Бесстрастие

Литература по теме

Бесстра́стие (греч.απάθεια) —

1) одна из особенностей Бога как Обладателя полноты всех возможных совершенств, проявляющаяся, в частности, в том, что Бог не бывает подвержен страданиям, страстям;
2) наивысшее благодатное духовное состояние христианского подвижника, характеризуемое свободой от действия греховных страстей.

Бесстрастие – дар Божественной благодати, связанный с соизволением Всесвятого Бога пребывать в человеческой душе и сделать ее Своей обителью.

По слову св. Иоанна Лествичника, бесстрастие есть воскресение души прежде воскресения тела, или, совершенное, после Ангелов, познание Бога и чистота, вводящая в нетление тленных. «Истинно бесстрастным называется и есть тот, кто тело свое сделал нетленным, ум возвысил превыше всякой твари, все же чувства покорил уму, а душу свою представил лицу Господню, всегда простираясь к Нему, даже и выше сил своих», – говорит св. Иоанн Лествичник. По слову св. Феодора Едесского, бесстрастная душа не допускает даже тайного согласия на грех и совершенно не допускает исхождения из сердца страстных помышлений. По слову св. Максима Исповедника, достигший верха бесстрастия христианин есть человек совершенный в любви, он не знает разности между своим и чужим, но на всех и на все смотрит с любовью и чистотой.

Бесстрастие и грехопадение

Человек был сотворен Богом бесстрастным, ибо Бог творил его по Своему бесстрастному образу, даровав ему Свою благодать. Через нарушение заповеди человек увлекся страстными пожеланиями, и, исказив свою бесстрастную природу, лишился благодати. Согласно св. Василию Великому, для победы над страстями человек должен возвратиться «к первоначальной благодати, которой отчуждились мы через грех от Бога» и снова украсить себя, по образу Божию, бесстрастием уподобившись Творцу. Такое возвращение требует подвига борьбы со страстями. В ходе этой борьбы человек получает бесстрастие как дар Божественной благодати, пребывающей внутри человека и очищающей его от страстей.

Степени бесстрастия

В бесстрастии бывают различные меры. Так, можно выделить несовершенное (неполное) и совершенное бесстрастие. Несовершенного бесстрастия может сопричаститься всякий христианин, подвизающийся в борьбе с грехом. Такое бесстрастие – плод благодатного действия, когда в силу действующей благодати человек не живет по страстям, но они еще не истреблены полностью, то есть остаются в душе. В таком состоянии человек получает благодатную силу воздержания от злых дел, отвержения помыслов о зле, неподвижность страстей и возможность творить добродетели.

Но только в совершенном бесстрастии христианский подвижник получает совершенное очищение от страстей, так, что он пребывает не только вне действия страстей, но и вне пожелания их. В таком состоянии подвижник уже не испытывает борьбы со страстями. Такое состояние точно описано св. Исайей Нитрийским: «На пути добродетелей есть падения, ибо есть враги, есть преложение, есть изменение, есть обилие, есть мерность, есть оскудение, есть печаль, есть радость, есть болезнование сердца, есть скорбь, есть покой сердца, есть преспеяние, есть нуждение: ибо это есть путешествие, чтоб достигнуть упования. Бесстрастие же далеко от всего этого и не имеет ни в чем нужды: ибо оно в Боге есть и Бог в нем. Врагов оно не имеет, падения не имеет уже, ни неверия, ни труда хранения, ни страха от страсти, ни похотения какой-либо вещи, ни беспокойства о чем-либо вражеском». Совершенное бесстрастие есть также дар Божественной благодати. Благодать, всецело очищающую человека от страстей, православными подвижниками принято называть совершенной благодатью, вышеестественой благодатью или благодатью бесстрастия.

Бесстрастие как вышеестественная благодать

О благодати бесстрастия прекрасно говорит великий афонский подвижник Иосиф Исихаст:

«Когда человеческое естество будет хорошо обучено и испытано таким образом и когда становятся дарования как бы собственными достоинствами человека, приходит и совершенная благодать, которая дает ему еще большее совершенство в делах божественных и называется благодатью вышеестественной, или бесстрастием… Когда осенит человека сие божественное состояние, несущее ему совершенство, тотчас же упраздняется всякое движение помыслов и собственных наших мыслей. При этом добродетели, как неизменные природные свойства, пребывают с человеком, пороки же, не смея противоречить, обращаются в бегство и исчезают вовсе!»

По учению свв. Отцов, в меру совершенного бесстрастия прийти нелегко. Благодать бесстрастия вселяется в человека лишь после многих трудов и подвигов, после испытаний и искушений. «Многие скоро получили прощение грехов, – но никто скоро не приобрел бесстрастия; ибо для приобретения его нужно долгое время, многий труд любви и помощь Божия», – говорит св. Иоанн Лествичник.

Чем христианское бесстрастие отличается от буддистского?

Христианское бесстрастие есть исправление греховной поврежденности человека, в то время как в восточных религиозных практиках, основанных на индуизме и буддизме, бесстрастием называют бесчувствие, избавление от всех чувств, как злых, так и добрых. Такое «бесстрастие» представляет собой не добродетель, а дополнительное повреждение человеческой природы. игумен Борис (Долженко)

Бесстрастие

Шеховцова Л.Ф., Зенько Ю.М.

Термин «бесстрастие» берет начало в древнегреческой философии, где он означал безучастность, бесчувствие, в противоположность «страданию», «страсти». В стоицизме этот термин отражал идеал бесстрастности, покоя, отрешенности, отсутствия эмоций, что считалось качествами настоящего «мудреца» /Иларион (Алфеев). 1998, с.404/. Но такое бесстрастие значительно отличается от бесстрастия в святоотеческом учении. Первое ближе к тому, что в обычном современном языке называется апатией, то есть несколько отрешенное состояние, обычно связанное с безволием и ленью. По словам известного русского богослова архим. Киприана (Керна): «К бесстрастию звали все поколения православных аскетов-мистиков. Но эта мистика учит о бесстрастии не как о какой-то нирване, а, наоборот, как о возвышенном делании духа» /Киприан (Керн). 1996, с.51/. Некоторые следы древнегреческого влияния в этом вопросе можно найти у Оригена и Евагрия. У них отрешение от «страстей» изображалось как отрицательное достижение: подвижнику в его делании надлежало стремиться к полнейшей, тотальной опустошенности души или тела, к избавлению от любых ощущений, дабы ум мог осознать свою божественную природу и восстановить свое сущностное единение с Богом через знание. Такая концепция логически вытекала из оригеновской антропологии, согласно которой любая связь ума не только с телом, но и с душой является последствием грехопадения /Мейендорф. 2001, с.130/. В конечном итоге, у Евагрия отрешенность от страстей оказывается отрешенностью также и от добродетелей, а деятельная любовь поглощается знанием /там же/.

Согласно святоотеческой традиции, христианское бесстрастие носит совершенно иной характер:

  • «Бесстрастие есть неподвижность души на худое, но ее невозможно улучить без благодати Христовой» /Фалассий авва. 1900, с.292/;
  • «Бесстрастие есть мирное состояние души, в котором она неудободвижна на зло» /Максим Исповедник. 1900, с.167/;
  • «Бесстрастие не в том состоит, чтобы не ощущать страстей, но в том, чтобы не принимать их в себя» /Исаак Сирин. 1993, с.210/;
  • «Бесстрастие есть не то, чтоб не быть бориму от бесов, ибо в таком случае надлежало бы нам, по Апостолу, изыти из мира (1Кор. 5:10); но то, чтоб когда они борют нас, пребывать не боримыми» /Диадох. 1900, с.71/;
  • «Истинно беспристрастным называется и есть тот, кто тело свое сделал нетленным, ум возвысил превыше всякой твари, все же чувства покорил уму, а душу свою представил лицу Господню» /Иоанн Лествичник. 1908, с.242/; «бесстрастие есть воскресение души прежде воскресения тела… оно есть совершенное познание Бога, какое мы можем иметь после Ангелов» /там же, с.242/.

Бесстрастие имеет свои виды и этапы: «Первое бесстрастие есть совершенное воздержание от злых дел, видимое в новоначальных; второе – совершенное отвержение помыслов о мысленном сосложении на зло, бывающее в тех, кои с разумом проходят путь добродетели; третье – совершенная неподвижность страстного пожелания, имеющая место в тех, кои от видимых вещей восходят к мысленным созерцаниям; четвертое бесстрастие есть совершенное очищение от самого простого и голого мечтания, образующееся в тех, кои чрез ведение и созерцание соделали ум свой чистым и ясным зерцалом Бога» /Максим Исповедник. Умозрительные и деятельные главы. 1900, с. 277–278/.

Более того, с христианской точки зрения душа в своих глубинах бесстрастна: «Душа по природе бесстрастна. Не принимают сего держащиеся внешнего любомудрия, а подобно им – их последователи. Напротив того, мы веруем, что Бог созданного по образу сотворил бесстрастным» /Исаак Сирин. 1993, с.18/.

По Макарию Египетскому страдание души произошло не потому, что человек имеет способность желать, чувствовать, то есть, жить чувственной жизнью, а от того, что он начал искать себе удовлетворения вне источника истинной жизни /Шушания Онуфрий иерод. 1914, с.89/. Поэтому «бесстрастие не есть уничтожение эмоциональных проявлений жизни человека, а освобождение их от томления в преходящем потоке мирской жизни. Нашедши истинную пищу во Христе, чувственная сторона души достигает необычайной напряженности и богатства содержания» /там же, с.89/.

И по Григорию Паламе «бесстрастные не умерщвляют страстную силу души, но она в них жива и действует во благо» /Григорий Палама. 1995, с.183/. «Нам заповедано «распять плоть со страстями и вожделениями» (Гал. 5:24) не для того, чтобы мы расправились сами с собой, убив все действия тела и всякую силу души, а чтобы мы воздерживались от пакостных желаний и действий, навсегда отвернулись от них и стали, по Даниилу, «мужами духовных желаний» (Дан. 9:23; 10, 11; 19)» /там же/.

Таким образом, бесстрастие не является умерщвлением ни вожделевательной (желание), ни раздражительной (гнев) сил, но их благодатным преобразованием /Иерофей (Влахос) митроп. 1999, с.125–126/. Как писал Максим Исповедник: «Хороши бывают и страсти в руках ревнителей о добром и спасительном житии, когда, мудро отторгши их от плотского, употребляем к стяжанию небесного; именно: когда вожделение соделываем стремительным движением духовного возжелания Божественных благ; сластолюбие – живительным радованием под действием восхищения ума Божественными дарами; страх – предостережительным тщанием о том, как бы не подвергнуться будущему мучению за прегрешения; печаль – раскаянием направленным на исправление настоящего зла» /Максим Исповедник. Четыре сотни глав о любви. 1900, с.258/.

Вот что некоторые св. отцы говорят об обуздании страстных движений души и о ее врачевании:

  • «Раздражительную часть души обуздай любовью, желательную воздержанием увядь, разумную молитвою окрыли…» /Каллист и Игнатий Ксанфопулы. 1900, с. 396/;
  • «Милостыня врачует раздражительную часть души; пост – иссушает похоть; молитва очищает ум, и уготовляет его к созерцанию сущего» /Максим Исповедник. Четыре сотни глав о любви. 1900, с.173–174/.

Бесстрастие есть не только усекновение отдельных страстей, но и общее исцеление души. Поэтому неудивительно, что оно имеет прямое отношение и к психическому здоровью: «Освобождение души от помыслов, страстей, тирании смерти способствует равновесию человека, как психологическому, так и социальному» /Иерофей (Влахос) митроп. 1999, с. 123/.

Элементы православной психологии. СПб., 2005

Цитаты о бесстрастии

«Необычайное и преславное дело есть бесстрастие, ибо оно может, после того как человек привыкнет побеждать страсти, сделать его подражателем Богу, по мере сил человеческих. Бесстрастный, страдая или терпя нападения от демонов и злых людей, переносит это, как бы не он, а другой кто-либо страдал, подобно святым апостолам и мученикам; и когда его прославляют – не возносится, когда порицают – не скорбит, имея в мысли, что радостное есть благодать Божия и снисхождение превыше его достоинства, а трудное – испытания; и одно дается здесь, по благодати, к утешению, а другое – для смиреномудрия и благой надежды в будущем; и, как не чувствующий при многом чувстве, пребывает он среди прискорбного вследствие рассуждения.
Бесстрастие не есть одна какая-либо добродетель, но наименование всех добродетелей. Ибо как один член не есть человек, но многие члены тела в совокупности составляют человека, и то не одни, но вместе с душою, так и бесстрастие есть совокупность многих добродетелей, в которой вместо души обитает Святой Дух, потому что бездушны все так называемые дела духовные, если они не имеют Духа Святаго, от Которого так называемый духовный получил наименование. Если душа не отвергнет страстей, то не снизойдет на нее Святой Дух. Но без этого опять и сия всеобъемлющая добродетель не может быть названа бесстрастием; и если, может быть, и случится кому-либо быть таковым, то это более по бесчувствию».
сщмч. Петр Дамаскин

Близкие понятия

Комментировать

Каналы АВ
TG: t.me/azbyka
Viber: vb.me/azbyka