогда преп. Иаков отправился в Москву, где около 1390 года от митрополита Киприана получил чин иеромонаха и грамоту на строительство храма.
И через короткое время выросла в до того времени глухой лесной чаще небольшая деревянная церковь Рождества Святого Иоанна Предтечи и Крестителя Господня. Совершив это главное и безотлагательно необходимое для своего юного братства дело, преподобный учредил для братии общежитие, заповедуя им ничего не называть своим, но все иметь общим.
Великие подвиги самоумерщвления, самопроизвольной нищеты, чистота сердца, непрестанная пламенная молитва и возношение ума и сердца к Богу сделали из преподобного Иакова великий сосуд благодати. Искренний и верный раб своего владыки Христа, он удостаивается от Него великих благодатных даров: силы и власти над демонами, чудной прозорливости и дара чудотворений.
В 1415 году, в период царствования великого князя Василия Дмитриевича, сына святого благоверного князя Дмитрия Донского, преподобный Иаков посетил Москву, где узнал о том, что супруга Василия Дмитриевича великая княгиня София Витовтовна находилась при смерти перед родами. Великий князь Московский просил преподобного помолиться о здравии супруги. Иаков отпустил посланцев государя со словами: «Пусть молится Богу и Пречистой Матери Его, а о княгине пусть не скорбит; будет она здорова и в нынешний же вечер родит ему наследника».
Предсказание исполнилось, после чего признательный великий князь щедро одарил обитель преподобного Иакова вотчинами, угодьями и разными вкладами, чем и обеспечил дальнейшее ее существование.
В 1420 г. вся Костромская область подверглась моровой язве и страшному голоду. Смертность была так велика, что летописцы определяют ее кратким и ужасающим выражением: «поля остались несжатыми», так как заботиться об этом было уже некому. В эту тяжелую годину общественного бедствия преп. Иаков широко открыл врата своей обители для всех бедствующих, устремившихся к нему не только из ближних, но из весьма отдаленных мест. И всякий приходивший сюда встречал со стороны сострадательного подвижника и горячо участливое к себе отношение, и так ему необходимую в данный момент вещественную помощь. В том именно великая нравственная заслуга преподобного, что в минуту безысходной беды он своим словом утешения вливал надежду в истерзанные сердца близких к отчаянию.
Вскоре и самой Железноборовской обители суждено было испить чашу бедствия. В 1429 г. казанские татары, напав на Кострому, сожгли ее, разграбили, перебили многих жителей и многих несчастных увели в плен. Один из отрядов проник и в глухую местность, где расположена была обитель преподобного Иакова. Сам преподобный и братия удалились вглубь лесного бора. Когда опасность миновала, и иноки возвратились на прежнее место, то вместо благоустроенной обители они увидели здесь картину полного разрушения. Необходимо было снова созидать то, что некогда было сделано с великим трудом. И бесприютные иноки под водительством своего преп. первоначальника немедленно приступили к восстановлению сожженных варварами зданий.
Первая половина XV века омрачилась для русских людей длительной междоусобицей за великокняжеский престол. В 1425 году скончался Московский князь Василий Дмитриевич, на престол вступил его сын Василий Васильевич (Василий II Темный), рождение которого было в свое время предсказано преподобным. Святитель Московский Фотий поддерживал нового великого князя, желая упрочить и новую форму престолонаследия – не от старшего брата к младшему, а от отца к сыну. Брат же покойного Василия Дмитриевича, Галичский князь Юрий Шемяка, претендовавший на великое княжение по старому способу престолонаследия, вместе со своими сыновьями начал борьбу за московское княжение. Поскольку дорога из Москвы в Галич пролегала через Борок, обитель преподобного Иакова оказалась в гуще событий этой усобицы.
В 1433 году Юрий Шемяка, нарушив заключенный с великим князем клятвенный мир, захватил Москву. Василий Васильевич бежал в Кострому. Пребывая в Костромских пределах, великий князь Василий неоднократно посещал Железноборовскую обитель, находя для себя в беседах с преподобным Иаковом утешение и душевную пользу. В одно из посещений великий князь отдал преподобному свою кольчугу. Снимая ее с себя, он тем показал, что уже не на свои силы полагается, а на помощь свыше по молитвам преподобного.
Незадолго до кончины преподобный Иаков принял сан игумена Железноборовского монастыря, предположительно, от святого митрополита Московского и всея Руси Ионы. По одной версии, после многих лет совместных подвигов иноки просили преподобного Иакова быть их игуменом. Он смиренно покорился их просьбе и, будучи уже в преклонных летах, поехал в Москву, где был облечен священным саном. Вскоре после возвращения он почил 11 апреля 1442 года.
Другая версия датой смерти преподобного Иакова называет 1451 год. Святитель Иона, желая прекратить междоусобицу, в сопровождении собора святителей и целого войска в 1448 г. ходил в Галич для увещания преступного Шемяки. По пути он посещал Железноборовский монастырь и, согласно этой версии, посвятил преподобного в игуменский сан.
Дата смерти 11 апреля 1442 г. считается сейчас наиболее вероятной и указана в большинстве источников о жизни святого Иакова и в церковном календаре.
Впав в предсмертную болезнь и чувствуя близость кончины, преподобный Иаков назначил братии игуменом одного из своих учеников – Досифея.
С умилением братия слушала последние поучительные слова своего наставника и, припавши к нему, со слезами просила у него прощения и всегдашнего покровительства своей обители. «Хотя и разлучаешься с нами телом, будь близок к нам духом», – говорили иноки. «Бог не оставит вас, дети мои, и место сие, – отвечал преподобный и, вздохнув, продолжил: – Дети мои! Входите в живот узким путем и прискорбным, а пространный путь вводит в погибель».
Приобщившись Святых Таин и преподав братии благословение, святой предал свою душу Богу. Тело его было погребено в основанной им обители. На гробницу преподобного положили его каменный крест и вериги – свидетельство молитвенных подвигов.
Спустя 156 лет по кончине преподобного Иакова смиренный Железноборовский игумен Иосиф собирает существовавшие краткие записи и устные предания и дает верующим свой добросовестный труд, носящий на себе печать ясной достоверности и чуждый примеси фантастических прикрас. С тех пор житие преподобного Иакова, писаное Иосифом, настоятельствовавшим здесь в 1598–99 годах, сделалось настольною книгой для почитателей священной памяти преподобного, хотя всенародная вера в него получила непререкаемое подтверждение гораздо позднее, а именно, 5 мая 1613 года, когда были открываемы и свидетельствуемы нетленные мощи угодника Христова.
Обретение мощей преподобного Иакова Железноборовского
После преставления преподобного его честные мощи были положены под спудом в основанной им обители. Как при жизни святой, согласно летописям, творил множество чудес, так и по кончине гробница преподобного Иакова прославилась исцелениями и чудотворениями.
По преданию, польско-литовские войска разорили дотла монастырь, сожгли и надгробную часовню преп. Иакова. Однако волею Божией это злодейство обернулось противоположной стороной: 5 мая 1613 г. при восстановлении монастырских храмов было обретено нетленное тело преподобного. «Как светлое солнце среди непроглядного мрака и скорби, Господь даровал братии и верующим это благодатное и радостное утешение».
Менее чем через два месяца после торжества Костромы и всей Средней России, очищенной от поляков и обрадованной избранием себе законного царя, Церковь праздновала обретение святых мощей преподобного Иакова. В этом священном событии было явное знамение благоволения Божия к России и к восстановленному роду законных царей русских в лице воцарившегося Михаила Федоровича, покровителем которого как бы являлся преподобный, бывший молитвенником и другом предков рода его – великих князей Василия Дмитриевича и Василия Васильевича. И сам царь Михаил Федорович сознавал эту милость Божию к себе, явленную в новооткрытых мощах угодника Божия, а потому и обители оказал знаки благоговейного своего царственного внимания.
Два Евангелия, напечатанные по благословению первого всероссийского патриарха Иова, напрестольный крест, икона Всемилостивого Спаса, окованная вызолоченным серебром, и икона преподобного Иакова, написанная, по преданию, при жизни Михаила Федоровича – все это дары благочестивого царя.
Кроме того, обретение нетленных святых мощей преподобного сопровождалось еще и другим весьма важным событием. Хотя память преподобного и была благоговейно почитаема верующими, хотя существовало и иконное его изображение, и совершаемо ему было пение молебное, но еще не было ни одного храма, посвященного его имени, ни в монастыре, ни в каком-либо другом месте. Теперь же, когда святыня мощей его явилась миру, с благословения Казанского митрополита Ефрема, в звании верховного архипастыря управлявшего Российской Церковью и венчавшего на царство Михаила Федоровича, восстанавливаемый в обители храм посвящен был имени ее первоначальника.
Однако по неизвестной причине в 1647 г. в монастыре произошел пожар, жертвою которого сделалась Иоано-Предтеченская церковь с приделом преподобного Иакова. В 1667 г. была вновь построена церковь Рождества Пресвятой Богородицы с приделом преподобного Иакова. Мощи его почивают под спудом за левым клиросом соборного храма.
Судьба мощей преподобного
В 1927 году монастырь был закрыт. В храмах обители устроили зернохранилище и колхозную тракторную мастерскую.
Интересна судьба святых мощей преподобного Иакова. По свидетельству последних насельников монастыря, в период проведения советским государством акций по «освидетельствованию» мощей честные останки преподобного были ими выкопаны и перепрятаны на территории обители.
Приведем свидетельство одного, явно настроенного против религии, очевидца вскрытия мощей и суда над насельниками монастыря, который в то время описывал происходившее так: «Прошли в церковь, двери изнутри заперли на засов и приступили к работе. Отняли прикрепленную к полу решетку. Сняли с гробницы парчовое покрывало, а затем и икону с изображением Иакова. Гробница оказалась окованной медными окрашенными под серебро листами, оборвали и оттащили в сторону обшивку. Там оказался сделанный из сосновых досок большой ящик, весьма похожий на опрокинутый вверх дном хлебный ларь. Здесь, под этим ларем, по нашему мнению, должен был находиться и гроб. Рабочие при помощи ломов оторвали ларь от пола, приподняли – там было пусто. Чистый, из отличного соснового теса пол почти не потемнел. Но было ясно видно, что пол под гробницей от общего пола в церкви был постлан отдельно.При помощи топоров выбрали пол. Пусто и там. Попробовали ломом – там твердый грунт. Когда лопатами счистили песок, там оказался большой, во всю величину гробницы, кирпичный свод, снаружи очень похожий на свод большой русской печи. Там-то, под этим сводом, ожидали, и похоронен Иаков. Ломами начали бить свод, это дело оказалось нелегкое: свод был сделан из прочнейшего, очень крупного кирпича на извести, и толщина свода оказалась более аршина. Но вот, наконец, в своде пробита дыра. Всем с нетерпением хотелось увидеть, как сохранились гроб и тело Иакова, захороненные тут более 500 лет назад. Надо было видеть, как члены комиссии, сгорая от нетерпения, вытягивали шеи, стараясь увидеть, что находится внутри свода. При помощи зажженной свечи заглянули внутрь склепа – там тоже ничего нет – чистый, желтый, сухой, хорошо разровненный песок. Когда свод был разобран, в песке нашли несколько отлично сохранившихся щепок да две медные монеты с вензелем Екатерины II. Очевидно, склеп был построен уже после екатерининских времен, т.е. через 200–250 лет после предполагаемого погребения. Пробовали копать землю. Выкопали примерно на 1,5 метра. После того, как акт вскрытия всеми членами комиссии был подписан, церковные двери были открыты, и тысячи людей один за другим прошли перед вскрытой гробницей…»
Таким образом, попытка эта не увенчалась успехом.
Вряд ли можно сомневаться, что святые мощи преподобного, торжественно обретенные в 1613 году и принародно положенные под спуд, куда-то исчезли просто так. Известно, что в 20-е годы XX столетия было вскрыто множество мощей святых угодников, которые затем сдавались в музеи и музейные запасники, где обычно бесследно исчезали. Достаточно вспомнить уже современные (10–15-летней давности) обретения мощей преподобных Александра Свирского, Серафима Саровского. Поэтому свидетельства последних насельников обители вполне достойны доверия, и можно с большой долей достоверности считать, что святые мощи преподобного Иакова и ныне пребывают в его обители. Наиболее достоверное предположение – безбожники просто не нашли мощи, сокрытые в земле в месте, которое было известно лишь приблизительно. Что же касается приведенного свидетельства очевидца о вскрытии гробницы святого, то неудивительно, что монахи, перепрятав мощи и сокрыв их от поругания, утаили от суда этот факт.
Рака и сень над мощами
Первоначально для поклонения святым мощам в Храме Рождества Богородицы было устроено изящное резное и вызолоченное надгробие.
Более поздняя рака, наиболее часто воспроизводимая в литературе и дошедшая до нас в дореволюционных фотографиях и описаниях, относится уже к 1837 г.
Описание ее следующее: «чеканная и медно-посеребренная, по существующей надписи на ней, устроенная в 1837 году, с четырьмя медно-позлащенными столпцами, находящаяся в сквозной арке, соединяющей Рождество-Богородицкий и Иаковлевский храмы. С трех сторон ея вычеканены события из земной и загробной жизни Преподобнаго, а с восточной – осмиконечный крест. Она помещается под деревянною благолепною сенью, местами вызолоченною и имеющею эмалевые украшения. Под этой священной гробницею в течение почти пяти веков верующие припадали до праха земного, моля Угодника Божия, зде, в недрах земли, телом почивающего, духом же ликующаго на небесах, да будет о них теплый и усердный предстатель ко Господу, скорый избавитель от бед и скорбей и благосердный врачеватель от обдержащих их болезней душевных и телесных. В 1912 году рака вновь посеребрена при игумене Мелхесидеке и покрыта стеклянным футляром».
В 1860-х гг. рака преподобного Иакова и верхняя серебряная риза были «вызолочены червонным золотом через огонь, а вокруг нея, на всем пространстве верхней доски, вновь сделаны оклады апплике; картины событий из жизни Преподобного прочищены и сделаны над ними соответствующие надписи».
«Вокруг раки слова, с юга: «Первое пророчество Преподобнаго Иакова Князю Василию Дмитриевичу, что он скорбяше и посла к Преподобному Иакову да молит Бога о Княгине его и о разрешении и о рождении Василия, и да будет ей живот»; с запада: «как исцелил села Молвитина крестьянина Кондрата Иванова»; с севера: «Третье чудо, как исцелил Вологодской округи крестьянскую девку именем Ефросинью. Не видела света от рождения своего и привезена к Преподобному и абие прозре».
Сама гробница, как и множество других реликвий, вероятно, была уничтожена в первые годы после революции в ходе работ по изъятию церковных ценностей Исполнительным комитетом рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов. В настоящее время изготовлена новая рака и сень по образцу старой благодаря имеющейся фотофиксации. Они установлены в восстанавливаемом после более полувекового разрушения Храме Рождества Богородицы на том же месте, где стояли и прежде.
Преподобный Иаков Брылеевский был учеником преподобного Иакова Железноборовского (память 11 апреля) и трудником его монастыря (слово "трудник" имеет два значения: "труженик" и "послушник"). Он основал впоследствии Брылеевскую пустынь в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы в 5 верстах от Предтеченского Железноборовского монастыря по направлению к городу Бую. Преподобный Иаков скончался в XV веке и был погребен во Введенской церкви.
Святитель Варсонофий, епископ Тверской, чудотворец Казанский, родился около 1495 года в городе Серпухове в семье священника Василия. При Крещении младенец получил имя Иоанн. Отличаясь трудолюбием и понятливостью, отрок легко овладел грамотой, освоил чтение Псалтири и церковное пение настолько, что мог не только сам читать и петь, но и помогать другим.
В 1512 году крымские татары под предводительством Ахмат Гирея и Бурнат Гирея ходили в поход на Рязань, но «не успев ничтоже во взятии града Рязани», прошли быстрым и неожиданным опустошительным рейдом по берегам Оки. В числе многих и Иоанн семнадцатилетним отроком был уведен в плен. Много пришлось терпеть в плену юноше, но в суровых испытаниях вера Христова, еще в родительском доме глубоко укоренившаяся в сердце, принесла плод сторицей. Уповая на Господа, будущий святитель молился и пел приходившие на память псалмы, жил, как живет послушник в монастыре, неприметно навыкая послушанию, незлобию и терпению. Спал Иоанн совсем мало, к еде почти не притрагивался, отличался усердием и кротостью, трудился без прекословия и потому расположил к себе даже ожесточенные сердца иноверцев, которые, невольно признав его достоинства, стали обращаться с ним мягче и снисходительнее, нежели с другими.
Постепенно благодаря незаурядным способностям он овладел разговорным татарским языком до такой степени, что по прошествии двух лет мог не только хорошо говорить, но и писать по-татарски. Плен продолжался три года. С большим трудом собрав необходимую сумму, священник Василий выкупил своего сына Иоанна из татарской неволи. Блаженный Иоанн возвратился домой, однако сердце его уже охладело навсегда к непостоянным земным радостям и утехам. Согласно неколебимому решению, созревшему в душе юноши еще в плену, он поехал в Москву, где в Спасском Андрониковом монастыре принял иноческое пострижение, дав Богу обеты девства, послушания и нестяжания. Новопостриженного инока нарекли Варсонофием.
Строгой и богоугодной жизнью инок Варсонофий преуспевал в подвигах добродетели и молитвы. В Андрониковом монастыре бывал наездами святитель Акакий, епископ Тверской (1522–1567), родной младший брат преподобного Иосифа Волоцкого и постриженик Иосифо-Волоколамского монастыря, архипастырь добрый и благочестивый, удостоенный от Бога дара прозорливости. Он неоднократно предсказывал преподобному Варсонофию, бывшему еще в сане иеродиакона, что именно он станет некогда преемником святителя Акакия на Тверской кафедре. О добродетельной и благочестивой жизни преподобного Варсонофия стало известно митрополиту Московскому Макарию, который возвел святого Варсонофия в сан игумена Николо-Пешношской Мефодиевой пустыни, основанной в 1461 году учеником преподобного Сергия Радонежского преподобным Мефодием (память 14 июня) в 15 верстах от Дмитрова. В старину пустынь эта именовалась «Никола на Песнуше».
В 1553 году в паломничестве (в благодарность за чудесное избавление от смерти) на пути в Кириллов Белозерский монастырь Пешношскую обитель посетил царь Иоанн Грозный с семейством. Он обратил внимание на опытного наставника иноческой жизни, побывавшего в плену и сведущего в татарском языке и нравах. Поэтому когда в 1555 году в Казани открывали новую епархию, вместе со святителем Гурием, первым архиепископом Казанским, был направлен в Казань и святой Варсонофий из Пешношской обители в сане архимандрита для основания там монастыря.
26 мая 1555 года первосвятители Казани торжественно отправились в путь. Из Москвы по рекам Москве, Оке и Волге путь до Казани длился два месяца. В воскресенье 27 июля 1555 года святитель Гурий с игуменом Пешношским Варсонофием и игуменом Успенского Старицкого монастыря Германом прибыли в Казань. С крестами и хоругвями были встречены они в Казанском Благовещенском соборе местным духовенством и населением. Вместе со святым Варсонофием в Казань прибыли иноки, постриженики Пешноши: Тихон, Феодорит, Иов, Андроник, Сильвестр, а также инок Андроникова монастыря Симеон. Уже в следующем, 1556 году преподобный Варсонофий исполнил возложенное на него поручение и устроил Преображенский монастырь в Казанском кремле. Им был освящен первый каменный теплый храм в монастыре во имя святителя Николая Ратного, а впоследствии – и главный храм в честь Преображения Господня.
Тайно от всех он продолжал носить вериги для изнурения плоти. Монастырь в скором времени сделался средоточием духовной жизни бывшей татарской столицы. Через несколько лет число иноков в нем доходило до ста человек. Святой Варсонофий обращал татар в православную веру, чему немало способствовало превосходное знание им татарского языка. Благодаря исцелениям различных недугов имя его стало известно далеко за пределами Казани. И немало больных, приходивших к нему за врачеванием, склонялись к принятию христианской веры. По смерти епископа Тверского Акакия (1567) святитель Филипп, митрополит Московский, вызвал святого Варсонофия в Москву и возвел его в сан епископа Тверского.
Истинным светильником был святитель Варсонофий для своей паствы, не словами одними, но всем существом своим указуя спасительный путь Христов. Несмотря на высокий святительский сан, он продолжал быть смиренным подвижником, каким был в Пешношской обители и в Казани. Ночи проводил он в молитве, дни в трудах и заботах, отдыхая, шил клобуки и дарил инокам и епископам, непрестанной молитвой усердно врачевал телесные и душевные болезни обращавшихся к нему. В то время начались для России тяжкие испытания – царь Иоанн Грозный, мудро и благочестиво правивший Россией, стал ужасом и бичом для своих подданных, насаждая так называемую «опричнину». Тверь не принадлежала опричнине и потому не пользовалась благосклонностью царя. С ужасом и негодованием видел святитель Варсонофий, как его друг Герман, архиепископ Казанский (память 6 ноября), некогда пользовавшийся уважением царя, был вызван из Казани в Москву для возведения в сан митрополита, однако после того, как напомнил царю тихими и кроткими словами, что тот даст ответ на суде Божием за свои жестокости, был изгнан и умер в заточении. Много страшных событий прошло пред очами святителя Варсонофия за четыре года его архиерейского служения. Глубоко сокрушался о своей пастве святитель Варсонофий. Ощущая старческую немощь, он в 1571 году удалился на покой в основанную им в Казани обитель. Пять лет провел он в Преображенском монастыре на покое, в молитве и уединении, где принял великую схиму. Когда он не мог по немощи сам ходить в церковь, любящие ученики помогали ему посещать храм Божий, зная его любовь к Богослужению.
Скончался святитель Варсонофий 11 апреля 1576 года и был погребен в Преображенском монастыре архиепископом Казанским Тихоном. В 1595 году по благословению святейшего патриарха Иова (1588–1607) построен в этом монастыре новый храм в честь Преображения Господня. При строительстве храма были обретены мощи святителей Казанских Гурия и Варсонофия.
Жизнеописание святителей Гурия и Варсонофия составлено было священномучеником патриархом Ермогеном.
4/17 октября – Обре́тение мощей
Обретение мощей святителя Гурия, архиепископа Казанского († 1563), и Варсонофия, епископа Тверского († 1576), произошло в Казани в 1595 году. При строительстве новой каменной церкви в честь Преображения Господня в Спасо-Преображенском монастыре, основанном святителем Варсонофием, у алтарной стены прежнего деревянного храма были выкопаны гробы с телами святителей. Необычность вида нетленных гробов исполнила святителя Ермогена (память 17 февраля) благоговейным дерзновением открыть гробы при большом стечении народа. Сам святитель Ермоген так описывает это событие: "Видехом диво, его же не надеяхомся. Рака бо святаго бе полна благоуханна мира, как чистой воды, мощи же святаго Гурия вверху мира яко губа ношахуся. Нетлением бо одари Бог честное и многотрудное его тело, яко и ныне зрится всеми. Токмо мало верхния губы тление коснуся, прочие же его уды целы быша, ничем же невредимы. Осязахом же и погребальные ризы его и бяху крепки зело. Потом же открыхом раку преподобнаго Варсонофия и видехом: многим нетлением почтени от Бога мощи святаго Варсонофия. К ногам преподобнаго тление коснуся, но обаче не токмо кости не разрушены, но крепки бяху зело и никакоже слабости в составе имуще, яко же и Гурию святителю. И погребальныя ризы такожде, яко и Гурию преподобному, новых крепчае". Многие больные исцелились, помазавшись святым миром, истекавшим от мощей святителя Гурия.
В Иконописном подлиннике под 4 октября сказано: "Гурий подобием сед, брада, аки Василия Кесарийского, в шапке, в омофоре, в руках Евангелие, риза святительская. Варсонофий подобием надсед, брада, аки Гуриева, на конец раздвоилась, в шапке, риза святительская, омофор и Евангелие".
В соответствии с докладом архиепископа Чебоксарского и Чувашского Вениамина (Новицкого; † 14 октября 1976) святейший патриарх Московский и всея Руси Пимен благословил творить в первое воскресенье после 4 октября соборную память всем Казанским святителям.
Мученики Прокесс и Мартиниан
Святые мученики Прокесс и Мартиниан были язычниками и служили стражами в Мамертинской темнице Рима.
В той темнице содержались государственные преступники, к которым причисляли и христиан. Наблюдая за узниками-христианами и слушая их проповеди, Прокесс и Мартиниан постепенно приходили к познанию истинной веры в Спасителя. Когда в Мамертинской темнице был заключен святой апостол Петр, Прокесс и Мартиниан твердо уверовали во Христа, приняли от апостола святое Крещение и отпустили его из темницы. Начальник тюрьмы Павлин узнал об этом и потребовал от святых Прокесса и Мартиниана отречения от Христа. Но они безбоязненно исповедали христианскую веру и оплевали золотую статую Юпитера. Тогда Павлин приказал бить их по устам, а затем, видя твердость мучеников, подверг их пытке: мучеников избивали железными прутьями, опаляли огнем и, наконец, бросили в темницу.
Одна знатная и благочестивая женщина, по имени Люцина, проникла к ним и там утешала и ободряла их. Мучителя Павлина вскоре постигло Божие наказание: он ослеп и через три дня умер. Сын Павлина обратился к начальнику города с требованием немедленно предать мучеников смерти. Святые Прокесс и Мартиниан были усечены мечом († ок. 67). Благочестивая Люцина погребла тела мучеников.
См. также: "Память святых мучеников Прокесса и Мартиниана" в изложении свт. Димитрия Ростовского.
Преподобный Фармуфий жил в IV веке в той же пустыне, где подвизался в студенце (колодце) преподобный Иоанн (память 29 марта), которого питал святой Фармуфий.
Преподобный Иоанн родился в конце VIII века. В юношеском возрасте он стал учеником преподобного Григория Декаполита († ок. 820, память 20 ноября) и принял от него иноческий постриг в Солунском монастыре. Под руководством опытного учителя преподобный Иоанн достиг высокого духовного совершенства.
Когда император Лев Армянин (813–820) возобновил гонение на православных христиан за почитание святых икон, преподобный Григорий Декаполит вместе с преподобным Иосифом Песнописцем († ок. 820, память 4 апреля) и своим учеником преподобным Иоанном отправился из Солуни в Константинополь, чтобы противодействовать иконоборческой ереси. Несколько лет, невзирая на гонения, святые Григорий и Иоанн безбоязненно защищали православие, проповедуя почитание святых икон. После многих трудов преподобный Григорий скончался (около 820 года), а вскоре за ним отошел ко Господу и его верный ученик Иоанн. Преподобный Иосиф Песнописец перенес мощи святых Григория и Иоанна в построенную им церковь во имя святителя Николая Чудотворца.
Святитель Каллиник Черникский, епископ Рымникский, в миру Константин, родился в Бухаресте 7 октября 1787 года, в родовитой благочестивой семье Антония и Флоари (в монашестве Филофеи). В ином житии сообщается, что родители его были бедняками. Жизнь святого началась под благотворным влиянием христианского быта и молитвы в семье. Также он получил образование в бухарестской греко-румынской школе при храме.
Бывать в Черникском монастыре под Бухарестом он, вероятно, начал еще при жизни преподобного настоятеля обители Георгия, который стал ему духовным наставником. В марте 1807 года поступил в Черникский монастырь. В следующем году его духовник Пимен испросил настоятеля Тимофея постричь послушника в монашество. Постриг последовал 12 ноября 1808 года с именем Каллиник.
Ночью Каллиник посвящал сну не более трех часов, сидя на табурете, а днем исполнял самую грубую работу. После того как его духовный отец удалился на Афон, он решил питаться только хлебом и водой – соблюдал такой пост он 40 дней. Но игумен запретил подобные аскетические подвиги, и с тех пор святой принимал участие в общей трапезе, однако ел мало, а по субботам и воскресеньям съедал немного сыра и выпивал чуть-чуть молока, чтобы полностью победить грех гордыни. Его внешний облик свидетельствовал о повсечасном отсечении плотских удовольствий, а глаза распухли от слез, которые он каждый день проливал в своей келье.
После месяца служения в Никольском храме Черникского монастыря святитель Каллиник был рукоположен во иеродиакона болгарским владыкой-беженцем святителем Софронием Врачанским. Под началом духовника Каллиник проводил подвижническую жизнь в посте, молитве, трудах и чтении духовных книг. В 1812 году вместе со своим духовником был направлен в Нямецкий монастырь собирать пожертвования на восстановление Никольской церкви, которая была разрушена землетрясением.
В 1813 году эпидемия унесла жизни многих священников, и Каллиник был вынужден против воли принять священнический сан. Во иеромонаха он был рукоположен епископом Дионисием (Лупу). После этого святой удвоил монашеские подвиги и проявлял еще большую любовь ко всем братиям, никому не оказывая предпочтения. Благодать Господня, почивавшая на нем, позволяла Каллинику в каждом человеке видеть образ Божий, а его любовь к людям проявлялась в глубоком смирении. Через два года преподобный сделался духовником братии, а вскоре духовником уже не одних монахов, но и многочисленных мирян, живших поблизости, священников, епископов и лиц высокого положения, так что сам митрополит приезжал в Черникский монастырь, чтобы получить совет и утешение у святого монаха.
В 1817 году отправился на Святую Гору Афон, где провел почти год, наблюдая духовную жизнь и собирая полезные наставления.
По кончине настоятеля Дорофея, 14 декабря 1818 года, был избран настоятелем Черникского монастыря на духовном соборе обители. В ту пору ему был 31 год. Двумя годами позже был возведен в достоинство архимандрита. Проявляя смирение и милосердие, он сумел исправить строптивых монахов, и все братия с воодушевлением выказывали послушание тому, на кого смотрели как на ангела Божия. Святой Каллиник считал послушание основой монашеской жизни, говоря: «Общежительный образ жизни покоится на святом послушании и основан Господом нашим Иисусом Христом, земная жизнь Которого служит нам образцом». Он советовал братиям избегать суетных разговоров, поскольку они неизбежно приводят к сквернословию, и сосредоточивать все усилия на постоянной внутренней молитве. Он говорил также: «Игумен – это сердце всех сердец. Он есть путь, ведущий к совершенству тех, кто собирается вокруг него».
Во время греческого народного восстания 1821 года, за которым последовали ужасные репрессии со стороны турок, многие жители Бухареста скрывались в Черникском монастыре. Святой настоятель принимал всех, кто искал у него защиты, и кормил из монастырских запасов, утешая пострадавших. Когда турки поставили вокруг монастыря пушки, желая разрушить его, святой собрал монахов и мирян в церкви, чтобы отслужить всенощную. По их молитвам и благодаря заступничеству святого Николая, покровителя монастыря, турецкие отряды отступили, не причинив обители никакого вреда. Не раз еще молитва святого Каллиника спасала монастырь от турецкой угрозы.
Однажды припасы в обители подошли к концу, братии угрожал голод. Святой Каллиник вознес горячую молитву к Богу – и перед воротами монастыря предстали люди, которые привезли на быках две повозки, полные хлеба. Они были посланы пашой из соседнего военного лагеря.
В течение 32-летнего настоятельства в Чернике, святой Каллиник показал себя искусным руководителем обители. Пастырское попечение святого охватывало все стороны жизни людей, вверенных ему Господом, – от самых возвышенных духовных вопросов до повседневных мелочей. За несколько лет число монахов его обители увеличилось до 350 человек. Из монастырской братии впоследствии вышли такие видные деятели Румынской Церкви, как трансильванец епископ Иоанникий (Стратоникиас); видный композитор протосингел Наум (Рымничяну); профессор религии архимандрит Вениамин (Кэтулеску); ученик и жизнеописатель святого Каллиника Анастасий (Балдовин); следующий Черникский настоятель Никандр.
При Каллинике была построена новая церковь, монашеская школа, больница, множество келий и мастерских, в которых братия сами трудились, чтобы обеспечить общину всем необходимым и подавать милостыню. Кроме того, общины многих монастырей, расположенных поблизости, избрали святого Каллиника своим духовником и следовали его духовным советам.
Между 1832 и 1836 годами под его началом в монастыре была построена Георгиевская церковь на острове. Храм был вскоре разрушен землетрясением, но был снова восстановлен к 1842 году. В 1846 году началось строительство новой Троицкой церкви в Птичьем монастыре, который находился под опекой Черникского. Были основаны также мастерские для изготовления церковных облачений. Так как в то время Валахия была лишена типографий, святой Каллиник также занимался переписыванием рукописей.
Святой Каллиник был добрым наставником и для мирян, посещавших обитель. В течение нескольких месяцев в 1821 году укрывал и кормил многочисленных беженцев от турок. Для детей местного села основал школу и оплачивал учителя. В Кымпине построил приходскую Успенскую церковь и учредил при ней школу. Из своих и из монастырских средств построил и другие храмы в близлежащих селах, а также помогал другим монастырям.
Со времени кончины митрополита Унгро-Влахийского святителя Григория в 1834 году, господарь Валашский Александр Гика звал архимандрита Каллиника на митрополичью кафедру, но тот, считая себя недостойным, отказывался. Однако, в 1850 году, когда все четыре архиерейские кафедры Валахии оказались вдовствующими, новый господарь Барбу Штрибей убедил его принять епископство. 14 сентября 1850 года святой Каллиник был избран, а 26 октября того же года в Бухарестском митрополичьем соборе – рукоположен во епископа Рымникского.
В ином житии сообщаются обстоятельства, при которых святой стал епископом. Безупречно евангельский образ жизни святого вызывал у некоторых зависть. И однажды недруги подмешали яд к его питью. Святой уже не мог встать с постели, преисполнившись готовности предстать пред Господом. И тогда небесный глас повелел ему подняться и известил о возведении его в сан епископа Рымника-Вылчи.
Прибыв на место служения, святой Каллиник нашел епархию в тяжелом состоянии. Уже десять лет как тут не было собственного архиерея, епископский дом и кафедральный собор были сожжены, семинария и некоторые храмы стояли закрытыми со времени революции 1848 года, число и подготовка духовенства были недостаточными. Новый архипастырь начал объезжать приходы и поставлять новых священников. В 1851 году он открыл семинарию в Крайове, а в 1854 году перенес ее обратно в Рымник. Также был открыт ряд псаломщицких школ.
В 1854 году, после переезда в Рымник, начал строить новый кафедральный собор и восстановил в епископском доме лечебницу. Между 1859 и 1864 годом на свои средства построил новый храм в скиту Фрэсиней. Здесь он ввел строгий афонский устав, который испытал на себе. Во время секуляризации монастырских имуществ в Румынии в 1863 году испросил у князя Александра Кузы особого исключения для Фрэсинейского монастыря, который, в отличие от прочих румынских обителей, сохранил все свои владения.
Как книголюб и просветитель, открыл типографию и напечатал ряд книг в Бухаресте. К 1860 году, с помощью займа, открыл книгопечатню и в своей епархии. За год до кончины он подарил печатный станок городу Рымник, с условием, что издательство будет носить его имя и половина доходов пойдет на поддержку городских школ и бедных учеников и семинаристов.
Святитель Каллиник был патриотом. Как иерарх, он принял участие в Общем земском собрании (Adunării obşteşti a ţării), затем был избран депутатом в Ад-хок дивана (Divanul Ad-hoc) который готовил объединение Румынии. Он также поучаствовал в избирательном собрании, которое выбрало первого князя объединенного государства, Александра Иоанна Кузу. С весны 1857 года разослал окружное письмо протопопам и игуменам своей епархии, с указанием во всех церквах молиться «о единении румын в единой воле и совести, да испросят законной жизни в своем отечестве». Он также увещевал духовенство своей епархии чтить свою страну и правителей и не жалеть средств на общественное благо, ибо «добрый христианин есть добрый патриот».
Святость подвижника больше всего проявилась в его частной жизни. Знавшие святителя удивлялись его обильному благотворению, простоте одежды, доброте и мягкости, постам и бдениям. Афанасий (Балдовин) свидетельствовал, что у святителя был список людей, которым он помогал. Всегда при поставлении священников он снабжал их книгами и деньгами на проезд. По словам Афанасия, святой «был так милостив, что когда у него нечего было дать, он давал свою одежду и со слезами молил меня, недостойного, искать денег, где я только могу, чтобы он мог давать своим братьям во Христе, как он называл бедных и бессильных».
По примеру святого Николая, акафист которому он читал каждый день, епископ усердно заботился о пастве и проявлял по отношению к ней безграничное милосердие. Он отдавал бедным все до последней рубашки и со слезами молил своего ученика Анастасия изыскивать деньги всеми доступными средствами, дабы раздавать нищим, которых он называл братьями во Христе. Не раз он творил чудеса, обладая также дарами прозорливости и пророчества, предсказав, например, русско-турецкую войну 1877 года и значительные политические события, ожидавшие Румынию после того, как на ее территорию вступят русские войска во главе с царем.
Современники описали несколько случаев излечения болезней по молитвам святого – в частности исцеление дочери работника из Муйеряски, который трудился на строительстве Рымникского кафедрального собора.
Святитель жил воздержанной жизнью, никогда не вкушая мяса и отдыхая только на деревянном стуле. Ночи он посвящал молитве и чтению духовной литературы. Чтобы не поддаться сну, он клал сверху на книгу тяжелый металлический предмет, чтобы просыпаться, когда этот предмет с шумом падал на землю. Он призывал своих священников следовать образцу монашеской жизни и строго пресекал симонию и безнравственное поведение в среде духовенства. Когда старость заставила его составить завещание, он написал, что не оставляет денег на свое погребение и поминание, так как все свои средства он раздал нищим или вложил в восстановление зданий.
Ослабленный старостью и болезнью, в 1867 году он удалился на покой в Черникский монастырь. Так как правительство отказалось отпустить его на покой, он оставался Рымникским архиереем до кончины, поставив Черникского архимандрита Григория наблюдателем за делами епархии. Около года прожил как простой монах. Он непрестанно молился, и ученики, находившиеся в келье, видели неизреченное сияние, окружавшее его голову. После одного из бывших ему видений он сказал Афанасию, который приступал к нему с расспросами: «Внимайте, ибо этот дом непрестанно посещают ангелы и иные небесные существа. Помни же о том, что я тебе рассказывал и показывал».
Предсказав свою кончину за 13 дней, святой Каллиник 11 апреля 1868 года, на следующий день после Пасхи, собрался с силами, умыл лицо, облачился в погребальные одежды и благословил всех присутствующих. Затем, стоя на ногах и держа в руках крест, он склонился на грудь монаха Германа со словами: «Прощай, мы увидимся вновь в радости мира иного!» Его тело было погребено в возведенной им Георгиевской монастырской церкви.
Житие святителя Каллиника было написано его учеником и почитателем архимандритом Афанасием (Балдовином) из Черникского монастыря. 28 февраля 1950 года Священный Синод Румынской Православной Церкви постановил причислить его к лику святых. Его торжественное прославление состоялось 23 октября 1955 года в Черникском монастыре, при большом стечении молящихся. Мощи святителя были с честью помещены в храме святого Георгия.
Священномученик Николай родился 23 декабря 1870 года в городе Якобштадте Курляндской губернии в семье священнослужителя Иоанна Гаварина. Николай окончил в 1893 году Рижскую Духовную семинарию по первому разряду и один курс Духовной академии и был рукоположен во священника ко храму в городе Гродно. Во время Первой мировой войны в 1915 году, в связи с военными действиями, причт храма был эвакуирован в Москву, и отец Николай стал служить в храме святителя Николая на Щепах близ Смоленской площади.
Спустя десятилетие после революции, в 1930 году советские власти стали выселять из Москвы тех, кого они считали социально чуждыми, а к ним в первую очередь принадлежало духовенство. Потеряв место жительства, отец Николай уехал сначала в село Кунцево, а затем поселился в поселке Немчиновка под Москвой и стал служить в храме Рождества Христова.
Храм в Немчиновке появился в 1918 году, когда община верующих попросила местного домовладельца Немчинова пожертвовать под храм свою летнюю дачу. Тот согласился, но с условием, что верующие сами ее отремонтируют, чтобы она могла служить церковью. Местные власти дали разрешение на устройство православного молитвенного дома, и верующие принялись за ремонт. Дача, построенная шестьдесят лет назад, была без фундамента, с одинарным полом, одинарными дверями и окнами и к этому времени сильно обветшала. Верующие произвели капитальный ремонт, полностью заменили сгнивший правый угол здания, пристроили колокольню и выстроили рядом небольшой дом для священника. Однако, несмотря на ремонт, температура в храме в зимние месяцы не поднималась выше трех градусов.
В конце 1934 года новый председатель Немчиновского поселкового совета запретил проведение приходских собраний, колокольный звон, а затем по его распоряжению были сняты и сами колокола. Спустя немного времени, он решил храм закрыть, а здание отдать под занятия физкультурников, ссылаясь на малочисленность прихожан. В это время в поселке было около семисот домов и проживало восемь тысяч жителей, из которых две тысячи подписались как верующие под заявлением с протестом против закрытия храма.
2 апреля 1935 года живший на покое в Немчиновке сподвижник по миссионерской деятельности митрополита Макария (Невского) архиепископ Иннокентий (Соколов) направил ходатайство на имя сестры Ленина Марии Ильиничны.
«Я, нижеподписавшийся, – писал владыка, – проживаю в поселке Немчиновка с 1927 года в качестве частного лица под кровом и на иждивении одного моего сына, протоиерея Алексия Константиновича Соколова. Ранее этого времени, в течение полувека, трудился я на миссионерском поприще, приводя из тьмы неведения к познанию Христовой истины идолопоклонников, кочевников горного Алтая… сначала в звании простого миссионера-священника, потом в должности начальника Миссии в сане епископа. В настоящее время по преклонности лет (родился 13 февраля 1846 года) нахожусь в полной отставке. Состою не у дел. Однако имею благословение Священного Патриаршего Синода на совершение церковного богослужения в немчиновском храме. Пользуясь этим правом, я совершаю здесь Божественную литургию по праздникам. И это доставляет мне величайшее духовное утешение, так что я готов и кости сложить при подножии сего храма. Но вот горе. 25 марта сего года Президиум Мособлисполкома вынес постановление о закрытии нашей церкви по ходатайству председателя Немчиновского поссовета гражданина Куликова, мотивируемое крайне малым количеством верующих Немчиновского прихода, число коих якобы не превышает двадцати человек, тогда как на самом деле число верующих при здешней церкви простирается до двух тысяч душ.
Ввиду изложенного и зная притом Вашу христианскую готовность оказывать посильную помощь всем нуждающимся в оной, обращаюсь к Вам, добрейшая Мария Ильинична, с покорнейшей просьбой поддержать ходатайство православных, поданное в Отдел Культов ВЦИКа об оставлении нам молитвенного здания для совершения необходимых треб»[1].
Ответа на это письмо не последовало. Общиной были написаны и отправлены еще несколько прошений, но ответа и на них не последовало. Все это время в храме, однако, продолжались богослужения.
20 сентября 1935 года было отдано окончательное распоряжение о закрытии храма. В течение трех дней верующие попытались обжаловать это решение, добавляя, что если невозможно оставить им храм, то они просят разрешения снять для богослужений сарай, который у них для этой цели уже найден. Но власти стояли на своем: храм закрыть и не разрешать взять другого помещения.
Весь клир храма, включая протоиерея Алексия Соколова, священника Николая Гаварина и служившего в этом же храме диакона Елисея Штольдера[2], вынужден был перейти служить в Николаевский храм в селе Ромашково.
После выхода в 1937 году секретной сталинской директивы о массовых репрессиях следователь Кунцевского отделения НКВД составил списки тех, кого он предполагал арестовать, а также списки «свидетелей», которые могут подписать лжесвидетельства, и начертил схемы – какой «свидетель» какой эпизод антисоветской деятельности обвиняемого должен был подтвердить, а поскольку набор таких эпизодов был невелик, то они тщательно перетасовывались, чтобы создать видимость достоверности.
В августе 1937 года следователь вызвал одного из жителей Кунцево, некоего Александра Ивановича, и предложил ему дать показания на священника Николая Гаварина. Свидетель был со священником незнаком и отказался от подлой роли, и тогда следователь пустился в длинные рассуждения о современном политическом положении и задачах коммунистической партии, которая одной из первых задач поставила посадить всех попов. «То, что ты здесь покажешь, – заключил следователь, – об этом никто не будет знать, и на суд тебя вызывать не будут». Затем следователь вручил свидетелю чистые бланки протоколов допросов, чтобы тот заполнил их дома. Бланки свидетель взял, но не заполнил их, и не зная, чем заполнять, и боясь ответственности.
Следователь, видя, что свидетель не торопится прийти к нему с показаниями, два раза заходил к нему на квартиру сам, но тот, избегая встречи, прятался от него. Тогда следователь снова вызвал его, а также одного из его приятелей, некоего Илью Тимофеевича, в районный отдел НКВД. Первым он позвал к себе в кабинет Александра Ивановича. Дал ему бланки протоколов допросов и предложил заполнить их собственноручно. Увидев через некоторое время, что свидетель ничего не пишет, следователь составил небольшой конспект и на основании этого конспекта предложил свидетелю написать показания. Когда протокол был написан, следователь прочитал его, но он ему не понравился, и, разорвав его, он сам заполнил бланк протокола допроса и потребовал, чтобы свидетель его подписал, что тот, наконец, не читая, и сделал. Затем следователь позвал к себе Илью Тимофеевича, которому также предложил подписать заранее написанные протоколы «свидетельских показаний». Увидев на его лице колебание, следователь стал его убеждать, что в этом ничего страшного нет, и сослался на бывшего тут только что Александра Ивановича, и таким образом убедил и его подписать, не читая, протокол. Впоследствии, когда следователю понадобились лжесвидетельства против других людей, он, зайдя к Илье Тимофеевичу домой, попросил его подписать еще три пустых бланка протоколов, что тот и сделал.
Той же осенью оба лжесвидетеля случайно встретили на улице следователя, и тот предложил им дойти до села Ново-Ивановского, где, по его словам, ему нужно было кое-кого допросить, и те согласились. Когда они пришли в село, следователь попросил лжесвидетелей подождать его, а сам вошел в здание клуба. Выйдя оттуда через некоторое время, он вручил лжесвидетелям в награду за оказанные ими услуги спиртное, но сам пить с ними не стал и ушел.
Для более эффективного ведения дел следователь привлек к следственному процессу председателя Ново-Ивановского сельсовета, который согласился вместе со следователем писать протоколы допросов от лица лжесвидетелей, как хорошо знавший людей, проживающих в этом районе. Следователь сначала составлял конспект об антисоветской и антигосударственной деятельности подозреваемого, потом писал протоколы, а затем вызывал того, от чьего лица протоколы были написаны, а председатель сельсовета – тех, за кого он писал протоколы. Так в течение короткого времени они вдвоем составили более полусотни протоколов показаний лжесвидетелей.
На основании подобного рода лжесвидетельств 29 августа 1937 года священник Николай Гаварин был арестован и заключен в Таганскую тюрьму в Москве.
– Беседовали ли вы со Штольдером на политические темы? – спросил священника следователь.
– Мы беседовали о церковных делах, как сейчас нам, священнослужителям, живется плохо при советской власти. Говорили о газетных новостях, об испанских событиях, выражая сомнения, что испанские войска победят фашистов, которые сильны своим вооружением.
– Значит, вы находились на стороне фашистских войск?
– Я этого не могу сказать: мы считали, что фашистские войска сильны своей техникой и организованностью; кроме того, им помогают такие сильные государства, как Германия и Италия.
– Расскажите о своих антисоветских разговорах, которые вы вели вместе со Штольдером.
– Мы беседовали о том, что советская власть неправильно делает, что закрывает церкви, устраивает гонения на церковнослужителей, давит налогами.
– Расскажите о содержании антисоветских бесед подробнее.
– Не могу. Забыл.
– Расскажите о вашем отношении к советской власти.
– Мое отношение к советской власти отрицательное. Я не могу помириться с советской властью за те притеснения, которые мы терпим.
– Следствием установлено, что вы состояли в контрреволюционной террористическо-повстанческой группе и вели активную агитацию против советской власти, членов советского правительства и вождей коммунистической партии. Дайте показания по этому вопросу.
– Я был недоволен советской властью по вопросу ее отношения к религии и к нам, священнослужителям. Но в контрреволюционной группе я не состоял.
15 сентября 1937 года тройка НКВД приговорила отца Николая к десяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь, и он был отправлен в Ухтпечлаг.
В это время некоторые родственники осужденных вместе со священником стали жаловаться на неправый приговор, доказывая их невиновность; было затеяно новое следствие и передопрошены свидетели, которые поначалу держались прежних показаний, боясь ответственности за лжесвидетельство, а затем все же заявили, что они оболгали людей. Новое расследование, произведенное в 1939 году, вынуждено было признать, что все приговоренные по делу были осуждены неправо. Однако в силу того, что перед безбожниками верующие люди, и тем более священнослужители, оставались все теми же врагами коммунистической власти, приговор относительно них отменен не был.
Священник Николай Гаварин скончался в Ухтпечлаге 24 апреля 1938 года и был погребен в безвестной могиле.
Игумен Дамаскин (Орловский)
«Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века. Апрель».
Тверь. 2006. С. 139-144
Примечания
[1] Там же. Ф. 5263, оп. 1, д. 1287, л. 23-24.
[2] Священномученик Елисей (Штольдер); память празднуется 7/20 августа.
Источник: fond.ru